Так что вместо этого мне пришлось принять то, что со мной происходило, и попытаться выкарабкаться самостоятельно. Когда мне прислали имена на этот месяц, я пытался бороться с желанием пойти к ним, но я был вынужден разыскать их. Колин Денверс. Он был отвратительным парнем, который не интересовался мной, кроме как Киллблейзом, который я мог ему предоставить, так что я не могу сказать, что узнал его по-настоящему, но от этого мне не становилось легче от судьбы, которую, как я знал, Король запланировал для него.

Я сделал для него то немногое, что мог, в рамках магии культа, которой был связан, что в основном сводилось к тому, что я указывал на столько сколько мог замечательных вещей, ради которых он должен жить. Это было довольно трудно сделать с парнем, у которого явно не было ни друзей, ни семьи, который жил в квартире без отопления, с электричеством, которое часто отключали, потому что он не оплачивал счета большую часть времени, и который, казалось, существовал исключительно ради того, чтобы получить свой очередной кайф, но я пытался. Он умрет, только если покончит с собой, и я видел, как другие потенциальные жертвы выходили на свободу, не поддавшись той тьме, которую вызывал наркотик, так что я мог только надеяться, что он тоже не поддастся желанию. Король просто сотрет его воспоминания и отправит прочь.

Кроме этого, моим единственным планом могло быть только то, чтобы еще глубже втянуть себя в этот культ. Несмотря на то, что за мои последние послабления пришлось заплатить, зная правду о том, что я помогаю Королю делать в каждое полнолуние, это также позволило мне проводить больше времени, занимаясь тем, что я выбираю. Поэтому мне нужно было продолжать завоевывать его доверие и добиваться, чтобы он продвигал меня дальше, пока узы на мне не исчезнут или не станут достаточно слабыми, чтобы позволить мне бежать.

Я продвигался в реализации своего плана по побегу отсюда вместе с сестрой, и, что еще лучше, я собирался сделать последний платеж Старушке Сэл, чтобы погасить долг Элис.

На следующей неделе она будет свободна, а я подготовлю все необходимое, чтобы мы навсегда убрались из Алестрии.

Я предпринял последнюю попытку спасти Колина, попытавшись не отправлять ему сообщение о встрече в академии сегодня вечером, но мои пальцы все равно нацарапали сообщение. Поэтому, когда я подходил к тому месту в ограде, где Король проделал дыру в магических щитах, защищающих это место, чтобы я мог впустить его, мое сердце было тяжелым от страха за него.

— Привет, Колин, — с энтузиазмом сказал я, пропуская его внутрь, на что он только нахмурился.

— Ты достал его? — спросил он напрямую, и я кивнул.

— Да, чувак, держи, — я достал из кармана пробирку с ярко-синими кристаллами и протянул с тяжелым сердцем.

Колин мгновенно встряхнул пробирку, чтобы активировать кристаллы, а я наблюдал, как движение усугубило их, и они превратились в пар в маленькой стеклянной камере. Он открутил колпачок, вставил пробирку в ноздрю и глубоко вдохнул со стоном блаженства, когда поглотил Киллблейз.

К черту все эти штуки. Я бы никогда не хотел быть зависимым от чего-то подобного. Наркотики были лишь одной из цепей, которыми люди, стоящие у власти в этом забытом городе Солярии, связывали всех нас. Между этим, бандами, шлюхами и азартными играми всегда было что-то, что могло заманить фейри в ловушку. Но не меня. И не Эллу. Мы собирались стать свободными.

— Я как раз собираюсь собрать свежую партию, — сказал я, когда глаза Колина закатились, и он начал хихикать. — Если ты хочешь пойти со мной, чтобы получить еще, ты можешь взять несколько пробирок, чтобы продержаться следующие несколько дней.

— Да, блядь, веди, — мгновенно согласился Колин, на его лице появилась широкая улыбка, когда первоначальный кайф захлестнул его.

Я кивнул, сглатывая желчь в горле, и пошел по кампусу, следя за временем, пока добирался до двора Акрукса, где в полночь я должен был встретиться с Королем.

По дороге я нес всякую чушь о том, как здорово сегодня выглядит луна и как нам повезло, что мы живы, пытаясь подтолкнуть Колина к позитиву, пока он бормотал о воображаемом бурундуке.

Вероятно, это было безнадежно; я уже видел леденящий душу мрачный взгляд в его глазах, и я знал, что наркотик начинает оправдывать свою репутацию, топя его в страданиях, даже когда он продолжал спорадически смеяться.

Король ждал в тени за трибунами, когда мы подошли, его взгляд с голодом оглядывал Колина, который появился с лицом молодой девушки, а затем превратился в пожилого мужчину.

Он не сводил глаз с Колина и возбужденно кивал, подзывая двух других членов Черной Карты, чтобы они отвели Колина в сторону деревьев.

— Вы быстро доказываете свою ценность для Карты, Гарет, — пробормотал Король, направляя меня в Альтаир Холл вместо того, чтобы следовать за Колином и остальными, и я нахмурился, шагнув за ним.

— Спасибо, Карточный Мастер, — пробормотал я.

Я вообще считаю, что держать язык за зубами в его присутствии — лучший выход. Он говорил все, что у него было на уме, без всяких подсказок с моей стороны, давая мне необходимую информацию для анализа и делая так, чтобы ему было как можно труднее понять, что я не предан ему.

— Я верю, что вы можете стать кем-то очень важным для нас, — продолжал он, пока мы шли по темным коридорам, и подвел меня к голому участку стены, а затем разрезал руку и размазал по ней свою кровь, чтобы открыть потайной ход.

— Надеюсь, что так, — согласился я, быстро произнося ту простецкую чушь, которую он любил слушать. — Черная Карта дала мне место, где я могу принадлежать себе.

Король кивнул и повел нас вниз, в проход под зданием, создав световой поток, чтобы мы могли видеть, пока я следовал за ним, и стена снова закрылась за нами.

— Я хочу, чтобы сегодня ночью вы оставались рядом со мной и другими Высшими Картами, чтобы вы смогли увидеть передачу силы вблизи.

— Да, Карточный Мастер, — согласился я, хотя мне совершенно не хотелось быть ближе к этому поганому обмену.

— Я думаю, что мы родственные души, Гарет. Некоторые люди могут не видеть этого, но все, что я ищу, это власть, чтобы сделать Алестрию лучше. Я хочу, чтобы это был город, где людям не придется страдать в нищете и бояться насилия со стороны банд. Для этого мне нужно стать самым могущественным фейри в городе. Мое правление должно быть абсолютным, если я хочу уничтожить Оскуров и Лунное Братство. Если я хочу убедиться, что люди, которые заслуживают процветания здесь, защищены от ужасов города, управляемого насилием.

Я прикусил язык, чтобы не реагировать на это, потому что как он вообще мог лгать о том, что хочет защитить уязвимых людей Алестрии, и в то же время подталкивать тех же людей к самоубийству, чтобы он мог украсть их силу?

— Я знаю, что заклинание, которое я произнесу сегодня, может показаться жестоким, — продолжал он, пока мы двигались по длинному холодному проходу, который шел под уклон и был достаточно прохладным, чтобы заставить меня дрожать. — Но Киллблейз не заставляет никого убивать себя, если только он уже не отказался от жизни. А фейри без желания жить — это не фейри вообще. Сама наша природа подразумевает, что мы боремся за все и вся, чего хотим. Если фейри сдались, то вполне логично, что они передают свою силу тому, кто готов использовать ее для улучшения жизни других.

— Значит, ваша цель — править Алестрией? — спросил я, чувствуя себя в безопасности, задавая этот вопрос, поскольку он, по сути, уже предложил эту информацию.

— Вначале, — подтвердил Король. — После этого… ну, я полагаю, мне придется оценить остальные части королевства и понять, заслуживают ли они моей помощи.

Я не мог ничего сказать на это заявление, не показав своих истинных чувств, поэтому я придержал язык. Он явно был жаждущим власти психопатом, который не собирался останавливаться на Алестрии. Без сомнения, он мечтал сесть на пустующий трон Дикого Короля. Но если он хотел представлять угрозу для Небесных Советников, то ему нужно было чертовски много силы от своих жертв. Что, как я догадался, и было причиной всей этой секретности. Он не хотел, чтобы Лайонел Акрукс или другие Советники узнали о том, что он делает, пока он не станет достаточно сильным, чтобы сразиться с ними и победить.