Удивленный резкой сменой ее настроения, Рюарк пристально смотрел на Шанну. Свернув один из чертежей, он играл этим пергаментным цилиндром.

— Я собирался провести здесь ночь, — поколебавшись, начал Рюарк. — Я должен был поработать над чертежами, но забыл несколько эскизов дома. Не позволите ли вы мне доехать с вами до дома?

Шанна помолчала, натягивая платье.

— Охотно, — пробормотала она, расправив складки на платье, ставшем своеобразным защитным барьером между ней и Рюарком.

Повернувшись к нему спиной, Шанна откинула в сторону волосы. — Не зашнуруете ли вы мне платье?

Рюарк помедлил, присев на край стола. Ему вовсе не хотелось, чтобы вечер прошел впустую.

Шанна постояла неподвижно некоторое время, пока он священнодействовал над платьем, потом протянула руку к разбросанным по столу чертежам, узнавая на каждом почерк Рюарка. Когда он, наконец, покончил со шнуровкой, она повернулась.

— Вам надо работать, — заметила она.

— Да. Ведь я не надеялся увидеть вас сегодня и хотел как-то отвлечься от мучений.

Шанна игриво улыбнулась.

— Умоляю, сэр, скажите, чем я вас мучаю? Уж не видите ли вы во мне какую-то колдунью, терзающую вас ради собственного развлечения? Чем могу я, простая женщина, вас так сильно волновать? Ухмыльнувшись, Рюарк обвил ее руками, притянул к себе, зажав ее бедра между своими, и коснулся губами виска Шанны.

— Да, вы настоящая колдунья, Шанна. Вы околдовали меня какими-то странными чарами, заставляющими мучительно думать о вас каждую минуту. — От дыхания Рюарка колыхались легкие волосы около ее уха. — Но вы еще и ангел, когда лежите рядом со мной, мягкая и теплая, позволяющая любить вас так, как мне хочется.

Шанна положила затрепетавшую руку на губы Рюарка, чувствуя, как сильно забилось ее сердце. Сила этих горящих янтарных глаз была непреодолимой.

— Молчите, дьявол.

Рюарк целовал мягкую ладонь, изящные пальцы, узкое обручальное кольцо. Его поцелуи вызывали горячий отклик в груди Шанны, и она смотрела на него в смятении, не в силах бороться с внезапно охватившей ее нежностью к нему. Рюарк неожиданно нахмурился и, схватив ее руку, стал пристально рассматривать кольцо.

— В чем дело? — спросила Шанна.

Брови Рюарка сдвинулись еще сильнее.

— Я носил на шее цепочку с кольцом, и оно было со мной до того момента, как я оказался в гостях у той девушки с постоялого двора. С тех пор оно исчезло. После всего того, что со мной произошло, я совершенно забыл о нем и вспомнил только сейчас. Это кольцо должно по праву быть вашим.

— Моим? — недоуменно подняла бровь Шанна. — Но вы тогда даже не знали меня!

— Я имел в виду мою будущую жену, если бы я когда-нибудь женился. Кольцо это когда-то принадлежало моей бабке.

— Но кто же его взял, Рюарк? Та девушка? Или же арестовавшие вас солдаты?

— Нет, как только они появились, я тут же пришел в себя.

Должно быть, кольцо взяла именно она. Но если это так, то, стало быть, меня усыпили.

— Рюарк, — тихо спросила Шанна, — что все это значит?

— Я не знаю, но могу поклясться, что эта дрянь хотела меня обобрать. Может быть, она подсыпала в вино снотворное. — Рюарк покачал головой. — Но она и сама его пила. — Потом задумался, припоминая: — А может быть, нет?

Он снова попытался восстановить в памяти случившееся, потом вздохнул и подал Шанне высохшие чулки и подвязки.

— Нам лучше поскорее уйти, прежде чем сюда придет, разыскивая вас, отец. В следующий раз может не повезти, и в дверях окажется вовсе не Аттила.

Шанна уселась на топчан и под восхищенным взглядом Рюарка подняла юбку и тщательно разгладила шелк чулок на лодыжках. Покончив с этим, она опустила подол и вопросительно улыбнулась Рюарку.

— Вы готовы?

— Да, любовь моя, — ухмыльнулся Рюарк, взяв со стула рубашку.

В дверях его рука скользнула по миниатюрной спине Шанны. Заперев дверь, он обошел Аттилу, помог Шанне сесть на лошадь и сам вскочил сзади нее, взяв из ее рук повод. Шанна, улыбаясь, откинулась ему на грудь, с удовольствием посматривая на вившуюся вдоль холма дорогу, вдали от деревни, от нескромных глаз. Ими овладело ощущение полного покоя, когда между высокими деревьями блеснуло раскинувшееся впереди сверкающее сине-зеленое море.

В эту минуту для них не существовало ничего, кроме их самих, и они не заметили одинокую фигуру, на расстоянии наблюдавшую за ними. Ролстон крепко держал повод лошади, не давая ей ничем выдать своего присутствия, и брови его многозначительно поднялись, когда пара обменялась долгим поцелуем. Он удивился еще больше, увидев, как Рюарк позволил себе положить руку на грудь Шанны. Вместо того чтобы возмутиться, как ожидал приказчик Траерна, Шанна даже не попыталась отбросить руку Рюарка.

«Как видно, господин Рюарк приглянулся этой леди и непозволительно флиртует с ней, — пробормотал про себя Ролстон. — Нужно не спускать глаз с этого человека».

Проносившиеся над островом облака были похожи на надутые паруса какого-то громадного корабля, без всяких усилий скользящего по неспокойному морю и высоким форштевнем вздымающего хрустальные буруны синеватой воды. В разрывах между облаками сияло яркое лазурное небо, и показавшееся на горизонте судно было похоже на летящего орла, величественно парящего на неподвижно распростертых крыльях.

— Большое судно, — сказал Маклэрд Рюарку, поднесшему к глазам бинокль. — Вы можете прочесть название, мой мальчик? Это англичанин?

— Судно из колоний. Под флагом Виргинской компании, — ответил Рюарк, направив бинокль на флаг, развевавшийся на корме судна. — А название — «Морской ястреб».

— Он и мчится, как ястреб, — согласился Маклэрд. — Великолепное судно. Не хуже любого из траернских.

Рюарк опустил бинокль тогда, когда на судне спустили часть парусов, и оно развернулось носом к гавани. Ощущая смутную тревогу, Рюарк повернулся к старику, смотревшему из окна поверх квадратных очков.

— Этот ром, — Рюарк указал большим пальцем на фургон с бочонками, — вы приготовили к погрузке на одно из судов?

Маклэрд перевел взгляд на Рюарка и пристально посмотрел на него через очки в железной оправе.

— Да, мальчик, на «Эйвелон», он готовится к отплытию. Обойдет за неделю все острова. А почему вы спрашиваете об этом?

— Я мог бы перевезти бочонки вниз, для погрузки. Прошел почти год, как я уехал из колоний, и, может быть, кто-нибудь из прибывших на этом судне расскажет мне о родных местах.

Старый кладовщик улыбнулся и подмигнул Рюарку.

— Тогда поторопись, мальчик, пока ром не прокис на солнце.

Широко ухмыльнувшись, Рюарк кивнул и ревностно принялся за работу. Нахлобучив шляпу, он вскочил на место кучера и тронул вожжи, подстегивая пару запряженных в фургон мулов. Они зашагали узкой дорогой к причалу. На губах Рюарка заиграла странная улыбка, и он стал что-то насвистывать.

К концу дня поднялся свежий ветер, и Шанна, которой наскучили конторские книги, решила прогуляться верхом на Аттиле. Направив его берегом, где однажды встретила Рюарка, она проделала тот же путь, что и тогда с ним, через небольшую рощу, и остановилась на поляне полюбоваться безмятежным покоем мирной природы. Над ее головой громко кричали перелетавшие с дерева на дерево птицы, а в ближнем болоте квакали лягушки. Веселые пестрые цветы украшали расстилавшийся под ногами ковер из густой зеленой травы, а над цветами и листьями порхали разноцветные бабочки.

Радуясь прекрасному дню, Шанна вздохнула. Теперь все ее страхи были позади — она убедилась в том, что не забеременела, и что приятные свидания с Рюарком закончились в этом смысле благополучно. Со временем, думала она, у нее появится какой-то другой мужчина, с которым она познает такое же наслаждение, как и с этим самоуверенным колонистом, и родит ему ребенка, а пока лучше не рисковать. Любыми способами она будет держать Рюарка на почтительном расстоянии и не станет ломать свою жизнь ради нескольких минут страсти. Да, именно страсть заставляла ее забыть о своем решении и падать в постель с Рюарком, как последняя похотливая девка. Она не видела его с того грозового воскресенья, почти неделю, и специально держалась подальше от мест, где могла бы с ним встретиться. Если она чему и научилась, имея дело с Рюарком, так это понимать, что не может ни командовать им, ни владеть ситуацией в его присутствии. При каждой встрече с ним ее планы рушились, и она не могла больше допустить, чтобы зов природы бросал ее в объятия Рюарка, заставляя забывать о возможных последствиях. Какими бы твердыми ни были ее решения, лучше все-таки не искушать судьбу.