— В меня они не стреляли, — ответил Гедимин, отходя от водокачки.

Мутантам так и не дали пройти к воде — уходя с площади, тридцать пятый видел их хвостатые силуэты в переулке. Они осторожно выглядывали из-за барака, дожидаясь, когда перекрёсток опустеет. Гедимин хмыкнул и покосился на ближайшую стену. «Бей мутантов!» — было нацарапано там.

Приоткрытые навесные двери бараков закрывались одна за другой — те, кто бездельничал внутри, спасались от жаркого ветра. Небо было чистым… впрочем, Гедимин не помнил, когда видел дождь в последний раз, и видел ли вообще. Он прикрыл ладонью обожжённые веки и нырнул в тень барака.

На сегодня у него были планы — небольшие, но даже пятнадцать минут осмысленного занятия в последние дни выпадали ему нечасто. Очередной корабль с военнопленными прибыл в лагерь вчера, после обеда; Гедимин, распластанный на крыше, слышал его гул и мельком видел дюзы. Это была потрёпанная «Барракуда»; рассмотреть повреждения обшивки тридцать пятый не смог, но и так было понятно — прилететь она могла только с Венеры. Бараки выстроились стена к стене, и последний в их строю ещё не успел покрыться пылью и надписями — его поставили недавно, а заселили не далее как вчера.

Переступив через порог, Гедимин молча вскинул руку с растопыренными пальцами. Патруль недавно прошёл, назойливые дроны не видели сквозь стену, — так он, по крайней мере, думал.

Eatesqa, прибывшие с Венеры, были здесь — кто лежал на полу, безучастно глядя в потолок, кто забрался на второй ярус — оттуда слышен был негромкий разговор. Он затих спустя три секунды, и с яруса свесился один из пленников.

— Чего тебе?

— Надо же, — хмыкнули на противоположном ярусе. — Я сначала подумал, что это наш, медная шкура…

— Да ну, он белый, — разочарованно ответили снизу. — Слегка поджаренный. В карцере был, наверное.

— Хы, — донеслось от стены. — На местном солнце только замёрзнешь. Вот если бы его с платформы свесить, как тех макак…

— Хольгер Арктус здесь? — спросил Гедимин, глядя на высунувшихся венерианцев. У них всех кожа была медно-красной от вечного перегрева и едкого ветра.

— Землян тут нет, — ответил eateske с верхнего яруса.

— Сколько ты продержишься снаружи платформы? Наверху — минут пятнадцать, а если спуститься? — продолжался разговор под ярусом.

— Макаки вроде пять минут выдерживают, — ответили от стены. — Это наверху.

— Макака столько не провисит, — хмыкнули на верхнем ярусе. — Плавунцы её не пропустят. Они быстро слетаются.

— Вы с платформы «Фиджи»? — вспомнил Гедимин последние услышанные новости.

— Тебе зачем? — сузил глаза венерианец. На нижнем ярусе заворочались, разговоры смолкли. Теперь на Гедимина смотрели со всех сторон.

— Я ищу, с кем можно поговорить, — ответил он. — Кто из вас имел дело с ядерными реакторами?

Венерианцы переглянулись.

— Катись отсюда, снежок, — недобро сощурился eateske с верхнего яруса. — Катись, пока не растаял.

Гедимин пожал плечами, развернулся и вышел. Задерживаться в бараке было бессмысленно — драки его не развлекали, а собеседников не нашлось.

До обеденной раздачи Би-плазмы было ещё далеко. Гедимин прошёл немного вдоль бараков и выбрался на пустырь. Там поднимался купол защитного поля, и под ним шестеро «броненосцев» собирали новое здание. Трое в экзоскелетах стояли снаружи, подозрительно оглядываясь по сторонам. Стоило Гедимину остановиться, как один из парящих вокруг дронов направился к нему и повис над головой, тонко попискивая. Спустя десять секунд к нему присоединился второй. «Да ну вас,» — сердито сузил глаза Гедимин, отступая за бараки. За третьим дроном должен был появиться охранник, и спокойно наблюдать за строительством всё равно не дали бы.

Крыши у бараков были почти плоские, с едва заметным выступом посередине; оттолкнувшись от присыпанной песком дорожки, Гедимин немного прополз на четвереньках и сел на этот гребень, глядя на строительство с высоты. «Макаки» уже установили один барак, но у них ещё осталось много неиспользованных панелей. Защитный купол вытянулся, освобождая место для второго здания.

В небе запищало. Высоко летящий дрон снизился и повис над Гедимином, мигая огоньками. Снизу быстро поднимался второй. «Как их тут не разрушать?!» — досадливо сощурился eateske, спрыгивая с крыши в переулок, подальше от глаз охраны.

Он прошёл немного по закоулкам, стараясь не выбираться на солнце. Жжение в глазах постепенно прекратилось. Он остановился, сел у стены и едва не был затоптан пробегающей мимо толпой — полтора десятка пленных молча неслись куда-то. У очередного перекрёстка один из них приостановился, и вся группа повернула вслед за ним.

— Мута-ант! Лови-и! — донеслось издалека.

Гедимин отступил в переулок и уткнулся взглядом в надписи на стене. Среди перечёркнутых обезьяньих голов и призывов к отлову мутантов там было несколько тщательно замазанных значков. Тридцать пятый провёл по ним пальцем, но слой побелки был слишком толстым — он не разобрал ни слова.

Ветер взвыл, принеся с собой тучу пыли, и низколетящий дрон поспешно окутался защитным полем и набрал высоту. «Если бы макаки не засыпали тут всё песком…» — покачал головой Гедимин, выкапывая из-под песчаной насыпи маленький осколок кирпича. В писчем материале тут недостатка не было — копни на пять сантиметров вглубь, и найдёшь… Тридцать пятый не знал, откуда здесь взялось столько битого кирпича, и непохоже было, что он несёт какую-то функцию. Навряд ли «макаки» припасли его специально для пленников…

Гедимин ненадолго задумался и вывел на стене шар-ядро и две пересекающиеся орбиты электронов. Символ получился не слишком аккуратным; тридцать пятый попытался подправить его, но только испортил. Досадливо хмыкнув, он написал чуть ниже формулу альфа-распада урана. Мозг за неделю вынужденного отдыха переработал информацию, полученную в Нью-Кетцале, и теперь ей требовалось применение.

Места на стене оставалось ещё много; Гедимин хотел добавить синтез плутония, но лёгкое движение ветра отвлекло его. Он развернулся — и рухнул на песок, хватая ртом воздух.

Всё, что Гедимин успел, — это увидеть пролетевшую над ним тень. Скреплённая металлическими стержнями нога от меткого пинка подломилась и вспыхнула резкой болью, удар в солнечное сплетение вышиб из лёгких воздух. Кто-то перемахнул через упавшее тело и умчался — тридцать пятый даже шагов не слышал. Ему было не до того — он пытался вдохнуть.

— Ох-хо, — вздохнул кто-то над ухом, и короткопалая ладонь легла Гедимину на плечо. — Я очень-очень извиняюсь. Это пренеприятная ошибка. Сейчас я всё исправлю.

Он нагнулся над упавшим, и тот увидел вытянутую белую морду с ощеренной пастью. Кулак Гедимина должен был встретиться с ней через долю секунды — но мутант ловко перехватил его руку и закинул себе на плечо. Полсекунды спустя тридцать пятый стоял на ногах, а короткопалая лапа чужака отодвинула от живота прижатую ладонь и с силой надавила на сведённые судорогой мышцы.

— Вот и всё. Так лучше? — спросил мутант, отпуская Гедимина. Eateske выпрямился, глубоко вздохнул — ни солнечное сплетение, ни правое подреберье больше не отзывались болью.

— Я ещё раз очень извиняюсь, — прошептал мутант, пятясь к стене. Из соседнего переулка послышался топот.

— Лови! Он здесь! — крикнул кто-то.

Гедимин, прихрамывая, вышел на середину проёма — расстояние между бараками было невелико, один плечистый eateske занимал его почти полностью. Спустя секунду в проулок втиснулся первый из «ловильщиков».

— Hasu! — крикнул он, ощерившись.

— Что? — Гедимин сузил глаза и перенёс вес на здоровую ногу. Незнакомый eateske замер на месте. За ним попытались втиснуться в проём ещё двое, но остановились и растерянно переглянулись.

— Стой! Я не тебе! — поднял раскрытые ладони пришелец. Двое за его спиной привстали на пальцах, заглядывая в переулок.

— Тут только я, — отозвался Гедимин.

— Его тут нет! Он дальше побежал! — заволновались за спиной первого «ловца». — За ним!