– Как приятно снова вас видеть, – сказала она с загадочной улыбкой, приглашая нас войти. – Прошу, располагайтесь.

Мы уселись вокруг тахты, где любила сидеть миссис Комсток. Холмс заметил, что на столе лежит дневник, а рядом перо и открытая бутылочка с чернилами. Холмс внимательно посмотрел на эти предметы, а потом сказал:

– Вижу, вы что-то писали сегодня, мадам. Мемуары? Интересная выйдет книга.

– Вы так считаете, мистер Холмс? – бросила леди, подходя к столу и закрывая дневник. – Я просто делала кое-какие заметки. Кроме того, не могу себе представить, чтобы какой-то из аспектов мой жизни был интереснее мрачных историй, выходящих из-под пера доктора Уотсона.

Произнеся такой двусмысленный комплимент, леди заняла место на тахте и выжидающе посмотрела на нас сверху вниз. Ее взгляд наводил на мысль, что миссис Комсток подготовилась к любым вопросам Холмса. Но прославленный детектив начал с официального представления:

– Не знаю, мадам, встречались ли вы когда-либо с нашим другом мистером Шэдвеллом Рафферти из Сент-Пола.

– Я видела этого джентльмена на ферме Фегельблада, – напомнила Мэри, изучая Рафферти так, словно он был товаром в витрине магазина. – Разумеется, я также много о нем слышала.

– Неужели? Надеюсь, обо мне говорят только хорошее, – смутился ирландец.

– В основном да, – промурлыкала она.

Короткий ответ, казалось, позабавил Холмса. Он сказал:

– Я удивлен, что мистер Свифт не с вами, мадам. Я ожидал, что дверь откроет он.

– Билли уехал по делам, – заявила Мэри без дальнейших объяснений. – Но, думаю, поговорить вы хотели не с ним.

– Вы правы, миссис Комсток. Я желал бы задать вам пару вопросов, если вас не затруднит на них ответить. Я вас не побеспокою?

– Я привыкла к беспокойству, мистер Холмс, как и вы.

– Разумеется. Я хотел спросить, не видели ли вы сегодня мистера Ларссона. Я надеялся переговорить с ним о руническом камне, но его, похоже, нет в городе.

Если миссис Комсток и знала о смерти Ларссона, то это не наложило отпечатка ни на интонацию, ни на мимику. Ее красивое лицо осталось холодным, словно мрамор.

Она сказала:

– Мистер Ларссон никогда не информировал меня о своих перемещениях. Вы проверяли местные бары? Я так поняла, что он изрядную часть времени проводит в обнимку с бутылкой.

– Дурная привычка, – согласился Холмс. – Человеку, который злоупотребляет спиртным, нельзя доверять, а вы предпочитаете надежных мужчин, миссис Комсток.

– Как иначе, мистер Холмс.

– А ваш покойный муж был надежным человеком?

Миссис Комсток и глазом не моргнула, услышав такой странный вопрос, – казалось, она уже привыкла ко всем уловкам противника.

– Насколько это возможно, мистер Холмс. Знаете, от мужчин одни неприятности. Вероятно, поэтому я и нахожу их такими интересными.

– Мы тоже вас расстроили, миссис Комсток?

– Время покажет.

Холмс послал ей загадочную улыбку:

– Не сомневаюсь. Кстати, о времени: теперь, когда ваш муж отправился в мир иной, полагаю, вы часто навещаете его могилу.

К моему удивлению, леди обратилась к Рафферти и шутливо заметила:

– Как вы миритесь с мистером Холмсом, сэр? Его ум утомляет. Главное, чтобы он не заманил вас в ловушку, как часто поступает со мной.

Рафферти потерял дар речи, но вместо него заговорил Холмс:

– Вы не ответили на вопрос, мадам.

Миссис Комсток повернулась к сыщику и сказала ледяным тоном:

– Не стоит считать меня глупышкой, раз уж я женщина, мистер Холмс. По каким-то неведомым мне причинам вы продолжаете думать, будто я имею какое-то отношение к убийству Вальгрена и краже рунического камня. Наверное, поэтому вы проверяли, что за груз отправил Билли вечером в пятницу. Это была могильная плита, мистер Холмс, в честь моего покойного мужа. Почему вы не оставите Фрэнка в покое?

Почувствовав, что он наконец пробил оболочку высокомерия, Холмс надавил сильнее:

– Я хотел бы взглянуть на плиту и надпись на ней, миссис Комсток. Может быть, покажете?

– Мне кажется, это вообще не ваше дело, мистер Холмс.

– А мне кажется, мое, – заявил Холмс, переходя к прямым обвинениям: – Это вы столкнули своего супруга с поезда, да?

Леди отреагировала на этот вопрос открытой враждебностью. Поднявшись со своего места, она бросила:

– Вы утомили меня своими вопросами, мистер Холмс. Я должна попросить вас уйти, и немедленно. И будьте любезны больше меня не беспокоить.

Холмс не шелохнулся.

– И снова вы не ответили на мой вопрос, миссис Комсток. Должен признаться, меня расстраивает ваша уклончивость. Думаю, вы что-то скрываете.

– Думайте все, что угодно, – миссис Комсток бросила злобный взгляд на Холмса, – но только где-нибудь в другом месте. Мне позвонить портье и попросить вас вывести или все-таки будете вести себя как джентльмены и уйдете сами?

Холмс посмотрел в блестящие глаза красавицы, словно бы пытаясь осознать глубину зла, которое они скрывают, а потом медленно поднялся; мы с Рафферти последовали его примеру.

– Мы уходим, но не думайте, что мы пропадем из вашей жизни, миссис Комсток. Вы в этот раз не сбежите, как в Хинкли.

– Убирайтесь. Немедленно.

– Как скажете, – поклонился Холмс. – Но не забывайте о том, что я вам сказал. Вам конец, милая леди.

Мы вышли в холл, а миссис Комсток с грохотом захлопнула за нами дверь.

Рафферти стряхнул капли пота со лба:

– Да, сцена еще та, мистер Холмс, прямо спектакль. Если бы взглядом можно было убивать, то вас бы уже хоронили, это точно!

– Тогда хорошо, что взгляды не столь смертельны, мистер Рафферти, – хмыкнул Холмс, который, судя по всему, ликовал. – Разве вы не поняли, что произошло? Теперь она знает, что мы у нее на хвосте и ее хорошо продуманный план близок к провалу. Это можно понять по вспышке гнева. Наконец-то она в наших руках, и уж теперь-то мы ее не отпустим, пока не свершится правосудие.

– Ловлю на слове, – произнес Рафферти, который не разделял энтузиазма Холмса. – Но если она так опасна, как вы говорите, то лучше нам отныне быть поосторожнее.

Мы нашли свободные кресла в холле, заказали кофе и обсудили планы на вечер. Холмс был уверен, что миссис Комсток вскоре уедет из города и вернется на ферму Фэрвью.

– Думаю, она сядет на последний сегодняшний поезд. Интересно, мистер Рафферти…

– Разумеется, я буду там, – сухо сказал ирландец. – Я и сам об этом подумал, мистер Холмс. Нельзя глаз спускать с этой дамочки: кто знает, что она дальше выкинет. Короче, пакую чемодан и прямиком на станцию. Буду там шататься на случай, если она сядет на вечерний поезд. А если вдруг не сядет, то завтра вы сами поедете в Мурхед, как только разберетесь с банком.

– Я знал, что могу положиться на вас, мистер Рафферти. Если все пойдет нормально, то завтра мы завершим это дело.

Мы поужинали в отеле. Холмс пребывал в приподнятом настроении до той поры, пока не прибыл Джордж Кенсингтон с печальной вестью. Он сообщил, что около получаса назад Эдвард Олсон, хозяин салуна, обнаружил наконец тело Магнуса Ларссона.

– Думаю, Эд в итоге начал недоумевать, куда делся Эйнар, и поднялся его поискать, – объяснил Кенсингтон. – Ужасный сюрприз.

– Мне жаль, что так вышло, – сказал Холмс, – но другого выбора не было. Вы едете в Холандберг забрать тело?

Кенсингтон кивнул:

– Да, собираюсь вместе с шерифом. Думаю, он захочет поговорить с вами по возвращении.

– Без сомнения, – согласился Холмс. – Спасибо за информацию, мистер Кенсингтон. Как там Муни?

– С девочкой все хорошо. Но моя благоверная по-прежнему присматривает за ней после взлома.

– Мудрое решение. Удачи, мистер Кенсингтон. Мы с доктором Уотсоном завтра едем в Мурхед. Не знаю, когда вернемся.

– А что в Мурхеде? – спросил Кенсингтон.

– Ответы. По крайней мере, я так надеюсь.

Вскоре после ужина Рафферти поехал на станцию, а мы с Холмсом в качестве меры предосторожности решили перебраться в другой отель. Холмс надеялся, что шериф не найдет нас до утра и мы пока сходим в банк, а потом присоединимся к Рафферти в Мурхеде, если он туда уедет. Вскоре мы обнаружили, что ирландцу придется-таки поехать в Мурхед, поскольку, оплачивая счет в «Дуглас-хаус», заметили, как миссис Комсток покидает отель, а за ней тащится посыльный с чемоданами. Она уехала в половине девятого, то есть вполне успевала на последний поезд, идущий на запад, который по расписанию отправлялся из Александрии в двадцать минут десятого.