— Не сходится, — покачал головой Акиро, — Если бы подобный дар был в нашей семье, то у меня был бы только один сын, а у меня — трое. И у отца моего трое было. У деда, правда, только один... И у прадеда...

— Не исключено, что наличие одного сына от одной девушки является показателем наличия этого особенного дара у отца. Но на твоём сыне, к сожалению, этого не проверить... Придётся присмотреться к твоему внуку, — подмигнул ему император, — Я уже предпринял некоторые шаги в этом направлении. Думаю, Синдзи будет доволен.

— Вот ты старый сводник, — осуждающе покачал головой Акиро, — Но, впрочем, для клана подобный дар принёс бы колоссальную пользу, конечно. Так что я не возражаю, — он поднял бока и чокнулся с императором.

Меня немного отпустило только минут через десять, после того, как я вышел из дворца. Интересно, что это было? Я же был уже готов выполнить любой приказ императора! Я задумчиво брёл по парку, зашёл на маленький деревянный мостик и с интересом стал наблюдать за стайкой разноцветных рыб в небольшой речушке. Не смотря на то, что вроде как была зима, и недавно даже снег выпадал, который, впрочем, уже растаял, даже эта маленькая речушка не покрылась льдом. Зима здесь была что-то вроде нашей осени, и, честно говоря, я уже даже скучал по нашим морозам. Я задумчиво облокатился на довольно низкий поручень моста.

И вот что мне теперь сказать Миями? Извини, дорогая, свадьба откладывается лет на пять, потому что император запретил? Хотя, учитывая, какое тут у них всех отношение к императору, чуть ли не как к богу, это вполне может и сработать. Но почему он, интересно, так прицепился к этому высшему образованию? И как теперь быть с игрой? Опять же времени на неё не будет. А игрой надо было заняться обязательно. Вот всем нутром чую, что появившийся у меня вдруг дар напрямую связан с ней, с божественным статусом в игре и с тем странным голосом в лабиринте. У меня даже магическая направленность примерно одинакова что там, что в жизни. Стихия воздуха. Надо обязательно во всём этом разобраться. Добраться до этого голоса и расспросить его хорошенько. Да и клан бросать не хочется. Столько сил уже в него вложено, да и люди поверили в меня. Бросить их теперь было бы не правильно

— Вам тоже нравятся эти рыбки? — прервал вдруг мои размышления из-за спины тихий мелодичный женский голос. От неожиданности я аж вздрогнул. Вот вообще не слышал, как ко мне подходили. Я резко обернулся и увидел перед собой молодую симпатичную девушку лет шестнадцати на вид, чуть ниже меня. Учитывая мой далеко не высокий, к моему огромному сожалению, рост, можно было сказать, что она довольно маленькая. Где-то метр шестьдесят. Ну, может на пару сантиметров больше. Из тех девушек, в общем, про которых говорят, что они миниатюрные. На карие глаза падала чёрная чёлка, которая удивительно ей шла. На макушке волосы были схвачены в пучек, из которого торчали две какие-то штуки, похожие на спицы. Девушка была одета в традиционное кимоно, сверху которого был накинут на плечи лёгкий плащ и вертела в руке веер.

В честь чего, интересно, этот косплей? В Японии сейчас редко когда люди ходят в традиционных нарядах. В основном, на праздники, разве что.

— Рыбки, бесспорно, симпатичные, — дипломатично произнёс я, мысленно удивившись, что девушка вообще со мной заговорила. В Японии как-то не принято было, что бы девушки первыми заговаривали с незнакомыми молодыми людьми, — Но меня больше заинтересовала сама река. Я заметил, что когда наблюдаешь за текущей водой, очень хорошо думается и порой, сами собой в голове появляются ответы на терзающие тебя вопросы. Позвольте представиться, Синдзи Куросава, к вашим услугам, — слегка наклонил голову я.

— Да вы философ, господин Синдзи, — чуть улыбнулась она, — Зовите меня Минамин.

Ого! — мысленно удивился я. Тут в Японии друзьям-то девушки не всегда разрешают по имени обращаться. Чаще всего обращение шло по фамилии. К тому же, это вообще немыслимо, что бы девушка при знакомстве назвала только имя, без фамилии. Очевидно, что по какой-то причине она не хочет говорить мне свою фамилию. Видимо, я её знаю, а учитывая то место, где мы находились, то фамилия её по всей видимости Токугава, а значит, она одна из внучек императора. Наверное, принцессе претит излишний официоз, вот она и хочет сохранить инкогнито. Ну, или есть ещё какая-то неизвестная мне причина. Ладно, подыграю пока.

— Приятно познакомиться, Минамин, — улыбнулся я ей, — А вы не слишком легко одеты для такой погоды? — сделал я лёгкий намек на её странное одеяние.

— Всё в порядке. Я просто из храма иду. У нас сегодня служба была, вот и пришлось одеться традиционным образом. Здесь недалеко, храм прямо на территории парка находится, так что замёрзнуть я не успеваю. Да и тепло сегодня. А о чём же вы так глубоко задумались, уважаемый Куросава-кун? — поспешила сменить тему она. И я догадывался, почему. Раз храм на территории парка, то значит это императорский храм, где службу несут родственники императора, что ещё больше убедила меня в моём предположении насчёт личности моей новой знакомой. Кстати, тот момент, что она в качестве суффикса использовала -кун, а не -сан, тоже показателен. "-Сан" использовали, когда обращались к равному по статусу человеку, или выше по положению. Но никак не к тому, кто ниже тебя по статусу. Разве что ещё от младшего по возрасту к старшему может быть, но не в данном случае. Суффикс же "кун" был более тёплым, что ли. Менее официальным. Например, начальник может обратиться к своему подчинённому, используя суффикс «кун», если он не хочет заострять внимание на формальности их отношений

— Как о чём? Конечно же о бренности и мимолётности всего сущего. Ведь наша жизнь такая же как эта река. Течёт, меняется, иногда крутит в водоворотах или даже пытается утопить водопадом, а иногда выталкивает на поверхность, когда уже почти утонул... — меланхолично ответил я, вовсе не собираясь посвящать незнакомого человека в свои настоящие мысли.

— Ого! — ошеломлённо пробормотала она, ошарашенно глядя на меня, — Как глубоко... Надо будет сложить об этом хокку... Вы же не будете возражать, Куросава-кун, если я воспользуюсь вашим афоризмом?

— Дарю! — отмахнулся я.

— Спасибо! — улыбнулась она, — И где же, интересно, учат столь изящно выражать свои мысли молодых людей? В каком университете? Или вы уже закончили учиться, господин Куросава-кун?

— Ещё даже и не начинал, — легкомысленно усмехнулся я, — Можно сказать, что я самоучка. Через три дня меня ждёт первый курс Токийского университета.

— О! Так я там же учусь на первом курсе, — обрадовалась она, — Вот будет забавно, если вы в моей группе окажетесь. Правда... — вдруг начала она печально, но вовремя спохватилась, — Нет, ничего. Мне пора идти. Приятно было познакомиться, Куросова-кун, — она улыбнулась и помахала на прощание ладошкой.

— Мне тоже, — улыбнулся я ответ, — госпожа Минамин Токугава.

— Вот ведь... Всё же догадался... — смущённо рассмеялась она, — Ещё и догадливый... Всё, мне пора! — вдруг резко заторопилась она, явно кого-то увидев, и быстрым шагом перебежала через мостик, и на ходу обернулась и ещё раз помахала мне, — До встречи, Синдзи-кун!

Меня стали терзать смутные предчувствия, что эта наша встреча точно была не последней.

— Мне пора. Синдзи там уже, наверное, меня совсем заждался, — Акиро тяжело встал с кресла, и не спеша подошёл к окну, попытавшись разглядеть в нём, где там ходит его внук.

— Погоди, тут как раз по одной всего осталось, — чуть заплетающимся голосом произнёс император, разливая виски по рюмкам. В их паре он всегда пьянел быстрее и тяжелее переносил похмелье, но не смотря на это, всегда именно он был инициатором их застолий.

— Друг мой, а так ли случайно ты отослал моего внука, как хотел мне показать, или ты уже начал свою очередную игру? — вдруг неожиданно произнёс дед Синдзи, кое-что всё же рассмотрев в окно.