Завязалась нешуточная драка, которая почему-то казалась не настоящей, а какой-то мистической. Словно два бога избрали землю своим полем битвы. И каждый из них обладал невообразимой силой.

В полном ужасе я сидела на земле и вздрагивала от каждого удара, каждого столкновения кулака с телом. Весь мир застыл, а на тихих улочках Райли-Свитч гремело яростное сражение. С каждым размахом я переставала дышать, боясь, что новый удар станет для кого-то из противников смертельным.

Битва все продолжалась. На решительном лице Кэмерона поблескивал пот. С виска и из уголка рта сочилась кровь. Он дрался, как одержимый. Словно целью всей его жизни было убить Джареда, и ради этого Кэмерон был готов умереть сам.

Джаред же физически казался совершенно неуязвимым, но внутри него бурлили эмоции. Я чувствовала это так же легко, как порывы ветра. Гнев в нем боролся с чем-то более высоким и благородным, похожим на сочувствие и даже сострадание.

Дерущиеся перебрались на другую сторону улицы, где застыли мать и дочь. В поразительной неподвижности слышались только резкие удары и тяжелое дыхание гладиаторов. В сгустившемся воздухе не ощущались даже осенние запахи.

Кэмерон поднял Джареда над головой и швырнул в лобовое стекло серебристого «бьюика». Машина присела, отпрыгнула вверх и замерла в искаженном времени, словно кто-то сделал фотографию в самый неожиданный момент. Стекло разбилось на тысячи мелких осколков, но осталось на месте, превратившись в блестящую мозаику.

Снова Кэмерон бросился на Джареда, но тот прямо с капота ударил его ногой так сильно, что Кэмерон влетел в витрину, у которой остановились мать и ребенок. Причем пролетел в нескольких сантиметрах от женщины.

И опять стекло покрылось паутиной трещин, будто старело прямо на глазах. Послышался хруст. В дыре, оставленной телом Кэмерона, виднелись зазубренные края, но замороженная во времени витрина все-таки не разлетелась на осколки.

Скатившись с машины, Джаред остановился перед дырой в стекле и стал ждать, когда противник снова появится. А я надеялась, что Кэмерон потерял сознание. Надеялась, что у драки не будет продолжения.

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Пусть это закончится!

Пока я смотрела на витрину, Джаред издал стон, и я обернулась. Похоже, у него внезапно закружилась голова. Крепко зажмурившись, он схватился за живот и рухнул на колени. У меня екнуло сердце. Пока он тщетно пытался подняться на ноги, я бросилась к нему и упала рядом на четвереньки.

— Джаред, с тобой все в порядке?

Конечно же, нет! Его только что швырнули в лобовое стекло. И все же ни царапинки на нем не было. У Кэмерона шла кровь, причем довольно сильно, но на Джареде не было ни капли. Кожа оставалась безупречной, зато лицо исказилось от боли.

Поморщившись, он согнулся пополам, а я коснулась его плеча.

— Прошу тебя, Джаред, пусть все это прекратится. Это же безумие!

Казалось, он совершенно сбит с толку.

— Что со мной происходит?

В этот самый момент Кэмерон вышиб ногой кусок витрины и вышел на улицу. В руках у него был какой-то обломок из магазина. Весь в крови, тяжело дыша, он остановился рядом с нами.

Я глянула на него:

— Хватит, Кэмерон.

— Уйди с дороги, Лорелея, — угрожающе процедил он в ответ.

— Ему больно.

— Ага, но эта тварь все еще дышит.

Он взял обломок двумя руками, как бейсбольную биту.

— Что со мной происходит? — Джаред прижал ладонь ко лбу и стиснул зубы, а потом в третий раз согнулся пополам, держась за живот, словно страдал от невыносимой боли. — Что происходит?!

— Что происходит? — с широкой улыбкой переспросил Ласк. — Тебе надрали зад, вот что происходит. Повторяю, Лорелея, отойди.

— Что ты со мной делаешь? — еле слышным шепотом спросил Джаред.

— Я же только что сказал, кретин. Надираю тебе зад. У тебя внимание, как у аквариумной рыбки. — Тут Кэмерон покосился на меня. — Больше повторять не стану.

До меня внезапно дошло, что я плачу. Из-за слез решительное лицо и ледяные голубые глаза казались нечеткими.

— Убери это, Кэмерон, — выдавила я между жалобными рыданиями. — Я серьезно.

Растроенно вздохнув, Ласк схватил меня за руку и потащил. Я боролась изо всех сил, но он был намного сильнее. Я чувствовала себя мошкой, бросившей вызов фуре. Кэмерон оттолкнул меня в сторону так же легко, как кто-то может выбросить комок из бумажки.

Не успела я собраться с духом, чтобы встать, как Ласк опять взял деревянный обломок обеими руками и размахнулся. Удар пришелся Джареду по виску, и он уперся руками в асфальт. А потом посмотрел в небо, словно о чем спрашивал самого Бога, и рухнул на тротуар.

Когда Кэмерон еще раз занес деревяшку, я бросилась к нему и изо всех сил врезалась плечом ему в бок, что явно застало его врасплох. Пошатнувшись, он отступил, и в этот самый миг мир решил перезапуститься. Да еще и с такой невероятной силой, что из моих легких вышибло весь воздух.

Глотнув огромную порцию кислорода, я заозиралась вокруг. Скейтбордист спокойненько приземлился, и друзья зааплодировали прекрасно выполненному трюку. Витрина с грохотом разлетелась вдребезги, осыпав осколками мать и дочь. Завизжав, обе отскочили в сторону. Вместо густой тишины мир наполнили привычные звуки — гудение автомобилей, щебетание птиц, разговоры людей. Эти звуки не замечаешь, пока они не исчезают. В «бьюике», который снова опустился на колеса, сработала оглушительная сигнализация.

У меня за спиной, прямо посреди перекрестка, с визгом и дымом из-под шин притормозил грузовой фургон. Из кабины выскочил водитель и побежал туда, где я недавно лежала. Ничего не понимая, он осмотрелся по сторонам.

— Ого, чувак! Что с тобой стряслось? — Один из скейтеров заметил Кэмерона, потом глянул на Джареда, снова на Кэмерона и поднял руки. — Слышь, нам проблемы не нужны.

Не теряя времени даром, все скейтеры укатили подобру-поздорову. Глядя на происходящее огромными от страха глазами, мать схватила дочь за руку и попятилась. Что ж, понять их можно. Весь покрытый кровью и осколками, Кэмерон стоял с деревяшкой в руках с таким видом, будто планировал убить всех, кто попадет под руку.

Я уже шагнула к Джареду, но Ласк опять схватил меня за руку.

— Быстро в мою машину, — велел он и толкнул меня к своему пикапу, припаркованному чуть дальше у обочины.

В миллионный раз за день я споткнулась, и во мне вспыхнула жгучая ярость, обдав жаром спину. От гнева к лицу прилила кровь. Выпрямившись во весь не очень внушительный рост, я пошагала обратно к Кэмерону, каждым движением демонстрируя решимость. Многовато меня толкали за один день. Хватит.

Ласк слишком высокий, чтобы встать с ним нос к носу, но, очевидно, у меня был настолько взбешенный вид, что Кэмерон все же удостоил меня вниманием.

Я остановилась перед ним, поставив ноги на ширине плеч и уперев кулаки в бока, и смерила его таким яростным взглядом, на какой только была способна.

— Лорелея, — начал он и ткнул в меня указательным пальцем.

— Если меня ударят, — перебила я, наплевав на любые угрозы, которые он мог придумать, — толкнут, — я угрожающе шагнула ближе, — или еще хоть раз переедут, клянусь всем святым на свете, я посвящу всю свою жизнь тому, чтобы виновного упекли за решетку за детскую порнуху.

Глядя на меня, Кэмерон так стиснул зубы, что заиграли желваки, но наконец проговорил:

— Пожалуйста, иди в мою машину. Здесь… опасно.

— Это рядом с тобой опасно. — Я уже на цыпочки поднялась, а фокус «нос к носу» так и не удался. — Я его здесь не брошу.

— Я не собираюсь оставлять его здесь. А теперь прошу тебя, иди уже в мою машину.

Вокруг нас собралась небольшая толпа. Люди начали задавать вопросы, но подойти к Кэмерону никто не решался. И я их всех прекрасно понимала.

— Фиг с тобой, — процедила я сквозь стиснутые зубы, подалась ближе и ткнула Кэмерона пальцем в грудь. — Но не смей меня толкать.

Выбросив импровизированное оружие, он поднял руки в знак капитуляции: