— Мне нелегко будет выполнить твое поручение, — покачал головой Гарун, беря деньги. — Не позавидовал бы я тому, кто окажется рядом, когда она придет в себя. Зара — дикая кошка, и, боюсь, мы вряд ли доедем вместе до Эдема.

— Делай что хочешь, но она не должна вернуться к отцу, — твердо сказал Джамал.

— Как ты объяснишь Хасдаю мое отсутствие?

— Что-нибудь придумаю. Будь осторожен, старайся избегать проторенных путей. В Эдеме же скажи Нафисе и Хамету, чтобы они заперли Зapy в гареме и не спускали с нее глаз. Я сам разберусь с ней, когда вернусь.

— Да сопутствует тебе удача! — в прощальном жесте поднял руку Гарун. — Не хочу бередить твою душу, но не забывай, что теперь ты враг султана и он не успокоится, пока не отомстит.

— Это мое дело, Гарун. Поезжай и постарайся нигде не задерживаться. Да благословит тебя Аллах!

— И тебя тоже! — ответил он и тронул коня.

Джамал проводил его взглядом и, вздохнув, снова направился в сторону берберского лагеря. Зapa ни за что не простит его, если он бросит Юсуфа и его людей на произвол судьбы, даже не предупредив о грозящей опасности.

Несколько часов назад шейх потратил немало времени, прежде чем нашел шатер Зары, теперь же, чтобы как можно быстрее встретиться с Юсуфом, ему оставалось только одно: «случайно» наткнуться на часового. Он шел открыто, не скрываясь и не пытаясь приглушить шаги, но берберский лагерь, казалось, вымер, видимо, беглецы чувствовали себя уже в безопасности и ослабили бдительность.

Наконец, когда до шатров оставалось всего несколько метров, его план сработал: раздался грубый окрик, и ему навстречу выскочили два заспанных стражника с копьями наперевес. Джамал молча развел руки в стороны, показывая, что безоружен и не собирается бежать.

Вскоре на шум вышел и сам берберский кади.

— Ты? Здесь? — изумился он. — Клянусь бородой пророка, я или все еще сплю, или Аллах лишил тебя разума. Как ты нас нашел? Где твои люди?

— Я пришел один, — спокойно ответил Джамал. — Прикажи всем уйти, нам надо поговорить без свидетелей.

Юсуф подозрительно покосился на шатер Зары. Почему она не выходит? Неужели еще не проснулась, несмотря на шум?

— Ладно, — наконец сказал он, — следуй за мной. — Дело, похоже, важное, иначе ты бы вряд ли осмелился явиться сюда в одиночку. Но помни, если это, какая-то хитрость, тебе не сносить головы.

Джамал кивнул в ответ и вошел вслед за кади в его шатер. Юсуф зажег масляную лампу и сурово взглянул на него.

— Говори, чего ты хочешь.

— Я должен предупредить тебя. Меньше чем в получасе езды отсюда стоят лагерем солдаты султана. Они обнаружили ваш лагерь вчера и собираются атаковать на рассвете. Торопитесь, у вас мало времени.

— А почему я должен верить тебе? — подозрительно прищурился Юсуф. — Ты ведь служишь султану.

— Я служу только самому себе, а сюда пришел ради Зары. Я намерен жениться на ней и не хочу, чтобы твоя смерть омрачила наше будущее счастье.

— Намерен жениться! — возмущенно фыркнул Юсуф. — До чего же ты самоуверен, шейх Джамал. Давай позовем сюда Зару и спросим у нее, что она думает по этому поводу. Мою дочь не так-то легко заставить выйти замуж против ее воли.

— Давай не будем сейчас спорить об этом, Юсуф, у тебя не так много времени. Скоро здесь будут солдаты султана. Немедленно сворачивай лагерь и уходи. Исмаилу нужна твоя голова. Возможно, тебе на это наплевать, но мне далеко не безразлично, что будет с Зарой, поэтому она поедет со мной.

— Не думаю, что тебе удастся ее уговорить, — задумчиво покачал головой кади. Он начинал верить, что шейх хочет только добра, но слишком хорошо знал строптивый нрав своей дочери.

Джамал собрался с духом и сказал:

— Зары в лагере уже нет. Около часа назад она уехала в Эдем в сопровождении верного мне человека. Как только смогу, я присоединюсь к ним.

Вне себя от ярости, Юсуф схватился было за ятаган, но вовремя опомнился.

— Она сделала это добровольно?

— Нет, — честно признался Джамал. — К сожалению, она отказалась покинуть лагерь, не предупредив тебя, и мне пришлось… отправить ее насильно. Зара значит для меня все, хотя и видит во мне врага. Но, клянусь, настанет время, когда я докажу ей свою любовь.

Лицо Юсуфа смягчилось.

— Я мог бы убить тебя, Джамал, но это не поможет мне вернуть дочь. К несчастью, ты прав. Султан гонит меня по всей стране, как дикого зверя, и рано или поздно прикончит. Если Зара будет со мной, ее постигнет та же судьба… Ты действительно любишь ее?

— Я по ней просто с ума схожу, — признался Джамал. — И люблю такую, какая она есть, вздорную, непокорную, капризную. Еще никогда в жизни я не встречал женщину, которая вызвала бы в моем сердце столь сильное чувство, и я своей жизнью отвечаю за ее счастье.

Юсуф удовлетворенно кивнул. Для избалованного, сластолюбивого мужчины, слывшего первым красавцем далеко за пределами своей страны, это было невероятное признание.

— Похоже, ты неплохо изучил мою дочь, шейх Джамал. Если помнишь, я как-то уже предлагал тебе взять Зару в жены, а ты хотел сделать из нее наложницу.

— Тогда мне глаза застила похоть, и я вел себя как дурак. Но мы теряем драгоценное время. Я должен вернуться к себе до того, как меня хватятся. Предателей ждет плаха… Куда ты думаешьнаправиться?

Юсуф задумчиво поскреб в затылке и пожал плечами:

— Пока не решил.

— У меня есть предложение, — сказал Джамал. — Хорошо ли ты знаешь Западную Сахару?

— Достаточно, чтобы не умереть от голода и жажды, — усмехнулся кади. — Мы ведь номады, Джамал, кочевники, идем туда, куда влекут нас ветры.

— Я советую тебе укрыться там. Когда сюда явится Хасдай со своими солдатами, он увидит следы, ведущие в пески, и не рискнет искать тебя в пустыне. А через некоторое время ты сможешь вернуться в Рифские горы, но, если хочешь, чтобы тебя оставили в покое, лучше не трогай караваны султана. Ты и так уже хорошо поживился за его счет.

— Благодарю тебя за совет, Джамал, и вижу, что дан он от чистого сердца, однако понапрасну обещать ничего не стану. Пойми, хоть я и кади, но за мной стоит мой народ, его воля и его нужды. Мулай Исмаил обложил нас такими податями, что сам превратил в разбойников. Мы грабим, чтобы выжить. Я могу лишь попытаться удержать своих людей в Рифской крепости в течение этой зимы, но не дольше. Прощай, Джамал, и береги мою дочь.

Они обменялись ритуальными поклонами, и шейх покинул лагерь.

Привязав Касыма рядом с другими лошадями, Джамал бесшумно проскользнул в свой шатер и лег не раздеваясь. Ему казалось, что он слишком возбужден, чтобы уснуть, однако вскоре его веки отяжелели и сомкнулись.

Но едва сон коснулся его глаз, полог шатра распахнулся, и вошли два вооруженных солдата, с которыми следовал Хасдай. Джамал резко сел на своем ложе и с хорошо разыгранным недоумением уставился на них.

— Что это значит? — требовательно спросил он. — На нас напали?

— Нет, — сухо бросил Хасдай, в его глазах вспыхивали и гасли недобрые искры.

— Тогда, быть может, вы ошиблись шатром?

— Где ты был? — не удостоив шейха ответом спросил Хасдай.

— Выходил облегчиться, — брякнул Джамал первое, что пришло в голову.

— Похоже, это была большая тяжесть, усмехнулся солдат, — ведь ты отсутствовал всю ночь.

— А имеешь ли ты право допрашивать меня, раб? — негодующе воззрился на него шейх.

— Боюсь, что да, господин, — спокойно ответил Хасдай. — Такое право дал мне сам великий… султан. Часовой видел, как ты и твой слуга покидали лагерь, но не придал этому значения. Однако вас не было слишком долго, и я уже собрался послать людей на поиски, когда ты вернулся. Кстати, где Гарун?

— Мне не спалось, и мы решили немного проехаться вокруг.

— Где Гарун? — невозмутимо повторил Хасдай.

— Я послал его в Танжер с важным поручением. — Джамал сказал первое, что пришло на ум.

— Ночью?

— Дело не терпит отлагательств. Капитан моего корабля ждет меня в Танжерской гавани. «Грабитель» давно готов к новому рейду, но меня, как ты знаешь, срочно вызвали в Мекнес, и я не успел предупредить Брахима, что выход в море откладывается.