Наконец он закончил. Дар зеркала свисал в сетке из конского волоса у Монсо меж глаз. Алон сел в седло, протянул руку девушке. Он по-прежнему держал в правой руке ее посох.

— Когда я вызову ноту, ты должна петь ее как можно дольше, что бы ни увидела и ни почувствовала. Прошу тебя, пой, не останавливаясь, иначе мы можем погибнуть!

— Понимаю, — спокойно ответила она.

Послав Монсо вперед, Алон протянул руку к зеркалу. Но кеплианец с фырканьем отшатнулся от него.

— Спокойней, спокойней, приятель, — уговаривал юноша жеребца. — Я знаю, это трудно и непривычно, но ты должен стоять неподвижно, когда я ударю!

Еще дважды посылал он жеребца вперед, и оба раза в самый последний момент тот отскакивал.

— Монсо! — строго приказал Алон. — Пошел!

Полукровка сделал неохотный шаг вперед и остановился перед зеркалом, которое запотело от его дыхания. Алон ударил поверхность зеркала головой грифона, а Эйдрис подхватила ноту и держала ее…

… держала…

… увидела, как меняется поверхность зеркала, светится, становится туманной… прозрачной.

— Вперед! — крикнул Алон, наклонился и сильно ударил жеребца по шее.

С громким ржанием Монсо устремился вперед, его неожиданный прыжок чуть не сбросил Эйдрис. Голос ее едва не дрогнул, но она заставила себя продолжать.

Передние ноги кеплианца исчезли в аметистовом тумане, потом исчезла морда, шея, плечи… Эйдрис закрыла глаза, когда туман коснулся ее лица. Она испытала головокружение и перестала ориентироваться в пространстве.

Но несмотря ни на что, она продолжала устойчиво держать ноту и чуть позже почувствовала, что копыта Монсо коснулись камня.

Они находились в пещере волшебницы.

Почти с рыданием сказительница наконец смолкла и в отчаянии огляделась.

— Где мы? Я думала, мы окажемся там, куда ушла Яхне!

Алон повернул Монсо, стараясь не задевать стены, посмотрел на зеркало в глубине пещеры.

— Чтобы сделать это, мы должны пройти через то зеркало, — сказал он. Голос его звучал так устало, что Эйдрис удивилась, как он умудряется не упасть с коня.

— Тогда пошли! — воскликнула она.

Он мрачно покачал головой.

— Не думаю, чтобы в данный момент это было самое разумное, — негромко сказал он.

— А почему нет? — спросила сказительница. Ей не терпелось предупредить приемного отца об опасности. — Мы должны спасти Керована! И не можем терять время.

— Не забывай, что мы поедем верхом, а она идет пешком, — напомнил Алон. — И я думаю, что после тяжелой работы — ведь ей пришлось открывать не одни, а двое Врат — Яхне целый день будет отдыхать. — Он устало вздохнул. — Но это не самые главные причины, почему мы должны ждать.

— А какие главные?

— Вот первая, — ответил Алон. Выпустив повод Монсо, он взмахнул в воздухе посохом и произнес какие-то слова. Эйдрис показалась, что он говорит на том же языке, что и Яхне.

Зеркало послушно ожило, засветилось болезненно-пурпурным свечением, и Эйдрис отвернулась и в отчаянии вскрикнула.

— Это зеркало представляет темную строну лунного кристалла, и для нас очень опасно пользоваться им, чтобы попасть в Арвон.

— Опасно для наших душ, — согласилась сказительница, почти не разжимая губ. Видя это призрачное свечение, она поверила, что Алон говорит правду.

— Вот именно.

— Но, Алон, нам все равно придется рискнуть! Арвон в сотнях лиг отсюда, за морем! Мы не успеем догнать Яхне!

— Ты права, — согласился он. — Но не забывай, что есть и вторая причина, почему нам нельзя отправляться немедленно…

— Какая? — спросила Эйдрис, чувствуя сама сильную усталость. Казалось, у нее нет сил, даже чтобы держаться за пояс Алона.

— Я тебе покажу. — Он повернул Монсо и вывел кеплианца из пещеры, провел по каменистой тропе, пока они не добрались до поворота и не остановились на горном склоне.

На востоке вставало солнце, и никакие горы не заслоняли его. Алон указал на окружающую местность.

— Мы в Эскоре, миледи. Если не ошибаюсь, отсюда не больше половины дня пути до долины Зеленой Тишины.

— Долина Дахон! — сказала Эйдрис, вспоминая разговор с Дуратаном и Нолар. — Место исцеления!

— Да. Я знаю об этой долине с ранней молодости, конечно, но не мог сказать тебе об этом, не выдав себя, — печально сказал он. — Поэтому пришлось «открыть» этот свиток в комнате Нолар.

— Ты все время знал! — сказала она, бросив на него насмешливый взгляд. — Но правда ли это? Может ли госпожа Дахон вылечить моего отца?

— Не знаю. На краю долины находится место исцеления. Там есть красная грязь, которая излечивает все болезни. Если жертву довезут вовремя, даже смерть не властна в том месте. Но излечит ли красная грязь Дахон болезнь мозга… — Он пожал плечами. — Не знаю.

— Но Керован… Яхне… — Девушка сделала беспомощный жест. — Она погубит его, если мы ее не остановим!

— Ты готова отказаться от своего поиска, пожертвовать шансами на излечение отца, чтобы спасти этого лорда Керована?

Эйдрис мрачно смотрела на пологие зеленые холмы Эскора. Ей казалось, что безжалостная рука стиснула сердце и вырывает его из груди. «Благословенная Гуннора, что мне делать? Я не могу выбирать между ними! Не могу! Госпожа, помоги мне!»

— Я не могу выбирать между ними, — тупо сказала Эйдрис. Она в отчаянии осмотрелась. — Никто не может сделать такой выбор!

— И никто не должен, — согласился Алон. — Я думаю, что есть возможность спасти их обоих. Если мы сегодня доберемся до долины Дахон, то соберем красной грязи и завтра вернемся к Вратам. Монсо быстр, и мы сумеем догнать Яхне до того, как она найдет Керована.

— Мы не знаем, сколько ей нужно пройти по Арвону, чтобы добраться до Кар Гарудина, — ответила Эйдрис.

— Она может вообще не пойти туда, — предупредил Алон. — Я считаю, что она скорее отыщет место Тени и оттуда начнет посылать вызов, притягивать к себе Керована, как она поступила с Динзилом.

— В Арвоне много таких мест, — прошептала Эйдрис. — Это азартная игра, Алон. Если мы ошибемся, может погибнуть Керован, а Яхне приобретет такую Силу, что станет непобедимой.

— Да, игра, — согласился он. — Но я не могу покинуть Эскор, не предупредив своих. Не забывай, им тоже грозит опасность.

— А могут жители Зеленого Дола передать сообщение тем, кому угрожает волшебница?

— Да. У Дахон есть птицы, которые приучены переносить сообщения в город Эс и в самые разные места Эскора К тому же Киллан соединен мысленной связью со своим братом Кемоком и сестрой Каттеей и может сам предупредить их.

Эйдрис распрямилась, чувствуя, как от этого движения заболели мышцы спины и шеи.

— Тогда пошли. У нас нет времени на ожидание.

Алон пятками толкнул бока Монсо, и кеплианец начал спускаться по склону. Путникам повезло: этот выход из Врат располагался гораздо ниже в горах, чем вход в Эсткарпе. Не пройдя и мили, они наткнулись на извилистую звериную тропу, которая вывела в пологие холмы. По пути сказительница внимательно искала следы Динзила, но внезапно постаревшего чародея нигде не было видно.

Последний спуск оказался опасен: пришлось преодолеть крутой глинистый склон, и, когда они благополучно спустились, Алон дал Монсо возможность передохнуть. Эйдрис оглядывалась, но не видела ни следа живых существ, кроме небольшого стада рогатых антилоп, которые щипали весеннюю траву на соседнем холме.

— Как ты думаешь, что стало с Динзилом? — спросила она.

Алон закинул ногу на луку седла и повернулся к ней.

— Я не верю, чтобы Динзил мог жить жизнью обычного человека Если он действительно лишился всей своей Силы, готов биться об заклад, что он сейчас на дне какого-нибудь ущелья, свободный от своего слабого старого тела.

Сказительница кивнула.

— Ты, вероятно…

Она вскрикнула и увернулась от чего-то черного, стремительно спускавшегося к ним с неба. Существо пронзительно крикнуло, и Эйдрис увидела белое V на груди.

— Стальной Коготь! — воскликнула она. — Он нас нашел!