– И вы тоже, – сказала Мэдди Нэшу, – выйдите из дома, пожалуйста.

– Я останусь, – решительно заявил Нэш, с которого усталость неожиданно как рукой сняло.

Она недоверчиво взглянула на него.

– Вы с ума сошли! Я не могу позволить ему узнать, что у меня здесь живет мужчина! Быстро уходите из дома! Он уже здесь!

В дверь громко постучали.

Он понимал, что она права, но не мог, черт возьми, оставить ее наедине с этим типом. Не зря она выпроводила из дому детей.

К тому же ему хотелось услышать своими ушами, что скажет Харрис. Ругаясь себе под нос, Нэш улегся в постель, сдвинув занавески и оставив между ними лишь узенькую щелку, чтобы наблюдать за происходящим.

Ему надоело прятаться. Ему это было неприятно, хотя он понимал, что такой образ действий подсказан здравым смыслом. Но ведь он, черт возьми, мужчина, а не какая-нибудь мышь!

– Мистер Харрис, здравствуйте, – услышал он голос Мэдди. – Входите, пожалуйста.

Харрис что-то пробормотал и вошел. Остановившись, он сложил на груди руки, широко расставил ноги и по-хозяйски окинул взглядом помещение коттеджа.

– Вы, кажется, еще не упаковали вещи?

– Как видите, – вежливо ответила Мэдди.

– Не думаю, что это займет у вас много времени,- бестактно заявил он, – здесь и упаковывать-то почти нечего.

Как и в прошлый раз, Харрис уселся, не дожидаясь приглашения. На сей раз на нем были еще более облегающие фигуру брюки и жилет кричащей расцветки, причем даже со своей кровати Нэш ощущал запах душистой помады, которой пользовался этот тип.

Мэдди поставила на стол чайник и несколько чашек с блюдцами.

– Вы уже сообщили мистеру Ренфру или его брату графу о том, что сэр Джаспер позволил нам жить здесь в обмен на мед до совершеннолетия Джона? – спокойным тоном спросила она.

– Я уже говорил вам, что в документации поместья никакой записи о подобном обещании не имеется, – с самодовольным видом произнес он, откинувшись на спинку и покачиваясь на двух ножках стула.

Нэшу очень хотелось, чтобы ножки у стула подломились.

– Я не просила вас искать подтверждения обещанию, а просила лишь сообщить об этом мистеру Ренфру или его брату, – вежливо заметила Мэдди.

– Разумеется, я этого не сделал, – заявил Харрис и почистил ногти, демонстрируя полное равнодушие. – У мистера Ренфру есть дела поважнее, чем беспокоиться об обещании, которое ничем не подтверждено. И он совершенно ясно заявил, что желает, чтобы вы немедленно освободили коттедж.

Выгнать из дому женщину и ребятишек? Маркус никогда не сделал бы ничего подобного. А это означало, что Харрис затевал что-то по собственной инициативе.

– Я почему-то так не думала, – сказала Мэдди, – поэтому написала лорду Элверли и объяснила ситуацию. Вам налить чаю? – спросила его Мэдди, одарив неискренней улыбкой.

Харрис сердито оттолкнул чашку.

– Не хочу. – Он окинул взглядом комнату. – Ну, где оно это ваше письмо? Я его передам:

Мэдци налила себе чаю, добавила немного меда и тщательно размешала, прежде чем ответить.

– Я отправила его сама. У преподобного Матесона имеется, видите ли, справочник «Дебретт», где перечислены…

– Я знаю, что такое справочник «Дебретт».

– Такая интересная книга, не правда ли? Там я нашла адрес графа Элверли и отправила письмо сама.

Харрис сердито взглянул на нее. Мэдци отхлебнула глоток чаю, явно не замечая его раздражения.

– Ну что ж, я пришел не для того, чтобы говорить о письмах, – проворчал он. – Я пришел, чтобы получить арендную плату. Теперь она составляет пять фунтов – и никаких отговорок.

– Конечно.

Она достала жестяную банку.

Харрис изумленно вытаращил глаза.

– У вас есть пять фунтов?

– Не совсем так, – сказала она, замешкавшись с крышкой коробки, которая с трудом открывалась. – Но я все же считаю арендную плату непомерно высокой и намерена поговорить об этом с мистером Ренфру, когда он сюда приедет…

– Предупреждаю вас…

Она положила десятифунтовую банкноту на стол и добавила:

– Полагаю, вы сможете дать мне сдачу?

Харрис недоверчиво уставился на банкноту, потом взял ее и тщательно осмотрел со всех сторон. Он хотел было положить ее в карман, но она ловко выхватила ее из его пальцев.

– Сначала сдачу, пожалуйста, – сказала она твердым, но вежливым тоном.

Харрис покопался в кармане сюртука и извлек пригоршню мелочи.

– Откуда, интересно, берутся такие суммы у таких, как вы? – проворчал он, отсчитывая монеты.

Она приподняла брови.

– Откуда у меня деньги, вас абсолютно не касается, мистер Харрис. Вас касается только то, что я могу заплатить.

Он со злостью швырнул на стол две золотые монеты по фунту стерлингов, три – по полфунта, крону, шесть полукрон и пять флоринов. Пока Мэдди пересчитывала монеты, Харрис потянулся за ее десятифунтовой банкнотой.

В этот миг она снова взяла банкноту.

– Сначала напишите, пожалуйста, расписку в получении, – сказала она, сложив стопочкой полученные от него монеты.

У него побагровела физиономия.

– Расписку?! – воскликнул он. – Расписку?

Она все еще говорила спокойным тоном:

– Мне кажется, это обычная деловая практика.

– Обычная деловая практика? – презрительно фыркнул он. – Что вы знаете об обычной деловой практике? Или, может быть, сэр Джаспер писал расписку всякий раз, когда совал свой палец в твой горшочек с медом?

На мгновение воцарилось молчание, потом раздался громкий звук пощечины.

Сквозь отверстие между занавесками Нэш видел, как Мэдди, словно разъяренная фурия, наклонилась над столом. Он двинулся было ей на помощь, но она, встретившись с ним взглядом, безмолвно приказала: «Спрячься. Это моя битва».

Нэшу пришлось собрать в кулак всю силу воли, чтобы подчиниться. Если этот сукин сын сделает к ней хоть шаг…

Харрис вскочил на ноги, повалив стул, и прижал руку к щеке.

– Ах ты, маленькая сучка!

– Как вы смеете! – возмущенно воскликнула Мэдди. – В нашей дружбе не было ничего неприличного! Сэр Джаспер был галантным старым джентльменом, который был знаком с моей бабушкой. И ради нее он предоставил мне это жилье и принимал мед в качестве платы за него, чтобы пощадить мою гордость!

Харрис ухмыльнулся:

– Пощадить твою гордость? Вернее было бы сказать: добраться до твоей шкурки, которая мне…

Он сделал шаг к Мэдди, протянув свои толстые ручищи.

Нэш вышел из алькова.

– Довольно! – прорычал он.

Голос его был похож на резкий удар хлыста. Харрис круто повернулся и, уставившись на Нэша, сразу же заметил небритый подбородок, бриджи для верховой езды, сорочку с закатанными рукавами, расстегнутую на горле, отсутствие сюртука и жилета, а самое главное, черт возьми, отсутствие обуви и даже носков на ногах.

– А это кто такой? Ваш любовник, а? Теперь мне понятно, как вы зарабатываете десятифунтовые банкноты…

– Попридержи язык! Здесь присутствует леди! – цыкнул него Нэш и ударил Харриса по физиономии.

Харрис отлетел в сторону, но удержался на ногах.

– Ах ты, сукин сын! – Он замахнулся, чтобы нанести удар Нэшу, но тот хорошо владел искусством кулачного боя и без труда блокировал его удар. – Где здесь леди? Эта маленькая сук…

Не дав договорить, Нэш ударил Харриса по лицу еще раз.

– Извинись.

Управляющий схватил стул и замахнулся им на Нэша, но тот успел наклониться и получил всего лишь скользящий удар по скуле. Отобрав у Харриса стул, он отбросил его в сторону.

– Извинись, – повторил Нэш.

– Перед ней? Тебе, видно, нравится подбирать объедки после старика, но…

На сей раз Харрис от удара Нэша растянулся на каменном полу. Он лежал там, боясь подняться, и из его носа ручьями текла кровь.

Тяжело дыша, Нэш стоял над ним со сжатыми кулаками.

– Я сказал: извинись перед леди.

Мэдди потянула его за локоть.

– С него достаточно, мистер Райдер.

Нэш не пошевелился.