Другими занятиями, которые ему пришлось оставить, была Гербология. Он просто физически не мог работать в теплицах, а поскольку приближалась весна, тяжелой работы там только прибавлялось.

Другой трудностью могли бы стать занятия по Защите, но Северус оставил Гарри в покое, время от времени задавая ему дополнительные задания для проработки. Их взаимоотношения на данный момент казались осторожными и очень нейтральными, хотя Гарри часто ловил на себе обеспокоенные взгляды мужчины. Он был абсолютно растерян. Северус заботился о нем? Или вся эта суета с возвращением опекунства была следствием дурацкого заклинания? А как же его беспокойство в первый день после гарриного возвращения? Все казалось таким чертовски сложным, но самоненавистничество из-за Гермионы удерживало юношу от поиска ответов.

Что если Северус хотел его обратно? Гарри не заслуживал такого принятия со стороны дяди. Он не заслуживал заботы, после того, что сделал и мысль, что у Гермионы не было никого, на кого она могла бы опереться, делала его еще более решительным в избегании компании Северуса. Это был довольно замысловатый способ самонаказания, но Гарри считал его единственно правильным.

Он не заслуживал заботы, беспокойства или любви. Он заслуживал смерти, выполнив как можно скорее это чертово пророчество. Он должен был умереть вместе с этой рептилией, Волдемортом, кто, так или иначе, был причиной всех мук в жизни Гарри.

С Арифмантикой и Историей Магии не было никаких проблем, но это были очень маленькие классы и рядом с Гермионой время для юноши превращалось в ад.

Рон был ужасно напуган, увидев открытую враждебность Гарри и Гермионы. Он сделал несколько робких попыток посмеяться над их размолвкой, но его собственные отношения с девушкой были все еще слишком хрупкими.

– Девчонки, – сказал он однажды после очередного неудавшегося эксперимента, закатив глаза. – Они сами не знают, чего хотят. Однажды они восхищаются тобой и ты не можешь от них отделаться, а в следующую минуту они уже ненавидят тебя, из-за чертовой ерунды и приходится снова искать их расположения, чтобы вновь получить благосклонность…

Гарри не ответил, а только проглотил комок в горле и почувствовал волны ненависти к себе, взметнувшиеся в его сердце.

И много раз он ловил себя шпионящим за Гермионой, наблюдающим за нею краем глаза, восхищаясь ее спокойствием, вежливым выражением, ее грациозными движениями и думал, что однажды эта девушка была его лучшим другом… Этот превосходный человек, эта добрая, светлая и ласковая умница, которая обнимала его столько раз, которая была открыта для него, которая всегда беспокоилась о нем…

Гермиона…

Падма почти дрожала от радости, увидев, что они отдалились друг от друга. Но холодное поведение Гарри оттолкнуло и ее, и вскоре она стала встречаться с каким-то хаффлпафцем.

Перемена Гермионы по отношению к Гарри имела и еще одно последствие. В классе по Истории Магии было всего шесть человек, поэтому, когда она перестала сидеть рядом с ним, Гарри испугался, увидев, что ее место заняла Эрика.

Но к его глубочайшему удивлению, она не пыталась флиртовать с ним или бросать многозначительные взгляды. Она вела себя вежливо. Безукоризненно вежливо. А когда после занятия ему не удалось достаточно быстро запихать книги в сумку, Эрика заговорила с ним:

– Я хочу извиниться, Гарри. Я была невероятно глупой. Идиоткой. И я надеюсь, что мы сможем быть друг с другом вежливы в будущем. Ничего больше. Просто вежливы.

Гарри подозрительно взглянул на нее.

– Во что ты играешь на этот раз?

Эрика опустила голову.

– Ни во что. Правда. Я просто…

– Забини наконец порвал с тобой? – не смог удержаться Гарри.

На секунду казалось, что Эрика разозлится, но она сдержалась и достаточно пришла в себя, чтобы спокойно ответить:

– Нет. Я порвала с ним. Я не хочу становиться Пожирателем Смерти. Ты-Знаешь-Кто преследовал мою семью с самого моего рождения. Он убил моих бабушку и дедушку. Он много раз пытался убить тебя…

– А откуда такая внезапная перемена? – саркастично буркнул Гарри. – Ты читала газеты? Твое сердечко екнуло, когда ты узнала, что плохие парни сделали со мной?

Девушка медленно покачала головой и когда она посмотрела Гарри в глаза, он увидел в них стыд.

– Нет, – хрипло сказала она. – Они… Забини, Краббе и Гойл читали это вслух в гостиной Слизерина. Они смеялись и глумились над тобой и профессором Снейпом, и приветствовали возможность, что Ты-Знаешь-Кто победит, а вы умрете… И тут я поняла, что Миллисент пыталась сделать несколько месяцев. Она хотела уйти от них. И я тоже этого хочу.

– Ясно, – прошептал Гарри и выдавил полуулыбку:

– Ты в курсе, что мы состоим в родстве?

Ее лицо посветлело, а глаза загорелись:

– В самом деле?

– Не на самом деле, – таинственно ответил мальчик, – а только официально.

– Что ты имеешь в виду? – она непонимающе нахмурилась.

– Я приемный сын Джеймса Поттера. Его родителями были Гарольд Уинстон Поттер и Армена Хелен Найт.

– Ты думаешь, что…

– Да, я думаю. В волшебном мире все в каком-то родстве со всеми. Просто спроси своего отца.

– Это не такое уж близкое родство, – она улыбнулась и подмигнула. – Мой дедушка был братом матери человека, который усыновил тебя…

– Да, это довольно долго выговаривать…

Оба чуть улыбнулись.

– Я спрошу папу, – сказала она и закинула сумку за спину. – Ладно, у меня сейчас Древние Руны. Увидимся, Гарри.

– Увидимся, Эрика.

***

Гарри ненавидел долгие бессонные ночи, но его решение было твердым: он больше никогда не сделает ни глотка этого смертельного зелья. Оно произвело достаточно проблем в его жизни. Поэтому ночами он читал и подремывал. Точно как в тюрьме. Время шло и становилось все проще и проще выносить вторичные симптомы ломки: депрессию и внезапные перемены настроения. Главной проблемой были бессонница и общая слабость, возникающая от недостатка сна. Единственным временем, когда он спал, была та ночь, когда Гермиона обняла его… Но нет, ему нельзя вспоминать, это убьет его, задушит и умножит число демонов, которые набрасывались на него каждый раз, когда он пытался заснуть.

С конца декабря у Гарри не было видений. Ни снотворное зелье, ни его короткие дремы не давали Волдеморту достаточно времени, чтобы атаковать его разум. Юноша был очень благодарен за такое нечаянное преимущество: столкновение с яростным и злющим монстром в придачу ко всем другим проблемам, попросту убило бы его.

Юноша придвинул книгу ближе и потер пылающие глаза. Он так устал… Он бы все отдал за целую ночь сна. Книга выпала из рук. Сила вдруг ушла из его тела. Слишком долгое изнеможение перебороло симптомы ломки. Гарри свернулся калачиком и обнял подушку, прижав ее к груди. И комната медленно исчезла из его сознания.

Он не знал, сколько часов ему удалось поспать, но чувствовал себя еще более усталым, чем раньше.

И он больше не был в своей комнате.

Еще один пугающий каменный зал с развевающимися мантиями и болезненно белыми масками… На секунду он замер. Они схватили его! Но тут же понял, что это видение. Снова. Мальчик застонал от усталости и отчаянья.

– … мой слуга в Хогвартсе доставит мне мальчишку, Министерство и авроры будут делать то, что я им велю и война будет окончена, и я буду править волшебным миром!

Громкие крики и возгласы последовали за речью монстра. Они были такими громкими, что Гарри удивленно вздрогнул. А когда он поднял глаза, его дыхание остановилось. Он вспомнил предыдущий раз, когда видел общее собрание пожирателей. Там были сотни последователей Волдеморта. Но на этот раз… Толпа была слишком большой, чтобы назвать точную цифру, по подсчетам мальчика там собралось тысячи полторы… или больше… А в Ордене теперь оставалось десять или одиннадцать человек? Министерских авроров было менее двухсот, и если Волдеморт сказал правду несколько минут назад, они будут сражаться против Ордена… Но Диггори… Волдеморт убил его сына! А его правая рука, Меркури Макгонагал – и его жена… «Мой слуга в Хогвартсе»… и старые подозрения Северуса…