…Ближайшие насосы снова зашумели — датчики выявили закислённость раствора, и в шахту спешно сбрасывали щёлочь. Гедимин покосился на стыки труб — на одном из них выступила испарина, второй странно набух изнутри — всего на треть миллиметра, но это уже было заметно. «Месяц до замены,» — сармат потыкал пальцем в чёрно-белую карту на экране смарта. Она вся была усеяна метками, оставшимися с предыдущей проверки, и Гедимин просматривал их и кивал. «Месяц до замены» — таких меток было больше всего; теперь они все исчезли, сменившись другими — «заменить срочно». «Полгода до замены» почти везде превратилось в «месяц». «Так и думал,» — кивал себе Гедимин, проверяя очередную метку. «А лучше бы ошибся.»

— Едкая дрянь, — покачал головой Иджес, заглядывая в карту. Гедимин досадливо сощурился. «Дрянь — оборудование,» — показал он жестами. Сармат-северянин хмыкнул и, увидев, что ремонтник сворачивает экран и убирает смарт в карман, придвинулся ближе и встал почти вплотную.

— Гедимин, — прошептал он, оглянувшись на далёкий корпус центральной сорбционной станции. — Ты знаешь, я тебя не сдам. Вчерашняя диверсия без тебя не обошлась?

Сармат внимательно посмотрел на Иджеса и неохотно кивнул.

— Псих, — выдохнул тот. — Убить же могли! Про Саргона — просто шутка? Или…

«Шутка,» — ответил Гедимин. «Дурацкая. Мёртв.»

Иджес облегчённо вздохнул.

— И хорошо. Его тут ещё не хватало. Не шути так больше, Гедимин. Не смешно.

…В барак «Альфа-1» Гедимин вернулся только в десятом часу, и то потому, что от телекомпа его отогнали. Очередной учебный блок был разобран, уложился в мозгу, и сармат немного успокоился — несмотря на участие в дурацких выходках и удары по голове, интеллект всё ещё был при нём. «Надеюсь, Герберт не узнает о наших делах,» — думал он, смущённо щурясь. «Стыдно.»

Двое сарматов развернулись к нему, едва он вошёл в информаторий.

— Атомщик! — Линкен рванулся навстречу, едва не опрокинув стол. Гедимин выставил ладонь перед грудью — это помогло смягчить столкновение. Взрывник, спохватившись, ослабил объятия, осторожно похлопал его по плечу и кивнул на опустевшее кресло.

— Заштопали? — он указал на шов на подбородке сармата. — А что с мозгами? Всё работает?

Гедимин сердито сощурился. «С мозгами — не стал бы помогать,» — ответил он. «Тебе хоть понравилось?»

Линкен широко ухмыльнулся и сел на пол рядом с Гедимином.

— Прости, что так вышло. Не хотел тебя подставить. Доказательств у них не было. Hasulesh! Рады, что дорвались до бластеров. Ничего, атомщик. Когда Маркус скомандует «На взлёт!», бластеры будут у нас. А ты будешь на моём корабле. Я выберу лучший. Тебе понравится.

«На взлёт?!» — озадаченно мигнул Гедимин. «Скомандует что?» — жестами спросил он.

— Восстание, — прошептал Линкен, повернувшись к нему; его глаза полностью побелели, оставив от зрачка чёрную точку в полмиллиметра диаметром. — Сейчас не время. Но однажды будет команда. Помни об этом.

Гедимин досадливо поморщился и потёр занывший шов. «Ничего не будет,» — он мотнул головой, подкрепляя движения пальцев. «Никаких восстаний.»

Он ждал, что Линкен сузит глаза или фыркнет, но взрывник ухмыльнулся ещё шире.

— Подожди, — тихо сказал он. — Просто подожди.

Дверная створка отъехала в сторону, пропустив двоих сарматов. Гедимин не обратил на них внимания, но они от двери направились прямо к нему, и спустя несколько секунд он уже изумлённо мигал, глядя на сестёр Хепри. Линкен зашевелился, неохотно поднимаясь с пола и пересаживаясь на стол напротив Гедимина.

— Хороший вечер, — вежливо усмехнулся Хольгер. Сарматки переглянулись.

— Да, только прохладный, — отозвалась Мафдет Хепри. — Гедимин Кет, ты ничего не помнишь со вчерашнего?

Сармат мигнул.

— Теперь ясно, какое обещание тебе приспичило выполнить, — хмыкнула сарматка, покосившись на Линкена. — Редкая дурь, если честно. Зато сразу видно, чьих мозгов идея. Атомщику такого не выдумать.

— Хватит, — Сешат толкнула её в бок. — Гедимин, ты кое-что обещал и нам, помнишь? Ты вызвался сходить с нами на озеро. И не пришёл. Ну да ладно — мы пришли сами. Озеро там же, где и было. Будешь выполнять обещание?

Гедимин подавил желание мигнуть ещё два-три раза и поднялся на ноги. «Идём,» — показал он жестом. Линкен громко фыркнул.

— Эй, самки! Вам что, мутаген не выдавали?

— Тебя не зовём, — ухмыльнулась в ответ Мафдет.

Швы сняли; шрам на подбородке теперь с трудом определялся даже на ощупь, превратившись в пучок тонких белых рубцов, и на рваный след на лице Линкена был похож только расположением. «Теперь ясно, для чего накладываются швы?» — ухмыльнулся сармат-медик в ответ на удивление Гедимина. Сармат задумчиво кивнул и подвигал челюстью из стороны в сторону. Боли не было давно, но за прошедшие шесть дней ремонтник так отвык открывать рот, что опасался, что челюсть заклинило.

Вечерний аэродром мок под холодным дождём, прибрежные кусты опустели, озёрная вода приобрела сходство с жидкой ртутью, и Гедимин на несколько секунд остановился, разглядывая мелкую рябь и расходящиеся круги.

— Эй, теск! — крикнули со стороны нефтеперегонного комбината. — Чего встал?!

От комбината отползали тягачи. Оставленные ими длинные платформы выстроились вдоль здания, заняв часть посадочных полос у госпиталя. На каждой из них горой лежали деревья, вырванные с корнем и разрубленные на две-три части, со всеми ветвями и налипшим на корни песком. На многих стволах были видны пятна гари и лохмотья коры — что-то врезалось в дерево с большой силой и надорвало древесину. Между платформами и пустым аэродромом выстроились угрюмые охранники в мокрых экзоскелетах, присыпанных песком и хвоёй. Заметив взгляд Гедимина, двое из них вскинули оружие.

— Вали отсюда, слизь!

«Ни одного сармата в патруле,» — думал Гедимин, ныряя в переулок. «Вообще не видно патрульных-сарматов в городе. С самой… лесной диверсии. Много на рудниках, но в городе нет. Если встречу Кенена, спрошу, к чему это.»

— Эй! — окликнули его из-под навеса за оградой миниклонария. Гедимин хотел пройти мимо, но понял, что заговорил с ним не охранник. Сармат в белом комбинезоне стоял под навесом и пристально смотрел на ремонтника.

— Гедимин Кет? Много про тебя слышал, — сказал он, когда тот вошёл под навес. — Ты в самом деле убрал клеймо с плеча лучевым резаком? Оно настолько мешало?

Гедимин подозрительно прищурился. «К чему он ведёт?»

— Мешало, — буркнул он. — Что теперь?

— То, что уже двоих привезли с кровотечениями, а одному сшивали сухожилия, — отозвался медик. — Резак как скальпель — полная дрянь. У нас есть медчасти и даже миниклонарий. Если кому-то мешает клеймо, пусть идёт к нам. Незачем кромсать себя чем попало. Так им и скажи.

Гедимин мигнул.

— Я никому ничего не кромсал, — сказал он. — Зачем ты говоришь это мне?

— Они берут пример с тебя, — медик поморщился. — Чему-то дельному они не учатся. Но как кто-нибудь сделает глупость…

Ремонтник мигнул ещё раз.

— Им незачем брать пример с меня. Я не Саргон и не Маркус. Им просто надоело носить рабские знаки. Сделай объявление на клонарии, несколько на соседних зданиях. Они прочитают и придут к тебе.

Сайт Лос-Аламоса встретил его объявлениями о мероприятиях к Дню труда и предложением написать эссе о профессии на свой выбор — готовился какой-то конкурс. Сегодняшний учебный блок ничем не отличался от вчерашнего; завтрашний сопровождался ссылкой — ожидались совместные занятия с кафедрой общественных наук. «Зачем? Мы проектируем турбины. Как в этом поможет знание человеческих традиций?» — Гедимин растерянно мигнул, дочитав список программ. «Или у них есть традиции, касающиеся линий электропередач? Я опять что-то пропустил…»

Покончив с получением и проверкой знаний, он заглянул в почту и тяжело вздохнул. «Диверсия?!» — заголовок нового письма от Крониона светился красным. «Уже знает. Не люблю журналистов,» — поморщился Гедимин, разворачивая страницу. «Так и есть — видел в новостях. А, так там даже меня показали… Нет, не пойду смотреть,» — он провёл пальцем по новым шрамам под комбинезоном, покачал головой и углубился в чтение. В поселении Цкау давно не происходило ничего, о чём могли бы написать журналисты. «Я иногда читаю новости из Мацоды. Там собрали всех филков и сулисов и сселили в Рахэйну, и ни о каких беспорядках пока не слышно. Один сармат даже вступил в ритуальный брак с человеческой самкой. Местная религия относится к искусственнорождённым очень спокойно; насколько я понял, там в приоритете знание и соблюдение определённого набора традиций. Я могу найти заметку об этой паре, если тебе интересно. У нас о таких новостях говорят с недоверием. Есть несколько сарматов, которые переписываются с северянами, но это не аборигены — они все живут в Евразии, и обычно общение не затрагивает тему спаривания. Мне предложили переписываться со студентом-медиком из Снежногорска; я думаю, это может быть интересным.»