Однако проблемы не ограничились спорами с древоголовыми стариками, покушение фанатичных псов Георга едва не обернулось катастрофой. Моего сына, маленького Люция, попытались убить, и убили бы, если бы не вмешательство наследника Ши’мо’атум. Появившись перед заговорщиками снопом бело-ганалитовых искр, потомок древности заблокировал волну алого пламени энергетическим щитом, похожим на хитиновый панцирь жука. А дальше их до состояния праха обглодало мое пламя.

Страх за жизнь сына заставила держать его при себе все время, казалось, в этот ужасный день больше ничего не произойдет… Как же я ошибалась.

Добравшись до личного идентификатора, на который приходили ответы от глав других великих родов Солезис, относительно участия в войне, она увидела сообщение от единственного оставшегося брата. Предателя и труса, что покинул Солезис, оставил ее на растерзание Георгу.

Над ответом раздумывать долго не пришлось, любопытствующий Кунро Ши’мо, восемнадцатый наследник Ши’мо’атум, посмеялся над ситуацией.

— Кажется, он действительно опасается, что ты пошлешь убийц, раз объявился после стольких лет — Слова ганалитовласого разбередили рану Утреи, погрузившейся в чтение длинных и вычурно составленных сообщений глав родов. Переписка с ними, и убеждение не вмешиваться заняла много времени, спустя два часа от ненавистного труса пришло очередное сообщение.

Выглядывающий из-за плеча наследник едва не рассмеялся, читая вслух:

— «Я хотел будущего, где не будет Георга. Где ты сможешь жить, не подвергаясь насилию, где Дэмиан перестанет отгораживаться от реальности безумными тренировками, где Ноче получит заслуженный мир. Скажи сестра, какое будущее хочешь ты?» — Кунро покачал головой — твой братец, похоже, мягкотелая тряпка. Пытается задобрить подобной чушью? Нет! Подожди! Подожди!

Остановив тонкую белую ручку, набирающую: «Не твое дело, слабак», наследник удостоился недовольного взгляда.

— Отвечаешь как обиженная Утрея, но ты — не она, ты — глава великого рода Векселур — Примирительная улыбка Кунро ничуть не успокоила взвинченную девушку, но она таки изменила текст.

[Мое будущее, как и настоящее — власть над Векселур, которую передам сыну. Мое будущее — величие, почет и влияние, все то, чего недостойным не обрести никогда.]

На сей раз перерыва в два часа не было, ответ пришел мгновенно.

[Величие, почет, влияние, власть над Векселур, сын… Спасибо, что избавила от выяснения этих вещей. Скоро я уничтожу твое будущее…]

*Дюран*

Глубокий вдох заставил воздух в ангаре стремительно понестись в мою сторону, образуя ураганный ветры. Колоссальное количество воздуха трамбовалось мышцами грудной полости и удерживалось усовершенствованной легочной тканью. Пять дней прошло после переписки с Утреей, за прошедшее время удалось пройти все необходимые для Голоса разрушения гено-модификации.

Шумный выдох превратился в резкий звон, струя плотно сжатого воздуха прорезала пространство и обрушилась на гуманоидного дроида. Вспыхнуло сиптериевое поле, защитившее партнера по тренировкам, однако и без него воздух не нанес бы серьезного урона.

— Поразительно, вот что значит идеальное сочетание комплексных модификаций… — Дюран не мог не удивиться эффекту, достигнутому одной лишь силой дыхательной системы, без использования акто-энергии. Трудно представить, что повлечет внедрение Голоса разрушения — С такой мощью, по достижении хотя бы двадцати тысяч акто’ри, не будет проблемой разнести сестренке голову.

Несмотря на многочисленные попытки подавить эмоции, понуждающие немедленно отправиться в Солезис за головой неблагодарной дряни, сознание все еще пребывало в хаосе. Актамус, даже та его часть, что вырабатывала энергию Номиан, нивелировал попытки взять себя в руки. Такое происходит у юных актариев в первой фазе развития. После пробуждения актамус использует все ресурсы организма, чтобы увеличиться в размерах, главным фактором является повышенная активность мозга, заставляющая поступать в голову больше питательных веществ. И если на поздних этапах развития актамус стимулирует области, отвечающие за мышление, то на первых парах усиливается эмоциональный фон. Именно это сейчас и происходило.

Сила росла стремительно, дойдя до шести тысяч ста акто’ри, потребление пищи увеличилось в два раза. Скоро, чтобы поддерживать организм придется покупать питательные растворы. Без них, после достижения порога в десять тысяч, мышцы усыхают, жировая прослойка истончается, кости становятся хрупкими, актарий медленно умирает. Конечно, в бездонности желудка с генериями не сравнится никто, но и актариям приходится туго. Из-за гастрономических потребностей Иури целые планеты, пригодные для жизни, терраформируют и превращают в аграрные комплексы.

Приодевшись, заказал лоудер, на котором добрался до жилого блока Аграб’дейлы. Настало время получить желанный секторис. Задержки после звонка не последовало, как-то даже непривычно, дверь распахнулась, однако лицо старухи казалось разочарованным.

— Это ты… заходи — Тон Гласа разрушения не предвещал ничего хорошего, плотно сжатые губы, испещренные глубокими вертикальными бороздами, добавляли строгости и без того не самой радушной особе — Руры нет, она не ночевала дома.

Стоило двери за спиной захлопнуться, необъятная акто-энергия обрушилась на плечи, заставляя ноги подрагивать. Освободив актамус от преобразования раван-номиан, выпустил собственную силу, но она меркла на фоне мощи легендарного актария.

— Где моя внучка?… — Воздух исказился вокруг лица старухи, сворачиваясь и уходя в модифицированных легких.

Думает, что это я, то есть, ‘орден’ похитил девчонку?!

— Послушай, мне неизвестно где она. Возможно, осталась ночевать у подруг? — Дюран сам не верил в сказанное, ну какие подруги у тех, кто вынужден скрывать собственную идентичность. Актарии всех Консилидариумов, за исключением Солезис, являются шпионами, диверсантами, убийцами, и другими теневыми деятелями, так что вряд ли Аграб’дейла позволила бы внучке дружеские связи.

— Разве вы не ведете наблюдение за нами?! — Хриплый голос старухи срывался, а глаза наливались багрянцем.

— Если бы кто-то прознал о твоей истинной личности, были бы задействованы далеко не рядовые бойцы, а выставлять на посты тех, кто способен справиться с ними на постоянной основе невозможно даже для ордена. Мы следили за всеми, кто мог послать таких бойцов, чтобы в случае чего, предвосхитить нападение и вывезти вас в безопасное место — Твердый и уверенный голос Дюрана смутил Аграб’дейлу, оправдание выглядело правдоподобным, еще бы, ведь ответ на этот вопрос уже давно созрел в голове маленького лжеца. Еще до первой встречи…

— Если она не вренет…

Не успела старуха договорить, двери с щелчком открылись, в жилой блок, с опущенной головой вошла Рура. Рабочая одежда службы доставки во многих местах изорвана, на щеке распухает синяк, разбита губа, а шея хранит следы удушья от больших рук.

— Рура… Рура, что с тобой случилось? — Аграб’дейла побледнела при виде внучки, которая, не сказав ни слова, скинула ботинки и удалилась в комнату. Лицо девушки не выражало ничего, абсолютно.

Старуха ломанулась следом, наконец, давление ушло.

Отозвав акто-энергию, бесшумно приоткрыл дверь, чтобы в случае чего быстро покинуть жилой блок.

— Рура, не молчи, скажи что случилось! — Размеры жилого блока не впечатляли, так что крик даже с самой дальней комнаты отчетливо слышался на пороге — Кто… Кто с тобой это сделал?!

Волна акто-энергии разошлась по помещениям, заставляя окна прогнуться, видимо Аграб’дейла предусмотрительно поменяла их на гибкие образцы.

Безумная старуха, судя по мощи воздействия, у нее не меньше тридцати тысяч акто’ри. При увеличении объема Акто-энергия пропорционально становилась сильнее, гуще, агрессивнее, это одна из причин, почему Георга никто не мог победить, даже объединившись в группы.

— Н-никто бабушка… — Рура с трудом ответила, старясь сдержать рыдания, что получалось весьма отвратно.