Нагваль настаивал, что человечество провело большую часть своей истории в положении безмолвного знания и что этим объясняется наше великое и страстное желание достичь его вновь.

Дон Хуан спросил старого Нагваля, что именно делал с ним Нагваль Хулиан. Его вопрос прозвучал более зрело и более разумно, чем он имел в виду на самом деле. Нагваль Элиас ответил ему в терминах, в то время для дона Хуана абсолютно непонятных. Он сказал, что Нагваль Хулиан подготавливал дона Хуана, переманивая его точку сборки в положение разума, так как он мог быть скорее мыслителем, чем частью неразумной и эмоционально переменчивой публики, которая любит упорядоченные создания разума. В то же время Нагваль готовил дона Хуана к тому, чтобы он мог стать истинным абстрактным магом вместо того, чтобы быть только частицей тупой и невежественной аудитории поклонников неизвестного.

Нагваль Элиас заверил дона Хуана, что только те человеческие существа, которые являются образцами разума, могут легко сдвигать свою точку сборки и быть образцами безмолвного знания. Он сказал, что только те, кто пребывает точно в одном из этих положений, могут ясно видеть другое, и что именно таким и был путь, приведший к эпохе разума. И положение разума было ясно видно именно из положения безмолвного знания.

Старый Нагваль сказал дону Хуану, что односторонний мост от безмолвного знания к разуму называется «озабоченностью». Это озабоченность, которую истинные люди безмолвного знания ощущали относительно источника всего, что они знали. А второй односторонний мост, от разума к безмолвному знанию, называется «чистым пониманием». Это понимание, которое говорит человеку разума, что разум – лишь один-единственный островок в бесконечном архипелаге.

Нагваль добавил, что человеческое существо, в распоряжении которого находятся оба этих моста, является магом, имеющим прямой контакт с духом, жизненной силой, которая делает возможными оба положения. Он указал дону Хуану, что все, что Нагваль Хулиан сделал в тот день на реке, было настоящим шоу, но не для человеческой аудитории, а для духа – Силы, которая за ним наблюдала. Он непринужденно скакал, резвился и развлекал всех, особенно Силу, к которой он и обращался.

Дон Хуан сказал, что Нагваль Элиас заверил его, что дух прислушивается только тогда, когда тот, кто к нему обращается, говорит жестами. Эти жесты не означают знаки или телодвижения – это действия истинной непринужденности, действия величественности, юмора. В качестве жестов духа маги проявляют все лучшее в себе и молча предлагают это абстрактному.

Дон Хуан планировал еще одно путешествие в горы до моего отъезда домой, но мы так его и не совершили. Вместо этого он попросил отвезти его в город. Ему нужно было встретиться там с какими-то людьми.

По пути он говорил о чем угодно, только не о намерении. Это была желанная передышка.

В полдень, когда он закончил свои дела, мы присели на его любимую скамейку на «плаза». Площадь была пустынной. Я чувствовал себя усталым и сонным. Но потом я и сам не заметил, как совершенно неожиданно для себя оживился. Мысли стали кристально ясными.

Дон Хуан моментально заметил эту перемену. Мое замешательство рассмешило его. Он прочел мои мысли, – а может, это были его мысли, и я прочел их.

– Если думать о жизни в терминах часов, а не лет, то она покажется невероятно длинной, – сказал он. – Даже если думать о ней в терминах дней – жизнь покажется бесконечной.

Это было именно то, о чем я как раз подумал.

Он сказал, что жизнь магов измеряется в часах и что маг может за один час прожить столько, что по интенсивности это вполне может сравниться с целой жизнью обычного человека. Такая интенсивность становится важным преимуществом, когда приводит к накапливанию информации за счет движения точки сборки.

Я потребовал более детальных объяснений. Довольно давно он рекомендовал мне, чтобы я – поскольку было неудобно делать заметки во время бесед – сохранял всю полученную мною информацию о мире магов не на бумаге и не в памяти, но при помощи сдвига моей точки сборки.

– Даже самый незначительный сдвиг точки сборки всего на мгновение создает совершенно изолированные островки восприятия, – сказал дон Хуан. – Информация может накапливаться в форме опыта полного осознания.

– Но как может информация накапливаться в чем-то столь неопределенном?

– Ум – это тоже что-то неопределенное, но ты все же доверяешь ему просто потому, что больше с ним знаком, – возразил он. – Движение точки сборки тебе знакомо гораздо меньше, хотя это почти то же самое.

– Я имею в виду – каким образом накапливается информация? – не отступал я.

– Информация накапливается в самом опыте, – объяснил он. – Позже, когда маг сдвигает свою точку сборки именно в то место, где она была в то время, он полностью восстанавливает в памяти накопленный опыт. Это вспоминание магов является способом восстановления всей информации, накопленной при перемещении точки сборки.

Непосредственным результатом движения точки сборки, — продолжал он, – является интенсивность. Например, данный момент ты проживаешь интенсивнее, чем обычно, поэтому, собственно говоря, ты и накапливаешь информацию. Когда-нибудь ты восстановишь в памяти этот момент, сместив свою точку сборки в то же место, где она находится сейчас. Таким образом маги и накапливают информацию.

Я сказал дону Хуану, что интенсивное вспоминание, которое пришло ко мне несколько дней назад, не было результатом каких-либо сознательных умственных усилий.

– Как можно сознательно управлять вспоминанием! — спросил я.

– Интенсивность, являясь одним из аспектов намерения, естественным образом связана с сиянием глаз магов, – объяснил он. – Для того чтобы вспомнить изолированные островки восприятия, магам нужно лишь намеренно вызвать то особое сияние их глаз, которое ассоциируется с тем местом, в которое они хотят попасть. Но я уже объяснял тебе это.

Должно быть, вид у меня был довольно растерянный. Дон Хуан с серьезным выражением лица рассматривал меня. Дважды или трижды я открывал рот, чтобы задать ему вопрос, но никак не мог сформулировать свои мысли.

– Благодаря более высоким, чем у обычных людей, интенсивности и скорости, – сказал дон Хуан, – за несколько часов маг может прожить эквивалент обычной человеческой жизни. Его точка сборки, сдвигаясь в новые положения, вбирает больше энергии, чем обычно. Такой дополнительный поток энергии и называется интенсивностью.

Я необыкновенно ясно понимал то, о чем он говорил, и моя рациональность пошатнулась под ударом огромного замешательства.

Дон Хуан пристально посмотрел на меня и предупредил, чтобы я остерегался реакции, которая нередко причиняет магам страдание, – разрушительного желания последовательно и логично объяснять магический опыт.

– Магический опыт настолько необычен, – продолжал дон Хуан, – что маги считают его интеллектуальным упражнением и используют для выслеживания самих себя. И все-таки их козырной картой как сталкеров является то, что они очень остро осознают себя воспринимающими существами, и то, что восприятие имеет намного больше возможностей, чем это может представить себе наш разум.

Единственное, что я мог сказать в ответ, – это лишь выразить свое понимание невероятных возможностей человеческого осознания.

– Для того чтобы защитить себя от этой необъятности, – сказал дон Хуан, – маги вырабатывают в себе совершенное сочетание безжалостности, ловкости, терпения и мягкости. Эти четыре основы сталкинга неразрывно связаны друг с другом. Маги культивируют их, намереваясь овладеть ими. Эти основы, естественно, являются положениями точкисборки.