Я оглянулся назад, отыскал глазами ребят. А они молодцы — убежали так далеко от места сражения, что я их фигуры еле-еле видел. Правильное решение! Как там нога у Лысача, интересно? Забыл о ране, скорее всего, когда убегал!

Создав плотный воздушный поток, я разогнал им тяжелый удушливый запах и дым. Мда… картинка! Попробуй в этой каше из человеческих тел что-нибудь разобрать.

Но одно было мне понятно — вряд ли кто-то из магов и монахов уцелел. Вояки могли остаться живыми. Целыми и здоровыми — нет! Падение с такой высоты на камни, никому ещё здоровья не добавляло.

А то, что они прыгали вниз — у меня сомнений не было! Я вспомнил тот момент, когда меня атаковал магистр Тоссель на полигоне Академии. Ощущение, ну… очень не хорошее. От испуга и не с такой высоты сиганешь!

Ну что, дело сделано, можно убираться отсюда подобру-поздорову? Но появилось прямо назойливое желание заглянуть по ту сторону завала. Я ещё какое-то время колебался, но любопытство взяло верх. Опустившись на камни, начал аккуратно двигаться по камням.

Кровь, кровь, части тела. Надолго запомнит Император Хунак и все остальные эту стычку. И тут меня накрыло по-полной! Я прислушался к своим ощущениям — а нет их! Как и к сострадание к погибшим здесь людям. Пусто в моей душе, сердце ровно бьется! Архимаг Торенс как сказал? Прежде, чем убивать людей, подумай о том, что убиваешь не только тела, а и их душу. Ну что же, значит я потихонечку меняюсь и увы, не в хорошую сторону. Если и впредь будет выбор, или защищать близких людей, или думать о сохранении жизни моих врагов, я выберу первое.

Пройдя эти тридцать пять — сорок метров по верху завала, я аккуратно глянул вниз.

Всё было так, как я и думал. Далеко внизу лежали изломанные тела людей, мои шары-молнии и по эту сторону завала поработали на славу. Гнёзда, которых было просто огромное количество, пылали так дружно, что в тоннеле было светло, как днём.

Далеко внизу, маленькие фигурки людей спешили на помощь к упавшим. Я покачал головой — с такой высоты упасть и не свернуть себе шею? Это вряд ли! Неужели и Вам-Го погиб? А вот попробуй это узнай! Только у кого это спросить?

Со стороны входа в тоннель, к месту нашей битвы, спешило просто огромное количество воинов. По моим прикидкам — несколько тысяч. А как же, надо своего хозяина защищать от атаки многочисленного воинства!

Когда узнают, что я был один, скорее всего, не поверят. Ну да ладно, это их дело! А я хочу поставить жирную точку в сегодняшнем событии.

«Невод» послушно появился в почти полном своём великолепии. Огонь, Воздух, Хаос — всё на месте. Ну что, получите то, что вы заслужили! Шар по навесной траектории устремился к людям и на исходе своего полёта, взорвался.

Сеть из Огня появилась моментально и Смерть начала свою жатву. Плетение Хаоса жадно искало всё живое и управляло этим сложным плетением. Нити из Огня четвертовали людей, разваливали их на мелкие части, не оставляя ничего живого на своём пути!

Потом был ещё «невод», шары-молнии, опять «невод».

Эолла сейчас бы порадовалась! Она бы была в диком восторге! Столько эманаций страха и боли! Это же какой-то праздник! Я криво усмехнулся и пошел обратно, через те тридцать метров, которые отделяют море ужаса и смерти от относительно спокойного места.

Уже стоя на краю завала, я оглянулся назад, почувствовав на себе чей-то взгляд. Да ну на…!? Кто-то остался живой?

Да, приподняв окровавленную, голову, которая была покрыта пузырями от ожогов, на которой не осталось и следа от растительности, на меня смотрел Император Хунак, Великолепный и Непобедимый Вам-Го! Жалкое зрелище!

Я подошел к нему поближе, присел на более-менее чистый камень. Мужчина смотрел на меня с такой ненавистью, что мне стало не по себе.

Так смотрят люди, которые понимают, что им осталось жить совсем ничего.

Так смотрят те, которые понимают, что их жизнь теперь полностью зависит от человека, который волен распоряжаться его судьбой, по своему усмотрению. Ну что же, да будет так!

Я достал из голенища свой нож…

— Ан, ты чего всю дорогу молчишь? — спросил Лысач. — Ты не поверишь, но я первый раз в жизни так сильно переживал за чью-то жизнь! Тяжко тебе там пришлось, я понимаю! Не молчи, поговори с нами!

Что-то рассказывать о той бойне, которую я устроил, мне как-то не хотелось. Прошло часа два, не меньше, и меня начало шатать из стороны в сторону. Язык стал заплетается и вообще, мне хотелось сесть на пол тоннеля и сидеть неподвижно очень и очень долго!

Но я понимал прекрасно, что нужно всё в себе перебороть, все эти противоречивые чувства и идти дальше.

Боль от содеянного мною, как я не душил её, одолевала меня всё больше и больше. Чувствовать себя человеком после того, что я сотворил с тысячами людей? Ну, не знаю! Опять вспомнил слова архимага. Как бы он поступил со своими принципами и моралью?

Лысач всё сильнее и сильнее припадал на раненную ногу. Остановки теперь были всё чаще и чаще.

И в один прекрасный момент, Лысач присел на пол тоннеля и не встал. Несли мы парня по очереди. Ржач, этот крепыш, удивил меня своей силой и выносливостью. Надо же, как жизнь над ним поиздевалась! Сильное тело и трусливый характер. Ну и сочетание! Врагу не пожелаешь!

Шли уже двое суток, сил на разговоры не было. Скудные запасы еды подходили к концу, как и вода. Сколько же ещё нам предстоит мучатся, пока не доберемся до желанного выхода?

Я то ещё хоть как-то держался, подпитывая жизненный сосуд энергией. Ржач прямо на глазах похудел, глаза ввалились. Лысач уже не приходил в сознание, постоянно бредил. Лицо молодого парня пылало, на лбу выступал холодный пот. Он иногда открывал глаза и непонимающим взором смотрел то на меня, то на Ржача и опять впадал в беспамятство.

После второй нашей ночёвки, мы, хоть и тяжело, но смогли продолжить наш путь к свободе. Я настроил себя на самое худшее, на ещё один день мытарств, но Боги были милосердны и примерно через два часа своего пути, мы наконец-то уперлись в каменную стену. Тоннель закончился!

Расстелив куртки на каменном полу, мы положили на них Лысача, а сами подошли к стене. Обычный камень. Каменная плита. Так будет точнее. Осмотрев её с низу до верху, к своему сожалению, ни я ни Ржач не нашли никаких рычагов, или механизма для открытия ворот.

У Ржача началась тихая истерика. Но чего паниковать? Ведь как-то этой плитой должны были управлять? И карлики и гномы знали толк в этих делах. Надо искать, искать и ни в коем случае, не сдаваться. Эти слова, по всей видимости, прозвучали вслух. Ржач немного успокоился. Но потом высказался очень четко и ясно, что он думает обо всех подземных жителях.

Его гневную тираду прервал чей-то голос:

— Ну вот, право-мило! Чем же вам, право-мило, молодые люди, карлики так досадили, что вы их так ругаете? Мы, право-мило, спешили, как могли, вам на помощь, а вы, право-мило, такие слова произносите?

И тут на меня напал истерический смех. Ржач нервно оглядывался в поисках говорившего с нами. Я, глядя на него, смеялся всё сильнее и сильнее до тех пор, пока прямо из воздуха, из ниоткуда, мне на голову не потекла холодная вода.

— Успокоились, молодой человек? Право-мило, я уже стал беспокоиться о вашем состоянии, право-мило!

Я вздохнул полной грудью, улыбнулся и сказал:

— Кирк! Как же я рад тебя слышать! Ты себе этого даже не представляешь!!!

Если кто-нибудь вам скажет, что нести караульную службу в армии это очень просто и легко — гоните от себя таких рассказчиков. Люди всегда подвергаются какой-то опасности, когда находятся на своем посту. Особенно ночью!

Ночь полна неожиданностей и сюрпризов, ночь несёт в себе скрытую угрозу тому, кто находится на посту и всему, что находится под охраной. Караульному многие сотни, тысячи людей доверяют свою жизнь, надеются на него, на его добропорядочность.

Сержант Гварлоу одновременно и любил свою службу и проклинал на чем свет стоит армию и её устаревшие уставы. Почему устаревшие? А как по-другому? Ночью стоять в карауле одному, на многие километры от тебя никого нет, поговорить не с кем, а так хочется это сделать! Даже магической поддержки нет! А вдруг нападут враги? Отбиваться ото всех мечом и вопить во всё горло? Нет, определённо, на такие посты нужно, как минимум, два человека отправлять!