^{Крестьяне устраивали в складчину угощение, варили пиво, забивали барана, пекли пироги, созывали родных и соседей. Крестьянки выходили в поле, обвязывали последней соломой серпы, катались по жнитве, приговаривая: «Жнивка, жнивка! Отдай мою силку на пест, на колотило, да на молотило, да на криво веретено». После этого наряжали последний сноп (именинный) в сарафан да кокошник и с песнями несли на гостиный двор. Там их встречали и угощали вином и обедом.}

^{На Украине со сжатием последнего снопа сплетали с песнями венок и одевали его на голову почетной девице, после чего отправлялись на боярский двор ударить челом своему боярину. Девица на дворе вручала боярину венок, а боярин, принимая его, целовал девицу и угощал поселян.}

С 28 (15) августа — в селах Руси начиналось «бабье лето» и продолжалось до 11 сентября (29 августа).

^{Перед «бабьим летом» крестьяне обычно заканчивали посев озимых хлебов, иногда сев продлевался еще на три дня — все зависело от погоды и скорости уборки. Женщины провожали мужей на посевную хлебом-солью, на телегу клали три снопа, а на них — семенную рожь в мешках. На поле засевальщиков встречали ребята с гречневой кашей. После того как мужчины отсеются, пирог и кашу съедали всей семьей. Досевки праздновались в складчину. В городах и селах с этого дня начинались великоденские гулянья с хороводами.}

К этому дню заканчивали сев, но нередко оставались такие, кто не очень поспешал с работой, сеял с ленцой. О таких говорили: «С Фролова дня засевают ретивые, а с Семена — ленивые». Крестьяне праздновали окончание сева со своими лошадьми: купали их в реке и в благодарность за помощь в нелегком крестьянском труде заплетали в гривы ленточки. Отсеявшись, начинали «помочи» — работы всем миром в пользу вдов и сирот: косили им сено, удобряли поля, рубили дрова, молотили снопы.

И. П. Сахаров приводит народное сказание об августовских чудесах, существовавшее в Рязанской губернии, в селениях, расположенных на берегах рек Вожи и Быстрицы.

^{Живет на Прекольских болотах чудо чудное, диво дивное. Там, на болоте Ермаковом, слышатся свист и пение. Кто свистит, кто поет — никто не ведает.}

^{Из могилки на болоте выбегает белая лошадь, обегает все могилки, прислушивается к земле, раскапывает землю копытами и жалобно плачет над покойниками. Зачем она бегает, что слушает, о чем плачет — об этом никто не знает.}

^{Ночью на болоте появляются огни и перебегают от могилки к могилке. А огни те не такие, как в городах бывают на свечах, а как в деревнях на лучине. Они горят по-своему, светят иначе. Как загорят, так каждую могилку видно, а как засветят, видно, что на дне болота лежит, да уж так видно, как в избе лавку.}

^{Пытались добрые люди поймать белого коня, но не тут-то было — конь никому в руки не дается. От свисту и от песен, что с болота несутся, люди глохнут, а про огонь и говорить нечего. Вестимо дело. Кто огонь поймает?}

^{Поселяне говорят, что здесь когда-то давно-давно было побоище: сражались русские князья с татарами, бились не на живот, а на смерть. Татары уже начали одолевать князей, как ни отсюдова, ни оттудова выезжает на белом коне неведомый богатырь со своими сотнями. Бьет и колет татар направо и налево и добил их чуть не всех. Но тут подоспел окаянный Батый: он убил богатыря, а его белого коня загнал в болото. С тех пор белый конь ищет своего богатыря, а его сотня удалая поет и свищет — авось откликнется удалой богатырь…}

29 (16) августа — третий Спас — ореховый. К этому дню поспевают орехи. Ласточки отлетают в три раза, в три Спаса.

1 сентября — 19 августа по старому стилю. Древнерусские названия сентября — «руен», «руин» связывались с желтым цветом осени, «ревун» — с дождями, непогодой, «рюи» — с гоном, ревом оленей, «хмурень» — с угасанием солнечного света и ранним наступлением сумерек.

Сентябрь начинался днем Стратилата — тепляка, про который на Руси говорили: «Батюшка юг пустил ветер на овес»; «Тепляк держится, ушедшему лету вслед кланяется».

8 сентября (26 августа), в Наталью-овсяницу косят овес. В первый день покоса крестьяне, скосивши немного овса, вяжут сноп и несут его с песнями на боярский двор или в свои избы. Сноп ставят в большой кут под образа. Хозяин со своими работниками садится за стол. Хозяйка начинает угощать их деженем — толокном, замешанным на кислом молоке или воде с медом, потом — овсяными блинами. Гости, вставая из-за стола, благодарят хозяев за сладкий дежен, за сытые блины.

11 сентября (29 августа) — Иван полетный, полетовщик: «Иван постный пришел, лето красное увел»; «Иван Предтеча гонит птицу далече». Так мирно соединялись христианские и языческие названия (по церковным святцам, 11 сентября — день усекновения головы Иоанна Предтечи).

13 сентября (31 августа) — улетают журавли. «На Куприянов день журавли собираются на болотине уговор держать, каким путем-дорогою на теплые воды летать».

14 (1) сентября — Семен-Летопроводец. В Подмосковье с этого дня начиналось настоящее «бабье лето». Его отмечали также чехи, словаки, сербы, украинцы, поляки… В Саратовской и Пензенской губерниях его называли «пасиковый», потому что на Семена-проводца убирали улья; в Ярославской и Вологодской губерниях — «луковый», так как в этот день вырывали лук и чеснок; в Рязанской губернии он слыл Аспосовым днем,[208] и там говорили: «Бабье лето на Аспосов день».

^{В Московской и Тульской губерниях крестьяне под Семен день тушили всякий огонь, кроме лампадного, а едва начинала заниматься утренняя заря, зажигали новый свет. В старину огонь добывали старики и старухи из сухого дерева, а молодая невестка или сын зажигали спицей новый огонь — затапливали им печи в избах и банях, на посиделках зажигали свечи или лучину.}

^{В селах с Семена дня начинались женские работы: с раннего утра мяли и трепали пеньку, мыли лен в воде, стелили по лугам. Вечером садились за пряслица и веретена. С «бабьего лета» начинались осенние хороводы.}

^{В Семенов день устраивали «мушиные похороны». Разодетые в праздничные наряды девушки зарывали завернутых мух в землю, а тараканов засовывали в щепки. Проходило это шутейное действо с песнями, на девушек посматривали парни, выбирая себе подругу по сердцу.}

21 (8) сентября — «осенины», вторая встреча осени. Аспосов день. Его встречали играми и песнями. Рано утром женщины выходили к берегам рек, озер, прудов встречать матушку осенину с овсяным хлебом. Старшая женщина стояла с хлебом, а молодые вокруг нее пели песни, после чего разламывали хлеб на куски по числу людей и кормили им домашний скот.

Заканчивается «бабье лето».

24 (11) сентября — Федора. Всякое лето — и «бабье», и обычное — кончается. «Не каждое лето до Федоры дотянет»; «Пришли Федоры — замочи хвосты» (начинаются дожди).

26 (13) сентября — Воздвиженье, третья встреча осени. Улетают птицы, медведи залегают в берлогах, корень не растет в земле. Крестьяне рубят капусту. «Хлеб да капуста лихого не подпустят».

28 (15) сентября — «гусепролет», «гусарь». Темные предрассветные вечера и предрассветная свежесть остужают воздух и землю: «Гуси летят — зимушку на хвосте тащат».

Были у славян и более поэтичные названия октября — «позимник», «листопад» и даже «свадебник».

1 октября (18 сентября) — Арина-журавлиный лет. Если на Арину журавли полетят, то на Покров 14 (1) октября ударит первый мороз, а если их не видно, то до 2 ноября (20 октября) мороза не будет вовсе.