— О том, что в древности людей в этих местах было немало. Узнать бы, какой это век? — подошёл к нам Евгений Вертман. — Это можно сделать только по находкам.
— Но копать мы не имеем права, — погрустнел я.
— Ничего! — попытался меня успокоить Вертман. — Может, кое-что найдём прямо на поверхности. Дело в том, что в высоких широтах слой выпавших годовых осадков примерно равен процессу размыва, так что копать ничего не надо. Вспомни следы динозавров в Монголии, они лежат на поверхности…
Несомненно, Евгений Густавович был прав. Просто нам надо внимательно изучать артефакты. После доводов Вертмана настроение у меня немного поднялось. И на общем собрании мы постановили, что часть наших людей во главе с Игорем Новосельцевым и Евгением Вертманом пойдут изучать валы найденного городища, а моя группа снова отправится искать потерянные капища. Кроме всего прочего, всем миром было решено здесь на берегу протоки Муз встретить купальский праздник летнего солнцестояния.
Через два часа был готов праздничный ужин, и после прыжков через костёр все вместе мы отправились в прогретую летним солнцем воду протоки. Несмотря на почти бессонную ночь, рано утром все были готовы к походу. В лагере в гордом одиночестве остался только Анатолий Миролюбов. Ему было поручено приготовить дрова и следить, чтобы в случае дождя не намочило развешанное на верёвке выстиранное бельё. Увлечённые общим порывом с нами отправились и «испанские танцоры». Они заявили, что никакой зной их не возьмёт, так как они являются южанами и потому на жаре выносливее нас, сибиряков.
— Хорошо! — согласился я. — Тогда идёмте с нами.
На этот раз мы выбрали другое направление. И вскоре я стал узнавать дорогу.
— Сейчас мы движемся туда, куда надо! — сказал я Болеславу. — Всё знакомо. Двенадцать лет назад я здесь ходил, и не раз.
И действительно, через два часа быстрой ходьбы, мы подошли к речке Каргалятке. За ней на холме стоял тот самый бор, в котором двенадцать лет назад я натолкнулся на руины древнего города и на валы двух солярных капищ. По упавшему бревну мы перешли речку, и только тут я обратил внимание на наших смертельно влюблённых, Катюнчика с Петюнчиком, которые еле тащили ноги. Они с остервенением отмахивались от наседающих паутов и смотрели на нас как на палачей.
«Вот она, ваша хвалённая южная выносливость, — подумал я. — Это вам не обниматься и не за столом сидеть. Всё намного прозаичней. Надо ступать ножками и терпеть все невзгоды. Вы, господа паразиты, только языком…»
Ничего не сказав, я показал на бор и дал понять, что мы близки к цели. И действительно, пройдя около двух километров, наша группа снова вышли на берег Каргалятки рядом с валами первого капища. Перед нами, заросшие высоким белым ягелем, лежали три концентрических вала, довольно большого сооружения.
— Смотри! — показал на валы Женя Красников. — Точная копия Атлантиды!
Три вала, а в центре холм. Холм, где некогда стоял храм.
— Разница в том, что у атлантов был город-храм — их столица, а здесь просто капище, — заметил Волеслав.
Несколько минут мы ходили по валам, удивляясь, что они хорошо видны на значительном расстоянии.
— Такое впечатление, — высказал я вслух свои мысли, — что это капище действовало сравнительно недавно примерно 5-6 веков назад…
— Ты говоришь о XIV веке, — посмотрел на меня Красников. — Значит, оно опустело после ухода на юг, в Китай, и на запад, в Европу, орды. Точнее, воинов Сибирской Скифии.
— Что-то в твоих словах есть. Пойдём, поищем второе святилище, — обнял я друга за плечи. — Оно находится в километре от этого.
Через пятнадцать минут мы оказались на валах второго капища. По размеру оно было точно таким же, как первое. Примерно около 100 метров в диаметре. Но вместо трёх валов здесь виднелось только два.
— Вокруг этих святилищ, — показал я на бор, — некогда лежал древний город. Видите западины? Сколько их здесь — не счесть! Это места, где стояли полуподземные жилища. Некоторое время мы изучали артефакты, потом решили отправиться за остальными участниками экспедиции.
На коротком совещании мы решили заглянуть на курган и городище, где осталась наша первая группа. Когда мы подошли к кургану, то никого на нём не обнаружили. Зато на валах городища нас ждал сюрприз: ребята натолкнулись на керамику. Причём под ягельником, практически, под ногами. Они показывали очищенные от пыли и грязи черепки, а мне каждого из них хотелось обнять и расцеловать. На тонких изящных черепках красовались шумерские орнаменты! От радости я чуть не задохнулся.
— Но это ещё не всё! — подошёл к нам Игорь. — Тут мы нашли и вот что! — протянул он две капельки бронзы.
— Местная бронза! — закричал я. — Это же победа! Узнать бы, сколько лет этому городищу?
— Узнаем! — раздался голос Евгения Густавовича. — По меридиану север — юг.
Вертман компасом проверил ориентацию валов поселения.
— Ну и как? — посмотрел я на него.
— Что-то не верится! Понимаешь, сторона городища ориентирована на 15 градусов в сторону от современного северного полюса. Либо это случайность, либо она указывает на древний северный полюс.
Вертман был явно озадачен.
«Если мы не ошиблись, — подумал я, — то этому городищу без малого двенадцать тысяч лет! Как и большинству китайских пирамид и ступенчатым пирамидам священного Теотихуакана. Что-то невероятное! Тогда получается, перед нами городище гипербореев-ориан! Хорошо бы найти керамику на капищах!»
Успокоившись, мы рассказали ребятам занимавшимся изучением кургана и городища, о своей находке.
— Надо же, солнечные концентрические капища здесь, в Сибири! — удивлялся Вертман.
— Целых два Аркаима! — вторил ему Новосельцев.
— Только поменьше, — заметил Волеслав. — Но по значимости ещё выше!
«Если и там найдём шумерскую керамику, то всё станет ясно, — думал я. — Только бы удалось её найти!»
Радостные, в приподнятом настроении мы отравились к своему лагерю. И там, у костра, было решено назавтра всем вместе идти на капище.
— Надо поискать керамику, — сказал я ребятам. — Она и там должна лежать на поверхности. Здесь кругом зона интенсивного размыва. Если мы её найдём, то всё станет на своё место. Значит, валы святилищ ставились тоже протошумерами.
Встали мы чуть свет и до полудня были на западинах мёртвого города и на валах капищ. Распределившись, и, буквально, встав на колени, мы занялись осмотром рвов и валов святилища. Прошло около двух часов.
И вот, наконец, я услышал радостный голос Игоря.
— Георгий! Керамика, она здесь! Мы её нашли!
И действительно, на широкой ладони моего друга лежал обломок древнего горшка.
Я взглянул на орнамент, и сердце забилось от радости: он оказался шумерским!
— Всё, дорогие мои! — поднял я руку. — Мозаика сложилась! Все найденные нами артефакты относятся к культуре протошумеров. Наших с вами близких родственников!
И я не ошибся. За первыми находками последовали и другие. На пространстве десяти километров, между речками Налимовка и Каргалятка за четыре дня работ наша самодеятельная экспедиция обнаружила четыре городища! И это, по утверждению академика Миллера, земля с крайне редким населением! Но самое главное не это. Везде, где бы мы ни были: на валах, западинах, на земляных стенах древней крепости, которую мы нашли на Белом яру, мы встречали осколки тонкой, сделанной на гончарном круге, керамики с шумерскими орнаментами. Везде одна и та же культура! Единственное, чего мы не могли определить, так это её возраст.
Хотя ориентация городищ везде была одинаковой: по меридиану север-юг, она отличалась от современной на 15 градусов. Факты, как говорится, упрямая вещь, но слишком уж эти факты фантастичны! Вдруг здесь всего лишь совпадение? Поэтому решено было на следующий год в новую экспедицию пригласить с собой порядочных, независимых археологов. Интересно, что они скажут?
Нашли мы и странное мёртвое озеро. Действительно, его вода оказалась прозрачнее любого стекла. Как показали лабораторные анализы, в воде озера оказалось очень много серебра. Откуда оно в озере, неясно. Опять возникла загадка, которую в будущем нам надо обязательно разгадать.
