Сартлейд встретил нас не очень гостеприимно. Возле главных городских ворот стояла целая очередь желающих попасть во внутрь. В основном это были повозки купцов, обычных крестьян. Таких дилижансов, как наш, больше не было — нанимать такой экипаж, это очень дорогое удовольствие, которое могли себе позволить очень состоятельные люди. Может быть поэтому нас досмотрели с особым пристрастием?

К Нарине особых претензий не было, меня же проверили всего, в буквальном смысле этого слова. Это и понятно, моя новая физиономия не внушала доверия. Старший охраны, как я понял офицер, долго крутил в руках непонятную для него штукенцию — обычную ручку от ножа, но без лезвия. Магистр Арнинг, молодец, постарался. Игла убиралась в ручку полностью. Чтобы её достать, нужно нажать на совсем не приметную кнопку.

По видимому, времени у него не было, что бы её как следует рассмотреть и офицер махнул рукой дежурному магу. Невысокий, очень упитанный человек в выцветшей от времени мантии, поводил над нашими вещами небольшим жезлом, в навершие которого находился белый камень. Камень приобрёл зеленоватый оттенок.

— Какой-то лечебный артефакт? Покажите мне его. — потребовал маг.

Я открыл свою сумку и достал артефакт, который мне дал на всякий случай Аразур.

Маг успокоился и поставил на наших документах свою печать. Один из стражников подошёл ко мне и обвязал какой-то тканью часть рукояток мечей и ножен. Дежурный маг провёл над ними рукой и материал из белого превратился в красный.

Тар мне рассказал о правилах приграничных городов. В них запрещалось использование любого оружия, длина лезвия которого превышает пол метра. Любой человек, глядя на оружие, а точнее — на цвет материала, мог определить — доставали оружие из ножен, или нет. Можешь носить его с собой куда хочешь, но пользоваться — не смей!

Хотя здесь опять же, очередной перегиб, или непонимание, что такое оружие. Разрешалось носить без так называемой печати, ножи, кинжалы и так далее. То есть, если ты задумал кого-то лишить жизни, то пожалуйста — убивай. Но только не мечом. В городе под строжайшим запретом были поединки мечников. Выходи за пределы города на расстоянии не менее пятидесяти шагов и вперёд, бейся, пока не надоест.

Я постоял какое-то время на улице, посмотрел на людей, послушал их ругань, байки. Талк разговаривал с каким-то крестьянином, который рассказывал что-то интересное, усиленно жестикулируя при и этом. Очередь очень медленно продвигалась к городским воротам, поэтому я, от нечего делать, поднялся в дилижанс.

Нарина читала свою книгу, изредка бросая взгляд в окно.

— Скучно? — поинтересовалась девушка.

— Да уж, весёлого мало. Представляю, что здесь творится, когда на улице лето и жара. Или зимой, когда холодно. Люди сейчас готовы друг другу морды набить за нарушение очереди.

— Такое сейчас везде творится, в Аль-Барух очередь ещё больше. Так что, наберись терпения. Думаю, часа через два будем в гостевом доме. Вот только — не известно, когда караван сформируется. Как бы ещё на сутки — двое нам здесь не застрять.

— Да, хорошего мало. Вариантов нет, будем ждать. Тор и Свилк отравились к знакомому чиновнику на разведку, скоро вернутся с новостями. Что читаешь?

— Да так, книгу о жизни. Любовь, предательство, вражда двух семей. В общем, всё, как в нашей жизни. У тебя, я заметила, тоже есть книги, сел бы, да почитал. Время убил бы!

Я прислушался к шуму за окном. Кто-то кого-то костерил, на чём белый свет стоит. Выглянув в окно, я с удивлением увидел двух своих «старых знакомых» — двух неразлучных баронов — Шезара и Тирук. Им то что здесь нужно? Такая громадная Империя и на тебе, встретились в этом приграничном городе. Я выругался.

— Знакомые? — спросила Нарина?

— Да не так, чтобы знакомые, просто в Академии с ними столкнулся. Типы ещё те! Мерзавцы, одним словом. Кичатся своим происхождением, поэтому не удивлюсь, если они какую-то гадость и здесь устроят.

Тем временем, оба барона в окружении своей охраны, плетками прокладывали себе дорогу прямиком через толпу крестьян. Крестьяне уворачивались от ударов плетей и ударов ножен охранников, как могли. Догадались, слава Богам, мечи не доставать. Вот уроды! Я вышел из дилижанса как раз в тот момент, когда Тор и Свилк, возвращаясь с разведки, попали под «раздачу» подарков от баронов. У Свилка на щеке красовался след от плетки, Свилк, получив удар ножнами по голове, в район виска, закатил глаза и стал медленно оседать.

Я, расталкивая людей, бросился к нему. Тор времени не терял. Из рядом стоящей телеги, с которой был откинут полог после досмотра, он схватил обычный ухват и с оттяжкой ударил Шезара по спине. Тот, не ожидав ничего подобного, под громкий смех людей, вылетел из седла. Такая же участь постигла и барона Тирук. Тор в прыжке, особо не церемонясь, нанес сильнейший удар по плечу барона. Тирук скривился от боли, лицо его стало мертвенно — белое. Перелом ключицы ему обеспечен.

Я всё это наблюдал краем глаза, пробираясь к Свилку. Подхватив его под руки, попросил двух крестьян помочь мне отнести парня в дилижанс.

Свилк еле дышал, но пульс был стабильный. Я, достав лечебный артефакт и активировав его, попросил Нарину подержать его у головы охранника. Открыв флягу с водой и намочив носовой платок, обтер им лицо Свилка. Прошло около минуты, парень застонал и открыл глаза.

— Стирх, чем это меня так ударили?

— Ножнами. Хорошо то, что удар плашмя пришелся. Так бы неизвестно чем все закончилось. — ответил я. — Нарина, поухаживай за человеком, я пойду к Тору. Ему, сто процентов, нужна будет помощь.

К Тору я подошёл одновременно с охранниками. Шизар уже отряхнулся от пыли и с пеной у рта, орал на своих охранников, которые их не уберегли от всякой черни, которая посмела поднять руку на столь уважаемых людей.

Старший охранников, выслушав жалобу барона, повернулся к Тору.

— Извините, но вас я вынужден арестовать. Закон Империи не позволяет унижать людей знатного происхождения. Тем более — наносить телесные повреждения.

Народ вокруг зашумел, послышались возмущенные возгласы. Из толпы вышел здоровенный мужчина в очень богатой одежде. Высокого роста, с аккуратной прической, с умным, волевым лицом он производил впечатление какого-то знатного дворянина.

— Погоди, лейтенант. Это на каком основании ты собираешься парня арестовать? За то, что он вступился за всех, кто получил тумаков и удары плетью от него и его дружка с охранной в придачу? Ты плохо знаешь законы, служивый! Я, граф Изодорский, нахожусь в общей очереди, терплю. А эти молокососы по головам прутся без очереди? Что молчишь? Вызывай старшего всей смены, пусть разбирается во всём!

Шизар, раздосадованный тем, что у Тора появился защитник из благородных, закричал:

— Право меча! Я требую поединка с этим ублюдком!

Офицер поморщился.

— Вы хоть и из благородных, но держите себя в руках! Если вы требуете поединок, то правилами это не запрещено. Договаривайтесь о оружии, я не против! Кто будет секундантами с обеих сторон?

Я вышел вперёд.

— Я буду со стороны охранника. — сказал я.

— Я — со стороны барона! — произнёс Тирук.

— Погоди, парень! — обратился ко мне граф. — Будет лучше, если секундировать твоему другу буду я. Так проще будет, если будет разбирательство в случаи смерти одного из бойцов. А то, что она будет, я не сомневаюсь! Твой друг хороший мечник, это я сразу понял. Не уверен, что тот идиот вовремя остановится.

Народ шумел, народ находился в предвкушении грандиозного события.

— Да, такое первый раз вижу! — сказал Талк, подошедший к нам. — Тор, ты его не сильно калечь!

И потом громко, что бы все услышали, сказал:

— И самое главное — не попорть ему личико! Целый барон и без уха будет, али без носа! Девки разбегуться от него!