Безымянному хотелось остановиться и обдумать услышанное, но сзади напирали. Он подался к стене, подхватил пилота подмышки и помог ему выпрямиться.

— Командир Саргон мёртв? А кто командует «Шибальбой»? — спросил он.

— Спасибо, — выдохнул оглушённый, помотав головой. — Никто, eateske. Командир убит месяц назад.

Безымянный мигнул. Координатор сердито хрипел, и пробегающие мимо солдаты недовольно толкали застрявшего в спину, но он не двигался.

— Кому мы подчиняемся? — спросил он, глядя в красные глаза пилота. Тот ухмыльнулся.

— Марци, пока они не передохли, — прошептал он. — Мы будем воевать, как говорил Саргон, до последнего. Идём, пока к нам не привязались. Я очухался.

Он отпустил плечо безымянного и пошёл рядом с ним, изредка пошатываясь.

— Зачем это нужно Марци? — спросил тридцать пятый. — Мы не можем победить. Они это знают.

— Отлично, eateske, — прошептал пилот и ткнул его кулаком в бок. — Да, знают лучше нас. Они боятся, eateske. Им есть чего бояться. Когда людишки возьмут «Шибальбу»…

Он поморщился и быстро огляделся по сторонам.

— Таких, как мы с тобой, расстреляют быстро и без затей. А вот им, дружкам Саргона, это не светит. Они будут прикрываться нами, пока мы здесь есть. Слышал, как они нас называют?

Безымянный кивнул. Впереди, за широко раскрытой дверью, виднелись перекорёженные развалины — груды обломков, остовы зданий, свисающие сверху пучки проводов, и те, кто обогнал его, уже сновали там. Это была полоса препятствий; иногда над ней пролетали белесые разряды станнера, и кто-нибудь падал, оглушённый, и долго потом тряс головой.

— Эй, в дверях! — в коридор выглянул один из Марци. — Вперёд, и живо!

Пилот дёрнул тридцать пятого за руку, ныряя вместе с ним за спины столпившихся на краю площадки.

— Наперегонки? — предложил он, указав на полосу препятствий. Безымянный кивнул.

… «Двадцать один, двадцать два… Вперёд!» — тридцать пятый оттолкнулся от обломка стены. Разряд станнера сверкнул за его спиной, когда он скатывался по качающейся плите. Две тяжёлые балки с грохотом рухнули на плиту, но безымянный уже карабкался по выщербленной стене, сторонясь окон. Один из солдат, приняв подоконник за удобную ступеньку, неосторожно сунул ногу внутрь и, дёрнувшись всем телом, полетел вниз, — кусок металла, едва заметный в трещине рамы, лежал там не просто так.

Красноглазый пилот давно пропал из виду — в последний раз тридцать пятый видел его за правым плечом, когда он решил проложить путь понизу, по рвам и подвалам. Но со стены была видна дальняя граница площадки — а там его пока что не было.

«Двадцать один, двадцать два, двадцать три…» — наклонный столб покачнулся и опустился на развалины, заставив два обломка стен соприкоснуться. Уцепившись за один из них, безымянный огляделся по сторонам — стена везла его к свисающим пучкам оборванных проводов. Они не были ни к чему подключены, но что-то в них было не так — и тридцать пятый, не прикасаясь к ним, скатился вниз по наклонной стене и нырнул в ров. Со дна торчали острые балки — негде было поставить ступню, но ещё можно было отталкиваться пальцами, и безымянный в два прыжка преодолел колючки и втиснулся в лежащую за ними трубу. За спиной на обломки шмякнулось что-то тяжёлое.

Выбравшись из трубы и стряхнув с себя ржавчину и песок, тридцать пятый огляделся по сторонам. Красноглазого он увидел сразу же — тот висел на поднимающемся столбе и ошалело тряс головой. Секунду спустя он оттолкнулся от опоры и, перевернувшись в воздухе, вылетел с площадки. Когда безымянный подошёл к нему, он уже выпрямился и отряхивался от пыли.

— Провода, — ткнул он пальцем в потолок. — Оборвались, чтоб им… Ты знал?

— Видно же, — отозвался безымянный. — Ты цел?

— Хороший вопрос, — хмыкнул красноглазый. Теперь, при нормальном освещении, тридцать пятый видел полосы наград на его груди — три, одна под другой, и на каждой по три схематичных истребителя.

— Хорошо, что тебя не пристрелили, — усмехнулся пилот, протягивая тридцать пятому руку. — Хольгер Арктус.

— Я запомню, — кивнул безымянный, крепко её пожав. Хольгер удивлённо мигнул.

— Эхм… я бы хотел знать твоё имя, — сказал он озадаченно.

— У меня нет имени.

Хольгер снова мигнул и пристально посмотрел в глаза безымянному.

— Точно же. Тебя недавно клонировали.

Он провёл пальцем по клейму на плече безымянного. Оно уже зарубцевалось, теперь последние багровые лохмотья отделялись от него, и номер проступал из-под них.

— Тридцать пятый, — сказал красноглазый пилот. — Ничего, если я буду тебя так называть? Если мы не сдохнем завтра, нужно будет найти имя. Неприятно будет, если тебя убьют безымянным. А, что за бред! Мне будет неприятно в любом случае.

Вой сирены разбудил его; он вскочил, растерянно огляделся и не сразу понял, что впивается в ладонь. Пятнадцать минут назад он, прихватив ремонтную перчатку, спрятался за «Гарпией», чтобы разобрать и починить координатор. Сейчас перчатки не было, прибор, зажатый в ладони, хрипел и потрескивал, мимо пробегали солдаты в экзоскелетах, и сирены выли со всех сторон. С рёвом взлетел «Циклоп», на подъёме захлопывая люки. Все, кто был под куполом, заталкивали «Гарпии» в ещё не поднявшиеся корабли, а те, кто не нашёл себе никакой машины, жались к стенам. Безымянный ухватился за крылья ближайшего истребителя и поволок его к «Циклопу». Координатор, снова впившийся в висок, заверещал.

— Тревога! Тревога! — слышно было сквозь треск и хрип. — Тревога! На взлёт!

Люк захлопнулся, едва не прищемив «Гарпии» крыло, и тут же «Циклоп» отделился от земли. С трудом устояв на ногах, тридцать пятый огляделся и подтолкнул истребитель к пустому квадрату. Остальные пятеро пилотов уже были в кабинах. Десяток солдат в пятнистых экзоскелетах выстроился вдоль стены. Они хотели бы стоять неподвижно, как обычно, но безымянный видел мелкую дрожь стальных «лап».

Он втиснулся в кресло, привычно проверил ремни и нажал на педаль. Двигатель, по крайней мере, был на месте и топливом не истекал. Тридцать пятый тронул рычаг «сивертсена» — и не услышал ничего. Генератор молчал.

Панель, поддетая острым обломком фрила, тихо заскрежетала — её края были оплавлены и прилипли. Заглянув под неё, безымянный озадаченно мигнул. Он не сразу понял, что за бесформенный комок со свисающими отвсюду каплями и проводками лежит внутри.

Генератор Сивертсена не просто сгорел — он расплавился и спёкся в невнятную массу, в которой поблескивали отдельные кусочки микросхем, контакты и провода со слезшей изоляцией. Безымянный хмыкнул и потыкал в него пальцем. «Выжигатель. У кораблей Севера есть такое оружие. Вот как это выглядит…»

Он отстегнулся и высунулся наружу, подняв остатки генератора за проводок. «Броненосцы» у стены, вздрогнув, направили на него оружие. Безымянный пожал плечами.

— Этот корабль лишён защитного поля, — сказал он. — Не готов к бою. Здесь есть запчасти?

Раздался громкий треск, и остатки генератора брызнули каплями расплавленного фрила во все стороны. Сопла бластеров на «лапах» ближайшего солдата загорелись красным.

— Сядь и заткнись! — рявкнул стрелявший. — Нас нашли!

«Вот оно что…» — тридцать пятый, стряхнув с ноги брызги фрила, захлопнул люк. Панель с треском втиснулась на прежнее место, прикрыв пустующую нишу. «Броненосец» повернулся к другим солдатам, но на что он им жалуется, из кабины было не слышно. Безымянный пожал плечами — происходящее вроде бы имело смысл, но ему он очень не нравился.

Координатор взвизгнул, люки «Циклопа» распахнулись, и тут же нос корабля задрался кверху, — он поспешно поднимался в стратосферу. Выпавшие из него «Гарпии» закувыркались в воздухе, с трудом выправляя полёт. Сквозь стекло кружащейся кабины безымянный увидел скользящие тени — треугольные, сплюснутые с боков и разлапистые. Потом разряд бластера вырвал кусок обшивки под стеклом, вспоров иллюминатор снизу доверху.