– Ну вот, сама все понимаешь...

– Леш, мы... мы выберемся?

– Из которой из передряг, малыш?..

Маша не нашлась, что сказать.

...Разместились: Алексей, Маша, Гриневский и «пиджак» по имени Леня на заднем сиденье, «жилетка»-Руслан на переднем, Михай Руденко за рулем. Водитель вырубил музыку, зажег дальний свет, повернул ключ...

Завелась «Нива» разика с десятого, на всякую попытку тронуть себя с места отвечая то недоуменным кудахтаньем невключающегося зажигания, то яростным скрежетом шестерен в коробке передач, то издевательским воем мотора, работающего на повышенных оборотах, и все это под бэк-вокал Михася, шепотом матерящегося по-своему – не иначе, проклинающего тот день, когда он сел за баранку этого пылесоса. Таксист смотрел на сие безобразие, будто на его глазах вживую препарируют кошку, но молчал до поры до времени. Когда же терпение его наконец лопнуло и он открыл было рот, чтобы высказать все, что он думает по поводу совместимости потомственных конокрадов и коней железных, «Нива» сдалась и рванула со второй передачи.

Полное складывалось впечатление, что Михай Руденко вел автомобиль впервые в жизни. На второй скорости он разогнал несчастную машину до пятидесяти кэ-мэ, со второй перескочил на четвертую и с четвертой уже не слезал, утопив педаль акселератора практически до упора и напрочь позабыв о понятии «тормоз». Как ему удавалось вписываться в повороты – одному богу известно, пассажиров нещадно кидало друг на друга, от одного борта к другому, визжали покрышки, мелькали километровые отметки и указатели направления на всяки-разны населенные пункты, в пучок дальнего света то и дело выскакивали стволы кедров, сосен и прочих елей, бросались прямиком на «Ниву», а потом непостижимым образом отпрыгивали в сторону, вновь уступая место бетонному серпантину... Карташ, сидючи справа, всерьез стал подумывать о том, что много лучше было бы им попасть в лапы Фрола или вернуться в плен к алюминиевому корольку – по крайней мере, и там, и там есть шанс выжить, однако... Однако Леня и Руслан воспринимали происходящее как само собой разумеющееся, однако мотор работал на удивление ровно, однако Гриневский начал смотреть на Руденко с легким недоумением, а потом и вовсе уж с нескрываемым уважением. Из чего Алексей сделал вывод, что пока все путем. Типа, так все и должно быть. Правильно боевая подруга сказала – экстремалы. Грибники-экстремалы, так и этак их маму цыганскую... Он успокаивающе сжал ее руку.

А потом дорога перестала петлять, выровнялась, и «Нива» споро полетела вперед, рассекая ночь белым светом фар. И незаметно для себя, под урчание движка (как пить дать, форсированного), Карташ задремал, положив голову на плечо боевой подруги. Трудно сказать, какие такие защитные механизмы человеческого тела включились, но поток адреналина, хлещущий, аки Ниагара, по кровеносным сосудам, неожиданно пошел на убыль, мысли успокоились, вопросы, проблемы, загадки отошли на второй план, и Алексей погрузился в полудрему-полуявь. Молодчина организм, чует, что испытания еще не закончились, и автоматически перешел в режим «standby». «Ожидание» то бишь. Отдохнуть и поднакопить силенок перед очередным броском. Который, как показывает практика последнего времени, ждать себя не заставит.

Девятнадцатое сентября 200* года, 08.14.

На гибэдэдэшный пост они напоролись у поворота на Зубатовку, когда уже почти рассвело – черт знает, сколько прошло времени, много. Карташ проснулся рывком, будто его толкнули в бок, резко сел. Небо на востоке было серым и холодным, тайга была серой, весь мир был серым. Накрапывал мелкий дождик, а «Нива», вот удивление, плавнопритормаживала перед освещенным двухэтажным домиком силикатного кирпича на обочине; наперерез цыганскому железному конику, размахивая светящимся жезлом, выбегал парнишечка в серой форме. Пыхтящий от усердия, совсем юный сержантик. На бойца засадного полка похожий столь же сильно, сколь и ромалы.

– Ничего, гадже, – невозмутимо сказал Михай Алексею, останавливаясь, – обычное дело. Руслан с таможней договорится... Руслан!

«Жилетка» неторопливо выполз из тачки, облокотился на приоткрытую дверцу, дожидаясь сержантика. Тот с бега перешел на степенный шаг, приблизился с видом вовсе уж гордым и несуетным, как и полагается истинному властелину автострады, и, придерживая болтающийся на плече автомат, бросил коротко:

– Сержант Пономаренко. Документики на машину попрошу.

– Володя, дорогой, не узнал, да? – расплылся в искреннейшей улыбке Руслан. – Мы же сегодня уже мимо тебя проезжали, забыл, а? Документы показывали. Ну на, посмотри еще раз... – При этих словах в карман сержанту перекочевала сложенная пополам бледно-зеленая бумажка.

Сержант-Володя пополнения кармана вроде бы и не заметил, однако ж был явно сбит с толку. Он заглянул в салон, посмотрел на пассажиров и посмурнел еще больше.

– Узнал, как не узнать, – почесал жезлом лоб. – Только тут петрушка такая получается... В общем, сводка поступила, что из зоны трое урок в рывок ушли, велели бдительность усилить, каждую тачку шмонать, даже подкрепление вон прислали... Ты уж не обижайся, Руслан, работа такая... Это кто у тебя сидит?

Алексей прошелся взглядом по освещенным окнам гаишного поста. Шторы нигде не задернуты, силуэты в окнах вроде не маячат, на крошечной парковке одиноко мокнет черный «джип»...

– Это? – «жилетка» обернулся на машину. – Это гости, брат. Домой едем, праздник у нас сегодня.

– А... документы у гостей имеются? – Володя мельком оглянулся на пост, и Карташ подобрался.

– Э, брат, тебе мало тех документов, что я тебе уже два раза показывал? Есть у них документы, какой нормальный человек сейчас без документов ходит!..

На крыльцо вышел человек в форме, с «калашом», небрежно висящим на плече стволом вниз, лениво выщелкнул сигарету из пачки, захлопал себя по карманам в поисках зажигалки, стрельнул взглядом в сторону «Нивы»...

– Ай, Руслан, перестань, – преспокойно сказал Карташ. – Служба, что ж мы, не понимаем, что ли. Сейчас, товарищ сержант, момент, будут вам документы... А что за подкрепление-то?

Он неуклюже заворочался на тесном сиденье, полез в карман.

– Да понаехали тут на ночь глядя хрен знает кто на «джипаре», – уныло сказал сержантик. – Не знаю я, майор с ними трендел...

Человек на крыльце немного повернулся, закрывая огонек зажигалки от ветра, при этом автомат вроде как случайно соскользнул с его плеча...

Карташ и сам не понимал, какая сила толкнула его на действие. Не иначе, включился тот самый биокомпьютер, который уже помог ему без особых потерь для здоровья выдержать шоковый удар от разрыва световой гранаты – там, в тайге, во время нападения людей Зубкова на поезд. Откуда, почему пахнуло опасностью, нет, не опасностью даже – смертью, было непонятно, но выискивать причинно-следственные связи времени не оставалось.

Выходя из машины, Руслан положил обрез между сидений. Его-то Карташ и подхватил, одновременно дергая ручку и вываливаясь на мокрый асфальт, одновременно гаркая: «Гриня, засада!..»

Больно ударился локтем, перекатился на бок, вскинул обрез...

«Бах!..»

«Так-так-так-так-так!..»

Выстрел из дробовика и автоматная очередь слились. И все ж таки Карташ успел первым. Заряд дроби шибанул человека на крыльце в грудь, его смело с крыльца, как картонный манекен, однако за миг до того, прежде чем упокоиться навсегда, он успел вдавить курок. На конце «калашного» ствола расцвел ярко-желтый мерцающий цветок, в тарахтящем грохоте очереди звук удара пуль о металл и сдавленный чей-то вопль были почти не слышны. Карташ перекатился влево, обратно к машине, прямо в лужу, сбивая прицел противнику, и шарахнул из второго ствола по окнам поста, не целясь, просто чтоб тепригнулись, попрятались. Отбросил дробовик – все равно патронов больше нет, – вскочил на корточки, быстро огляделся...