— Ну что? — Гедимин нетерпеливо посмотрел на Константина. Руководитель лаборатории, очевидно, никуда не спешил, — он изучал лист, полученный от ремонтника, и часто мигал. Из-за его плеча в лист заглядывал Хольгер; время от времени он косился на Гедимина и растерянно пожимал плечами.

— Три цикла нагрева-охлаждения, жидкий азот, два разнонаправленных взрыва, — негромко сказал Константин, положив план действий на верстак. — Это всё понятно. Неясным остаётся одно. Ты всерьёз собрался провести всё это посреди атомной станции?

Гедимин мигнул.

— Да, — он посмотрел на Константина в упор — кажется, северянин не был доволен прочитанным. — Станции ничего не угрожает.

— Разрушение лаборатории меня тоже не устраивает, — отозвался руководитель, складывая руки на груди. — Вообще, с чего ты взял, что твои действия дадут нужный результат?

Гедимин окинул его озадаченным взглядом и пожал плечами.

— Сивертсенит получается так, — буркнул он. — Других способов нет. Я пойду в пустое помещение, испытаю реактор там.

Иджес с облегчённым вздохом схватился за выступающую опору конструкции, но окрик Константина заставил его вздрогнуть и выпустить часть реактора из рук.

— «Сивертсенит получается так»? Это ты считаешь достаточным объяснением? — Константин поморщился. — Это даже не основание для выдачи тебе сырья. Кажется, я буду вынужден наложить запрет на…

Гедимин резко выдохнул и подался вперёд. Линкен крепко схватил его за плечо.

— Если на то пошло, мы можем испытать твою штуку в лесу, — сказал он. — Там — хоть обвзрывайся.

Ремонтник удивлённо покосился на него, на секунду задумался — и покачал головой.

— Проблемы с нагревом и безопасностью.

— Всегда можно пробросить пару кабелей с ближайшей ЛЭП, — пожал плечами Линкен. — Или одолжить на руднике резервный генератор. Мы же теперь учёные! Нам должны идти навстречу.

Гедимин невесело хмыкнул.

— Жидкостная горелка — не проблема, — Хольгер, незаметно подошедший к сарматам, задумчиво сощурился. — Сколько градусов тебе нужно?

— Эй, научная банда! — повысил голос Константин, и обсуждение горелки прервалось, не начавшись. — Прежде чем планировать подрыв АЭС и поджог леса, потрудитесь доказать, что в вашем котле действительно сварится сивертсенит, а не полтонны бросового пластика!

Гедимин и Хольгер переглянулись и одновременно пожали плечами. «У вас с ним всегда так?» — жестами спросил химик. «Да. И мне надоело,» — ответил несостоявшийся инженер.

— Не нравятся мои расчёты — возьми смарт и пересчитай, — предложил Гедимин, недобро щурясь на Константина. Тот встретил его взгляд, не мигнув, — его собственные глаза сейчас были узкими тёмными прорезями между век.

— Первое разумное предложение за последний час, — сказал Константин. — Да, именно с этого мы начнём — и этим же и ограничимся. Иджес, откати это… сооружение в коридор и начинай разбирать.

Иджес, повторно выронив реактор, изумлённо замигал.

— Что ты сказал? — спросил Гедимин, не веря своим ушам. Органы чувств очень редко его обманывали, но сейчас он готов был предположить именно это.

— Испытания отменяются, — ровным голосом ответил Константин. — Как лабораторные, так и выездные. Я забираю твои расчёты и формулы Хольгера и тщательно обсчитываю их. Если меня устроит результат, они войдут в отчёт по «Ириде». Если нет, ты продолжишь работу. Линкен, хватит пучить на меня глаза. Иди помоги Иджесу.

Гедимин смерил Константина недобрым взглядом. Сармат стоял довольно удобно — можно было бы отбросить его на верстак и приложить спиной к тискам, — это не сломало бы ему позвоночник, но причинило бы серьёзную боль и дало бы ремонтнику несколько секунд форы… Видимо, Константин что-то прочёл в его взгляде, — он быстрым движением сунул руку в карман и тут же вынул.

— Говоришь, ты закончил Лос-Аламос? — северянин едва заметно усмехнулся. Гедимин глубоко вдохнул и задержал дыхание, дожидаясь, когда взгляд прояснится.

— Когда запустят производство «Ириды», взрывной реактор всё равно построят, — угрюмо сказал он. — Если он ненадёжен, будут аварии. Нельзя давать непроверенные данные. Дай мне провести испытания.

— Ни в коем случае, — покачал головой Константин. — Нас и так мало. На заводе будет достаточно инженеров и рабочих, чтобы испытать и проверить всё, что нужно. Ты здесь — один, заменить некем. И я не позволю тебе так глупо убиться. Иджес, Линкен, чего ждёте? Гедимин, помоги им, эта конструкция весит много. Можешь подержать её в дальнем углу, если она тебе дорога, но все кабеля я обрежу собственноручно.

Он стоял посреди комнаты, пока реактор Гедимина не был извлечён из лаборатории, а потом вышел и наблюдал за тем, как сооружение закатывают в одно из пустых помещений.

— М-да. Теперь всё по-другому, — вполголоса пробормотал Иджес, оглядываясь на Константина. — Как бы не испортил он нам всю науку…

— Гедимин, стой! Туда нельзя!

Сармат и так уже замедлил шаг — не заметить заграждение, поставленное вдоль ворот, и пару охранников в тёмно-серых «Шерманах» с полным вооружением было невозможно. Он недовольно сощурился на Айрона, выскочившего ему наперерез, и, взяв его за плечо, отодвинул с дороги.

— Не лезь под ноги.

Сарматы-исследователи собрались поодаль от оцепленного ангара — все, кроме Константина. Гедимин подошёл к ним, кивнул в знак приветствия и спросил:

— Что там?

— Привезли, — ответил Хольгер. Гедимин растерянно мигнул.

— Объект?

— Да, Константин сейчас принимает его, — кивнул Иджес. — Единственный благонадёжный из нас всех…

Гедимин огляделся по сторонам — кроме «Шерманов» с опознавательными знаками федеральных войск, вокруг не было ничего похожего на прибывшее с материка, — ни людей, ни транспорта.

— Кто привёз? Ты их видел? — вполголоса спросил он, оглянувшись на охранников.

— Бронированный глайдер, — отозвался Линкен, протягивая руку к шраму на затылке, и неопределённо поморщился. — Нет тут твоих учёных, атомщик. Тут только бабуины с бластерами.

Сигнализация загудела. Охранники быстро отошли от ворот, один из них прихватил с собой ограждение. Из ангара вышли ещё двое в тяжёлых экзоскелетах; за ними медленно выехал бронированный шестиколёсный глайдер, окрашенный в тёмно-серый, с синими звёздами по бортам. Окружённый охраной, он выбрался на прямой участок дороги и с рёвом оттолкнулся от земли, включая реактивные двигатели. Оглушённый Гедимин долго тряс головой и сердито щурился вслед улетающему глайдеру. Линкен презрительно скривился и плюнул в ближайший мусорный контейнер.

— Hasulesh!

Ещё через три секунды в ушах у Гедимина перестало гудеть, и он посмотрел на открытые ворота ангара. На пороге стоял Константин, едва заметно усмехался и жестом звал сарматов к себе. Ремонтник кивнул и, поймав по дороге Айрона, пошёл в лабораторию.

— Привезли? — спросил он, не дожидаясь, пока Константин откроет рот. — Ты видел?

— Видел, — северянин усмехнулся ещё шире. — Ровно двадцать граммов. Что, пойдём смотреть?

— Да уж веди, — хмыкнул Линкен, хлопнув Гедимина по плечу. — Атомщик уже извёлся. Пусть идёт вперёд!

Ирренций, как и ожидал Гедимин, привезли на нижний ярус, в помещение с многослойными стенами метровой толщины. Генераторы защитных полей были установлены вдоль стен; купола накрывали друг друга до полной непрозрачности, и на каждое изменение плотности поля реагировал оглушительный вой сирены. Константин отошёл к пульту настройки — сквозь четырёхслойную защиту невозможно было разглядеть, что под ней — и помещение немедленно наполнилось пронзительными звуками. Гедимин, поправив наушники, порадовался, что стандартный белый комбинезон «атомщика» у него не отобрали, — это был единственный комплект с защитой ушей.

— Это оно и есть? — спросил Линкен, наклоняясь над защитным полем. — Атомщик, это много или мало?

Он говорил в микрофон, как и все в этой комнате, — лица сарматов были наглухо закрыты респираторами и защитными пластинами. Сирена замолчала. Гедимин подошёл к куполу и заглянул внутрь.