Я сидел на краю крыши общежития Вега, свесив ноги над пропастью, простиравшейся далеко внизу. На мне все еще были форменные брюки, но грудь была обнажена, и заходящее солнце заставляло чернила на моей коже влажно поблескивать на свету. Я любовался крыльями на безымянном пальце, гадая, какая магия позволила мне избежать Темного Принуждения или любого вида ментального вторжения. С тех пор как у меня появились эти крылья, я убедился, что Сирены больше не влияют на меня, так же как и другие Ордена, обладающие способностями манипулировать разумом или эмоциями. Однако мне было интересно, как долго продлится эта защита. Это был секрет между мной и звездами, о котором я не мог рисковать рассказать никому — кроме Билла, который, конечно, решил, что это древний фокус-покус, который я должен считать благословением и оставить все как есть. Но чем бы ни было это дерьмо, оно, без сомнения, было чертовски ценным. Но я не нашел в библиотеке ничего, что хотя бы намекало на то, чем это может быть. Это была загадка, и, возможно, она такой и останется.

Звезды неожиданно подарили мне видение Райдера, предупредив за несколько секунд, что он идет сюда по пожарной лестнице. Я нахмурился, гадая, чего хочет Лунный Король, но звезды не дали мне ничего больше, лишь смутное ощущение, что его намерения не были злыми.

Я услышал, как он ступил на крышу, и не потрудился повернуть голову. — Что тебе нужно, Райдер?

— Зрение дает тебе глаза на затылке, Большая Птица?

— Что-то вроде того, — пробормотал я, устремив взгляд на горизонт.

На земле рядом с местом, где я сидел, показался ботинок Райдера, и я взглянул на него, но он смотрел прямо перед собой, его челюсть была плотно сжата. Он все еще был в форме, но его галстук болтался на шее, а свежая кровь заляпала его белую пуговицу.

Он встал прямо на краю, опустив взгляд на землю далеко внизу без единого проблеска страха в глазах. У парня была магия земли для того, чтобы смягчить падение, но змеи точно не умели летать. У меня возникло ощущение, что Райдеру наплевать на все это. Он был просто счастлив посмотреть смерти в лицо и сказать, чтобы она шла на хрен. Я представил, как она несколько раз слушала его.

— Ты поднялся сюда, чтобы посмотреть на закат вместе со мной? — спросил я.

— Нет, — хмыкнул он.

Точно.

— Тогда почему ты здесь? — надавил я.

Тишина давила на мои уши, и я уже подумывал о том, чтобы просто улететь, вместо того чтобы разбираться с этим дерьмом. Неужели он теперь таился в моем любимом месте?

— Ты мне никогда не нравился, — задумчиво произнес Райдер, и у меня свело челюсть.

— Есть ли в этом предложении какое-то «но» или ты здесь для драки, потому что, поверь мне, я, блядь, в деле, — я посмотрел на него, гадая, действительно ли он пришел сюда за этим. Я не думаю, что он бросит вызов самому могущественному фейри в Авроре. Может, он и правда хочет мою крышу. Он, вероятно, хорошенько надавал бы мне по морде, но я все равно надеру ему задницу. Эта крыша была моей.

Райдер внезапно опустился и сел рядом со мной, положив руки на колени, его поза была напряженной. — Я всегда считал тебя высокомерным куском дерьма, который властвует здесь в своем собственном пространстве и никогда не разговаривает ни с кем в школе. Мне понадобилось много времени, чтобы понять, что ты любишь одиночество по той же причине, что и я.

— И по какой же? — я потакал этому странному повороту событий, чувствуя, что звезды хотят, чтобы я это сделал. Но я не отрывал взгляда от заката — розовые и оранжевые краски освещали горизонт.

— Ты никогда не встречал ни одной чертовой женщины, которую стоило бы впустить. До… нее, — он произнес это слово с презрением, но я слышал в его голосе и боль. Его плечи были напряжены от гнева, и я не стал отрицать, что мне хорошо знакомо это чувство.

— Ну, теперь она принадлежит кому-то другому. Вот и все, — пробормотал я, поднял небольшой камень, лежащий рядом со мной, и бросил его за край.

Райдер хрюкнул в ответ, его руки сжались в крепкие кулаки.

— Почему ты здесь, Райдер? — спросил я, и он зарычал во все горло.

— Мариэлла, — выдавил он, и мои брови изогнулись дугой, когда меня охватило внезапное осознание.

Я испустил гневный вздох, собираясь подняться на ноги, когда Райдер схватил меня за руку и дернул, чтобы удержать на месте. Он заглянул в мои темно-зеленые глаза, и пламя внутри меня взметнулось вверх, чтобы блокировать его гипноз наряду с моими собственными ментальными барьерами.

— Если ты хочешь что-то сказать, скажи это в реальности, — я отпихнул его от себя, и он оскалил зубы.

Я наполовину ожидал, что он уйдет, но он не ушел, его пальцы дергались, словно он жаждал найти нож, чтобы выпотрошить меня.

Он снова зарычал, отворачиваясь от меня. — Ладно, — шипел он. — Ты сказал, что у тебя бывают видения только для людей, которых ты хорошо знаешь, так что… какого хрена ты хочешь знать?

Я уставился на него в недоумении. Я разрывался между тем, что мне чертовски жаль этого парня, если он настолько отчаялся, и тем, что он пытается предложить мне часть себя ради того, чтобы я дал ему видение Мариэллы.

Я уже собирался отказаться и сказать ему, чтобы он отвалил, когда звезды увлекли меня в видение, которое поглотило меня целиком. Я был с Райдером, смеялся над чем-то, стоя в комнате, которая, как я догадался, была его комнатой. А он улыбался мне, словно был не психом, а самым настоящим нормальным фейри. Я чувствовал тягу к нему, связь, которая заставляла меня хотеть общаться с ним, подкалывать его, шутить с ним. Как будто он был моим чертовым… другом.

Меня снова выдернуло из видения, и я обнаружил, что мое сердце выбивает дикий ритм.

Клянусь солнцем, что это было?

Я посмотрел на Райдера, но не увидел в нем ничего похожего на человека, которого только что видел в видении. Его глаза сузились, но он не спросил о том, что я только что видел. Засранец никогда не совал свой нос, куда не надо, надо отдать ему должное.

Я все еще чувствовал желание уйти, но воля звезд была ясна, и я дал себе клятву прислушиваться к их указаниям. Но действительно ли я хотел дружить с этим засранцем? Даже когда я подумывал об отказе, судьба изменилась, и я увидел альтернативу. Райдер один, сломленный, разбитый. Я прогнал эту мысль и нахмурился, когда снова посмотрел на него: его взгляд был устремлен на колени. Я не хотел этого. По какой-то причине я был важен для него. И похоже, что он может быть важен для меня. Может быть, я действительно смогу найти для него Мариэллу. Может быть, я смогу дать ему покой, за которым он так охотился. Я не знал подробностей о том, что именно сделала с ним женщина из Оскуры, но слухи до меня доходили, как и до всех остальных. Она держала его пленником в своем доме больше года, и по шрамам на его теле можно было догадаться, через что ему пришлось пройти, пока он был с ней.

Я вздохнул, покачав головой. Это было чертово безумие.

— Ты действительно хочешь это сделать? Потому что ты не можешь притворяться, Райдер, ты должен быть открытым, рассказать мне о себе, а не только поверхностную чушь. И ничего из этого дерьма мачо, которое ты показываешь миру. Профессор Мистис сказал мне, что ты должен быть по-настоящему связан с кем-то, чтобы получать видения от его имени, — когда я произнес слово «связан», он вздрогнул.

Я ожидал, что он отшатнется и уйдет, но он остался на месте. Его плечи немного опустились, и я посмотрел на его напряженное выражение лица. Он выглядел так, будто у него вот-вот случится аневризма.

Я фыркнула от смеха, и он нахмурился.

— Тебе не обязательно отдавать мне почку, придурок, просто расскажи мне что-нибудь о себе. Что-нибудь реальное, — сказал я, решив, что его нужно подтолкнуть, и он пробормотал проклятия себе под нос.

— Я лучше отдам тебе обе свои почки и легкое, чтобы ты спас меня от этого дерьма. Но… — угрожающе зашипел он. — Я хочу, чтобы эта сучка была в моей власти, и если это то, что для этого нужно, то, блядь, хорошо.