Хотел ли Агджа незаметно отлежаться в Болгарии или проследовать через нее транзитом, будь у него хоть марсианский паспорт, но за визой в консульство идти пришлось. Представьте, приходит в болгарское консульство, бывшее скорее филиалом разведки, нежели МИДа, человечек, будто сошедший с плакатов Интерпола, и вежливо просит визу на англо-турецком языке (не на хинди же или фарси он размовлялся!).

Товарищи забирают документы и сносятся с софийским Центром. Каковой незамедлительно дает «добро». И человек, приговоренный к смерти, спокойно получив визу из рук сотрудников госбезопасности соцстраны, 23 мая 1980-го спокойно въезжает в Болгарию. Турпоездка затянулась до 30 августа.

Только не надо думать, что болгарские товарищи прошляпили его: три месяца Агджа банкует в их обществе — факт доказанный. Террориста взяли под белы ручки сразу после пересечения границы и, с соблюдением мер секретности, отвезли куда надо. С каким именно «Сингхом» они общаются, чекистам также было ведомо, минимум четыре болгарских разведчика напрямую работали с ним: беседы, больше похожие на допросы, уговоры, угрозы, посулы. Есть основания полагать, что Агджу, попавшего на заметку сразу после обретения им всетурецкой известности, пасли особенно тщательно после его угроз разобраться с папой: на столе лежит указивка из Москвы, а тут мужик сам хочет с нашим фигурантом разобраться — поможем? И, скорее всего, давно интересуясь «Одиночкой», его специально пригласили погостить на Слынчев Бряг, может статься через его «волчье» командование.

Сомнительно, что с Агджой работали «втемную», или, как говорят профессионалы, «под чужим флагом»: какая уж там «темная», когда его, дабы не артачился при вербовочном подходе, на время помещают в кутузку — охолонись, подумай на досуге. Выбор, надо сказать, у «волка» был не ахти: либо сотрудничество с болгарами (и КГБ!), либо депортация в родные края, где, как известно, Агджу с нетерпением поджидал палач. Без следа исчезнуть можно было и в самой Болгарии: посудите сами — к чему чекистам нежелательный свидетель, который та-акое брякнуть может — мол, меня Папу убрать просили?!

Конечно, можно было согласиться на все, лишь бы удрать из Болгарии, а там… Только не настолько уж глуп Агджа, чтобы не понять: ЭТИ достанут везде. Так что можно не сомневаться: уж агентом-то болгарской секретной службы Али Мехмет Агджа стал точно — иного при том раскладе и быть не могло. Кроме летального исхода. А уж насколько все было добровольно, вопрос второстепенный.

Только вот не одни болгары вальсы кружили вокруг Агджи: любопытствовали и товарищи из представительства КГБ в Софии, даже из Москвы прилетали — ходили вокруг, изучали подающую надежды птичку, вели долгие беседы, хоронясь под болгар. И еще вопрос, кто конкретно завербовал Агджу: болгары или люди Крючкова под болгарским флагом. Уж выбор мишени для Агджи самим болгарам принадлежать никак не мог, да и в надежности исполнителя столь щекотливого дела Центр обязательно должен был предметно убедиться. А как иначе?

Язык Крючкова

В 1991-м Бакатин пытался искать в лубянских архивах документы о причастности КГБ к покушению на Папу, о чем ехидно и вспоминает Леонид Шебаршин: «Никаких признаков этого обнаружено не было». Еще бы! Кто ж на бумаге оставляет такие следы, или Вадим Викторович надеялся найти папирус с собственноручно начертанной Андроповым и Крючковым резолюцией «Папу — убить!»?

Но лучший наш свидетель тут сам… Владимир Крючков. Каковой мог, конечно, в мемуарах вообще обойти скользкий вопрос. Мог ограничиться традиционной фразой в своем стиле — «До сих пор продолжают муссировать слухи о мнимой причастности спецслужб Болгарии, а заодно и Советского Союза к покушению в 1981 году на главу римской католической церкви Папу Иоанна Павла II».

Так нет, Владимир Александрович проявил несвойственную ему говорливость: этого «Остапа понесло» так, что он вдруг выкладывает то, что все столь упорно отрицали много лет. Обратимся к источнику:

«Должен признаться, что на определенном этапе целенаправленные действия, в первую очередь, американских спецслужб заставили кое-кого даже в Москве засомневаться, а до конца ли искренни наши болгарские друзья, нет ли хоть малейшей, пусть даже опосредованной связи между Софией и тем инцидентом, который произошел в Ватикане. Вопросы эти поднимались в контактах с болгарами на высшем уровне. Мне тоже поручили провести откровенный разговор с министром внутренних дел Болгарии Стояновым, что я и сделал, хотя сам, разумеется, полностью исключал причастность болгарских коллег к покушению». — Спрашивается: к чему такая суета, если все чисто и такую возможность исключаешь в принципе?!

И как проходили такие «беседы»: «Димитр, дорогой, не ты, часом, такого криворукого к Папе послал, что с двух шагов мажет? — Володя! Да ты что! Да разве ж наши ребята так хреново работают?! — Нет? Ну, смотри. Но стрелковую подготовку все же подтяни, а то разбаловались, понимаешь, с этими отравленными зонтиками…».

В общем, по Крючкову выходит, что полного доверия к болгарам отчего-то не было, посему «дополнительную проверку с использованием наших оперативных возможностей (т. е., через внедренную к братушкам агентуру. — авт.) мы все же провели. Вывод был однозначным — болгары здесь ни при чем. Хотя, должен признаться, что масштабы умело раздуваемой истерии достигли таких размеров, что однажды я поймал себя на мысли, что и меня настораживает чрезмерное волнение болгарских коллег после ареста Антонова».

Ух ты! Что же это за «истерия» такая, если в подлинность «болгарского следа» начинает верить информированнейший глава мощнейшей разведки в мире?! Посему «последовала команда еще об одной проверке, результаты которой уже не оставляли никакого места для сомнений». Да кто бы усомнился!

Отметим: Крючков признает, что советские спецслужбы провели, по меньшей мере, ТРИ проверки болгар, что уже беспрецедентно, трижды Андропов приказывает своему лакею: «Ищи, Вова! Ищи! Ищи!».

Резюме: если Кремль и КГБ пошли на такую проверку друзей, значит, там допускали, что БОЛГАРЫ СПОСОБНЫ НА ПОДОБНОЕ, были основания, прецеденты, факты! Зная специфику взаимоотношений между спецслужбами двух стран в те времена, пофантазируем: выходит, болгарская ЧК была столь самостоятельна, что, закусив удила, могла позволить столь экстравагантные выходки — сама, без совета и указки старших товарищей? Да все спецы по болгаро-советским чекистским связям в один голос рявкнут: «Невозможно!» Ибо не было в соцлагере более послушной, более сервильной, более дрессированной, более покорной КГБ тайной полиции, нежели болгарская! Что подтверждает и крючковский зам, генерал Грушко: «В нашем сотрудничестве с разведками стран Восточной Европы наиболее сердечными были отношения с болгарами…Велся лишь один спор: кто кого больше любит». О чем красноречиво свидетельствуют и воспоминания еще одного чекистского генерала, Вадима Удилова, работавшего с «братушками». Да об этой специфической особенности вспоминает едва ли не каждый! Так что без указки Москвы София и близко бы к Агдже не подошла. И если уж его завербовали, запустив на большой оперативный простор, значит, не могло на то не быть недвусмысленных указаний старших братков.

Тогда зачем Андропову и Крючкову весь этот спектакль с «проверкой»? Да когда поступают такие команды, то это как раз тот случай, когда, говоря «ищи», подразумевают иное — «найди и уничтожь все следы — бумаги, свидетелей…». Так что вывод тут только один: кровь из-под ногтей вычищали. Значит, было, что чистить и наследили товарищи из Москвы в Софии прилично, зачем иначе дергаться?

Особенно заерзали, свидельствует Крючков, когда за жабры взяли сотрудника болгарской авиакомпании «Балкан» Сергея Антонова — явного опера болгарской резидентуры в Риме: слишком близко подошли к разгадке итальянские контрразведчики… Владимир Александрович, дорогой вы наш, огромное вам спасибо, вы даже не представляете, как много вы сказали! Кроме шуток, но Владимиру Александровичу при жизни памятник надо ставить за одну лишь эту проговорку: как иначе мы бы узнали, что перепуганные чекисты несколько лет бегали по Болгарии, затаптывая свои следы!