На ночь мне выделили комнату в крыле Мэри. Комната по размерам была как у Одри. Ванная комната была изолированной только на эту комнату. Я с блаженством приняла душ, надела новую пижаму, которую купила давно, но никак не хотела начать пользоваться. Шорты и майка на тонких лямках. Максу, наверно, снесло бы голову, в очередной раз.

Макс же дома не появился. Я старательно показывала вид, что мне безразлично, где он и почему не дома в позднее время. Джулия сдалась, рассказав про ужин у родителей и командировку с отцом. Что ж, вот почему он сказал, что будет только в среду. Может и к лучшему, что его нет, у меня нет шансов поддаться своим желаниям и юркнуть в его комнату.

Макс

Я стоял в ее комнате, в комнате, где она ночевала в понедельник и вторник. Так рядом с моей, но я был далеко. Кровать аккуратно заправлена. В шкафу Диана оставила свою ночную одежду и некоторые личные предметы в небольшой косметичке. Сестры уговорили ее сделать это, оставить вещи. Им нравилось с ней танцевать, им нравилось с ней общаться. И если в субботу, когда Диана узнает невероятно отвратительную новость, она не сбежит от нас, то есть все шансы, что ее вещи пролежат здесь еще очень долго. Лишь бы их не видел тот, кому не надо их видеть.

Я поставил в шкаф, рядом с косметичкой Дианы, флакончик духов, с запахом малины. Пусть будет сюрпризом, когда она останется у нас в очередной раз. Я не знал, когда будет этот раз. Я не знал и как дела у Дианы. Когда мы разошлись у ее работы, я не звонил ей и не писал, как и она мне.

На ужин родители меня позвали не просто так. У них назревал новый контракт, им нужен был представитель в другом городе. Мы долго обсуждали детали. Меня радовал тот факт, что родители интересовались моим мнением, им был интересен «молодой взгляд» на поставленную задачу. С отцом же мы отправились во вторник в другой город, пятьсот километров в одну сторону. Он хотел познакомить меня с партнерами и привлечь в работу. Пусть и не высокого уровня предстояла работа, всего лишь бумажная волокита, но это было необходимо, чтобы постепенно ввести меня в родительский бизнес.

Домой же к родителям мы приехали лишь в среду ночью, так что у себя дома я появился в четверг до полудня. Сегодня был мой последний свободный день. Сегодня я хотел увидеть Диану как никогда.

Весь день я метался по дому, пытаясь хоть чем-то отвлечься. Меня все раздражало, меня всего трясло, на меня давила тяжесть пятничного события. Я переделал кучу дел, я просто-таки заиграл племянников, они уползли от меня в шесть вечера с просьбами поскорее лечь спать.

И вот я остался один в своей комнате, не зная, чем еще себя занять. Было семь вечера, Диана ехала к нам, репетировать, если верить сказанным невзначай словам Одри. Я же не нашел более увлеченного занятия, чем компьютерные автомобильные гонки и бутылка виски.

К девяти часам я захмелел, но не сильно, зато настойчивости прибавилось. И решимости. Я написал Диане короткое сообщение, с просьбой зайти. Прошло пол часа, прежде чем раздался стук в дверь. Я остановил игру, выдохнул, проклял себя и открыл дверь Диане. Она не спеша вошла в комнату, внимательно ее разглядывая. Я же закрыл за девушкой дверь и щелкнул замком, запирая нас от остальных. На звук щелчка Диана резко обернулась. И следующим звуком, раздавшимся в комнате с момента ее прихода, это был глухой удар ее спины в дверь.

— Прости меня, — прошептал я и приник к ее губам.

Я сразу вынудил ее приоткрыть рот, и мы слились в каком-то диком, безумном поцелуе. Она отвечала мне, она прижималась ко мне, мои руки блуждали по ее телу, я потирался об низ ее живота эрекцией. И в какой-то момент, когда я в очередной раз сильно прижался к ней всем телом, она издала такой долгожданный стон, что я полностью отключился. Я подхватил девушку на руки и понес на кровать, не прерывая горячего поцелуя. Под льняными брюками угадывалось тонкое бесшовное белье. Медленно уложив девушку на кровать, я навалился на Диану сверху. Мы продолжали страстно целоваться, Диана гладила мою спину, в то время как я толкался пахом ей между ног, от чего девушка выгибалась, насколько ей позволяло мизерное пространство между нашими телами. Она стонала, казалось, что только от ее стонов и вибраций я готов был кончить.

Мне стало мало. Я схватился за ее рубашку, прерывая поцелуй, и потянул вверх. Диана вскинула руки, позволяя снять с нее одежду. Как только рубашка отлетела в сторону, мои руки тут же сжались на ее груди, а поцелуй возобновился с большей страстью, от чего раздался новый стон. Я еще сильней стал тереться об нее, чувствуя жар Дианы. Комната наполнилась нашим тяжелым дыханием и стонами.

Я прервал поцелуй, чтобы избавиться от бюстгальтера, но прежде я просто накрыл левую грудь Дианы, просунув ладонь под чашечку лифа. Я почувствовал упругость и ее сердце. Сильнее сжав пальцы, я почувствовал на запястье руку Дианы.

Впервые я посмотрел в ее глаза, наполненные страхом, гневом и обидой. Этот взгляд отрезвил мой мозг, который был пьян уже не от виски, а от близости Дианы. Я посмотрел на ее припухшие губы, которые она тут же сжала в тонкую линию. Я посмотрел на свою руку, все еще сжимающую ее грудь и почувствовал невероятно быстрый стук ее сердца. Медленно отнимая руку от столь желанного места, я все еще не осознавал, что только что произошло.

Когда же Диана выбралась из-под меня, накинула рубашку, поправила волосы и быстро направилась к двери, я очнулся. Догнав ее, я обхватил ее руками. Она пыталась вырваться, но я держал крепко. Только она успокоилась, я заговорил:

— Прости меня! Если сможешь, прости. Но даже если не сможешь, пожалуйста, не уходи. Не оставляй меня, несмотря ни на что и ни на кого!

Я разжал руки, Диана повернула замок, открыла дверь и вышла. А я так и не услышал от нее ничего, кроме сладких стонов.

Диана

Я выскочила в коридор, хлопнув за собой дверью. Сердце стучало, легкие горели от нехватки воздуха. Макс, что же ты наделал?! Что же я наделала?

— Диана? — раздалось откуда-то сверху.

Я и не заметила, как сползла по стене на пол, спрятав лицо в согнутых коленях. Я подняла голову и увидела Мэри. Ей хватило одного взгляда на меня, девушка взяла меня под локоть и повела к себе в комнату.

— Что случилось? — спросила она, давая мне бутылку воды.

— Он меня поцеловал, — глядя в одну точку, сидя на высокой кровати, сказала я. Бутылка так и осталась закрытой.

— Это не новость, — усмехнулась Мэри.

— Нет, он меня поцеловал, сильно, — я тяжело вздохнула.

— В смысле? Прям поцеловал, и ты была не против, не смотря на свое заявление, что он тебя не интересует.

— И вы мне поверили? — горько спросила я.

— Конечно нет, — Мэри звонко рассмеялась и села рядом.

Я выложила ей все, что произошло, останавливаясь на моменте, когда его рука оказалась на моем сердце. Странно, я знала сестру Макса меньше недели, а уже исповедовалась, как своей родной.

— Диана, я тебя прошу обо одном, не бросай нас. Чтобы вы там с Максом не наворотили, оставьте это в прошлом. Это было не с вами, не здесь и не сейчас.

— Почему и ты и Макс просите меня не оставлять вас? — изумилась я.

— Ты нравишься нам, как человек, это в первую очередь. И, прости, за откровенность, меркантильность тоже есть. Твои статьи принесут доход журналу, в танцах мы заменяем Клэр. Да, считай это признанием в нашем эгоизме и стремлением получить доход, но и ты получаешь от этого выгоду.

— И только? — все эти вещи я и сама понимала, потому не обижалась на столь очевидные факты.

— Макс ожил с тобой. Его взгляд начал гореть, он начал двигаться вперед, он начал переживать, страдать.

Возможно это я и хотела услышать. Ведь не мог так долго парень бегать за девушкой с чистым желанием переспать. Но все равно он был слишком хорош для меня, поэтому снова тупик.

— Допустим я останусь. Что теперь мне ждать от Макса?

— Ничего. Просто смахни этот эпизод, как пыль со стола. Макс не сможет дать тебе больше.