Брендан вошел в дом вслед за Кэтти и Люси.

— Сара! Мы дома! — крикнул он.

Девочки горячо спорили о том, куда они поедут ужинать.

— Я же сказал вам, — заметил Брендан, зажигая свет в кухне, — сегодня решать будет Сара. Так что переоденьтесь, умойтесь и сообщите Саре, что мы ее ждем.

Девочки побежали наверх, все еще обсуждая преимущества разных ресторанов и кафе. А Брендан начал разбирать сумки с купленными продуктами, спрашивая себя, где может быть старшая дочь. Он не хотел оставлять ее сегодня дома, но понимал, что должен уважать желание своей дочери остаться наедине со своими переживаниями, к тому же он не мог обидеть и Кэтти, горевшую желанием поразить его своими спортивными достижениями.

Брендан знал, как обидно было для Сары остаться дома, когда все ее друзья отправились на рождественский бал. Он не принадлежал к тем людям, которые считают драку достойным способом решения многих проблем, но был рад, что не встретился сегодня с экс-приятелем Сары. Ему, пожалуй, стоило бы большого труда удержаться от того, чтобы свернуть парню шею…

Брендан ставил пакет апельсинового сока в холодильник, когда услышал, как открывается задняя дверь. Он обернулся и увидел входящую в кухню Ванессу.

— Привет, — сказал он, удивленный и одновременно довольный тем, что видит ее. Ванесса собиралась пойти «поболеть» за Кэтти вместе с ним, но вынуждена была остаться дома из-за сестры. — Как Дорис, уже лучше?

Судя по выражению лица Ванессы, что-то явно было не в порядке. Она выглядела так, словно недавно плакала. Неужели Дорис серьезно заболела?

— Ванесса…

Она остановила его жестом руки и глубоко вздохнула, стараясь сохранить спокойствие. Ей не хотелось разрыдаться в присутствии Брендана, она не желала демонстрировать ему свои эмоции.

— Можно с тобой поговорить? — спросила она странным, сдавленным голосом. — Наедине.

— Э-э-э… Да… Конечно. — Брендан огляделся по сторонам. — Мы можем пойти ко мне в комнату.

Ванесса кивнула и последовала за ним. Дождалась, когда он плотно закроет дверь. Затем подошла к окну и притворилась, что смотрит наружу, хотя не видела ничего, кроме собственного отражения в темном стекле.

Выглядела она ужасно. Короткие волосы растрепались и торчали в разные стороны, как перья у взъерошенного воробья. Тушь размазалась и расплылась.

Ванесса коснулась пальцами бриллиантового кольца. Она и раньше подозревала, что все происходящее с ней слишком хорошо, чтобы быть правдой. Ей следовало понимать, что волшебные сказки Никогда не воплощаются в жизнь. А все прекрасные принцы в конце концов оказываются обыкновенными лягушками.

— Я не выйду за тебя замуж, — сказала Ванесса, снимая с пальца кольцо.

Брендан замер возле двери — в своем сером пиджаке и в бордовом галстуке. Он стоял и просто смотрел на нее. Потом заморгал.

— Что?

Ванесса протянула ему кольцо. Он не пошевелился, чтобы взять его, тогда она шагнула вперед и вложила кольцо в его ладонь.

— Я не могу выйти за тебя замуж. Я не хочу быть частью «плана».

— Ванесса, о чем ты? — Он выглядел совершенно растерянным.

— Ты отлично знаешь, о чем я. Я не желаю быть частью вашего с Мэри плана. Если ты хочешь и дальше «упорядочивать» свою жизнь, то делай это без моего участия.

В горле запершило от слез, но Ванесса невероятным усилием воли сумела сдержать их. Она не собиралась больше ничего говорить, но слова вдруг помимо ее воли хлынули неудержимым потоком:

— Тебе должно быть стыдно. Как ты мог так поступит со мной, с Дорис, со своими дочерьми? Предложить мне стать твоей женой только потому, что Мэри велела тебе это сделать?

Брендан все еще выглядел растерянным и ошарашенным, но, судя по выражению его лица, он начал догадываться, в чем дело. Ванесса каким-то образом узнала про письмо Мэри.

Поначалу ей очень хотелось попросить Брендана показать ей злосчастное письмо. После всего, что случилось, неужели она не имеет на это права? Но затем передумала. Ванесса чувствовала, что ее предали не только Брендан, но и Мэри. Как могла лучшая подруга так с ней поступить? Как могла потребовать такое от Брендана? Жениться на ней! И как он мог на это согласиться?

— Ванесса…

Брендан шагнул к ней, и она резко отшатнулась. Если я прикоснусь к ней, она, пожалуй, упадет в обморок или влепит мне пощечину, опасливо подумал он.

— Мне нужно ехать домой. Дорис у миссис Маршалл, и я сказала ей, что скоро вернусь.

Побледнев как полотно, Брендан смотрел, как Ванесса проскользнула мимо него и вышла из комнаты. Проходя по коридору, она слышала, как Кэтти и Люси в гостиной с энтузиазмом обсуждают французскую кухню.

Ванесса направилась к входной двери. Она не могла видеть девочек. Только не сейчас.

Только оказавшись на улице, она смогла перевести дыхание. Хорошо бы Брендану достало здравого смысла не броситься за мной следом, мелькнула мысль. И в то же время ей хотелось, чтобы он сделал именно это. Она отошла достаточно далеко от дома и только тогда дала волю слезам. Когда она уселась за руль и завела мотор, Брендан все еще не появился на пороге дома. Мерзавец!

Брендан стоял посреди комнаты, глядя, как уходит Ванесса. Он был настолько ошеломлен, что не мог сдвинуться с места. Совершенно очевидно, она узнала о письме. Но каким образом?

Он подошел к столу и выдвинул ящик. Конверт лежал внутри, надписью вниз, и, казалось, его никто не трогал. Но взгляд Брендана скользнул по поверхности стола, и он увидел забытый кем-то стакан с кока-колой.

Сара. Сара нашла письмо, прочитала его. И она же все рассказала Ванессе.

Острые грани кольца с бриллиантом врезались в ладонь, когда он машинально стиснул кулак. И в это мгновение за окнами вспыхнули фары, заурчал двигатель, и машина Ванессы выехала со двора.

Брендан знал, что должен был рассказать Ванессе о письме. И он действительно собирался это сделать. Но все не находил подходящего момента. А еще он боялся… боялся, что, если расскажет о письме, Ванесса его не поймет или не поверит ему. Она откажется от своей любви к нему, а ему так нужна ее любовь. Нужна, как ничто и никогда раньше!

Брендан шагнул к двери. Кольцо, зажатое в кулаке, жгло ему руку.

— Сара! — крикнул он.

Кэтти и Люси оборвали болтовню на полуслове и притихли, как мышки. Громовой голос отца мог означать только одно: их старшая сестра совершила нечто ужасное.

Брендан выскочил в коридор и, перепрыгивая через две ступеньки, побежал наверх, в комнату Сары. Он ворвался внутрь, даже не постучавшись.

Она сидела за столом, спиной к нему.

— Да? — спросила она, не меняя позы.

— Изволь повернуться ко мне лицом!

Сара развернулась вместе с креслом и вопросительно посмотрела на отца.

— Ты показала Ванессе письмо! — Это было утверждение, а не вопрос.

Брендан был расстроен и разгневан. Как Сара могла так поступить с ним? Зачем она сделала Ванессе больно? Зачем она сделала больно ему?

Сара смотрела на отца с растущим недоумением и испугом. Она никогда не видела его таким. Казалось, он готов потерять контроль над собой.

— Нет. Я не показывала ей никакого письма.

— Сара, не лги мне. — Брендан повысил голос. — Я знаю, что Ванесса видела письмо. Она была здесь только что.

Он сильнее стиснул в руке кольцо, чувствуя, что может не сдержаться, и тогда…

У Сары округлились глаза от ужаса, словно она внезапно осознала, что совершила непоправимую ошибку. Может быть, поводом к этому послужило выражение отчаяния на его лица и та боль, которую он не сумел скрыть. А может быть, она действительно только теперь поняла, что наделала.

— О, папа, — прошептала Сара, прижимая руку ко рту. Слезы потекли по ее щекам. — Папа, я сделала что-то не так, да? Я…

— Ты показала Ванессе письмо твоей матери, — повторил он утвердительно.

Сара затрясла головой. Она не осмеливалась поднять на отца взгляд.