— Кому-то явно не нравится его метод борьбы с организованной преступностью. Похоже, он станет помощником генерального прокурора и его очень скоро переведут в другой отдел.

— Так-так, — сказал Болан.

— В Вашингтоне где-то что-то подгнило, Страйкер.

— Ага, — буркнул Болан.

— Нет, я серьезно! Ты только вдумайся...

— Вот я и думаю.

— Держись подальше от Вашингтона! В прошлый раз ты слишком близко подобрался...

— Ладно-ладно. Пока мне надо выбраться из Нола, — оборвал его Болан. У тебя есть еще информация?

— Как будто нет. Я пытался незаметно разузнать, о твоих друзьях, но пришлось дать задний ход. Глухо. Если кто и занимается подобными операциями, то все делается в большой тайне.

— Если бы ты сейчас стоял со мной рядом, я бы поцеловал тебя! — нежно произнес Болан.

— Даже не пытайся, это могут не так понять, — хмыкнул его лучший друг.

Болан рассмеялся в ответ и дал отбой.

Но после этого разговора настроение его сразу упало. Мучимый скверными предчувствиями, он погнал автомобиль к Новому Орлеану.

Целая страна была серьезно больна. Если ее мозг разъедает рак, то какая надежда может оставаться для тела?

Конечно, еще оставались хорошие люди, закаленные в боях, подобные Гарольду Броньола. Они отчаянно пытались прорубить дорогу сквозь зловонные джунгли, в которые превратился официальный Вашингтон, по-прежнему старались поддержать в народе угасающую веру в правительственные институты? Но имело ли это смысл теперь?

Разборка в Новом Орлеане должна закончиться быстро и решительно. Болан уже все подготовил для нанесения главного удара, и лишь забота о двух старых друзьях, чья жизнь висела на волоске, заставила его на время придержать занесенный кулак.

Сейчас рискованно было подстегивать войну.

Тони была права. Если бы «Политикан» оказался здесь, он, вероятно, заорал бы во все горло: «Продолжать игру! Не медлить ни секунды!»

— Это так, — тихонько проворчал Болан. — Игра должна продолжаться. До конца.

Лейтенант Петро потер уставшие глаза и произнес, обращаясь к стенам своего офиса:

— Этому парню я просто не верю.

И тем не менее он верил. Не было ни единой возможности остановить человека, с которым столь неожиданно свела его судьба.

Впрочем, он отнюдь не был склонен приписывать Болану разгром на Миссисипи. Возможно ли, чтобы один и тот же человек, под утро начудивший в лесу, сумел уже в обеденное время устроить крутую заварушку на побережье? Эти места все-таки не в пяти и не в десяти километрах друг от друга!

Потом из Галфпорта поступили подробности. Два прямых попадания в голову с расстояния примерно в пятьсот ярдов — это почти пять футбольных полей, — выстрелы произведены беглым огнем. Что же получается: вооруженные, тренированные профессионалы, которые просто обязаны ждать с каждой стороны подвоха, — и так бездарно попались, словно сопливые мальчишки?!

А тут еще этот значок снайпера...

Строит из себя джентльмена. Разнес в пыль мячик для гольфа и вообразил, что все формальности соблюдены — можно начинать!

Ну, конечно, это должен быть Болан! Но каков парень!

Глава федералов Броньола не скрывал своих чувств по отношению к Палачу. Любил его, как родного брата! Несколько раз пытался заставить его работать под крышей ФБР. А тот отказался! Вы можете себе это представить!? Отказаться от полной амнистии, секретного значка и лицензии на охоту. Это о многом говорило. Возможно, у этого малого попросту срабатывал всепобеждающий инстинкт смерти, может, он стремился умереть молодым!

— Дрянь! — заорал Петро на стены своего кабинета.

Ведь парень никак не умирал! Он был самым живучим сукиным сыном, о которых когда-либо доводилось слышать Джеку Петро!

Может быть в этом и заключался ответ.

Детектив несколько секунд боролся с усталостью, затем поднял трубку и позвонил своему коллеге из штата.

— Что они делают в Миссисипи? — спросил он.

— В основном, носятся, схватившись руками за голову, — последовал ответ. — Похоже, мы здесь занимаемся тем же самым.

— Оно и видно, — проворчал Петро. — Я хочу спросить, что они делают со своими малоуважаемыми гостями из северных штатов?

— Интересные вопросы ты задаешь, — ответил полицейский штата.

— Так как насчет того, чтобы дать мне интересный ответ? — осведомился Петро.

— Ну, ты же знаешь, они не нарушили никаких законов. По крайней мере тех, которые известны всем. Даже погибшие имели при себе разрешение на ношение оружия.

— Получено подтверждение от местной полиции?

— А ты как думал? Есть подтверждение от штата Луизиана.

Петро присвистнул:

— Кто бы мог выдать разрешения?

— Мы как раз проверяем это.

— Понимаю. — Новоорлеанский детектив с яростью запустил карандашом в стену. — Это кончится ничем, как и все остальное. Бетонной стеной.

— Не принимай все так близко к сердцу, — посоветовал полицейский штата. — Через несколько дней мы уничтожим эту стену. Да и все другие.

— Маловероятно, — изрек Петро. — Стоит миру явиться нам в своем первозданном блеске — и мы сразу же ослепнем, а затем начнем строить новые стены.

Это было циничное пророчество, но оно не смущало обоих.

— Хотелось бы побольше знать о продвижениях этой толпы из Сент-Луиса, — пробормотал Петро, стараясь отогнать от себя неприятные мысли.

— Мы постоянно поддерживаем связь с Миссисипи, — заверил его собеседник. — Там все еще пытаются принять решение по поводу их присутствия в штате.

— А каково ваше отношение к этому?

— Лучше оставить их в покое и просто пока наблюдать за ними. Я не сомневаюсь в том, что их появление так или иначе связано с Маком Боланом. Эти две проблемы нельзя разъединять, они дополняют друг друга. И потому мы не хотим, чтобы эту публику спугнули и она, снявшись с места, начала перемещаться к нам.

— Ну, ты же знаешь, они придут в любом случае, — пожал плечами Петро.

— Ты прав. Вероятно, они используют Миссисипи просто в качестве базы. Слава богу, мы знаем, хотя бы, что они находятся рядом и...

— Благодаря Болану, а не нашим чертовым...

— ...и прибыли на место в течение последних трех дней. Если их попросят убраться из штата, они лишь немного переместятся в сторону и снова соберутся вместе. Так что лучше оставить их в покое и следить за всеми их перемещениями.

— Эти ублюдки намылились на праздник Жирного Вторника! — с отвращением сообщил Петро.

— Может быть, да, а может, и нет.

— Судя по тому, как реагирует наша знаменитость, так оно и будет.

— Какая знаменитость?

— Да Мак, черт его дери, Мак Болан! Если угодно, звезда первой величины!

Последовала короткая пауза, а затем в трубке послышалось:

— Серьезно? Это ведь твой старинный дружок, а?

— Не сказал бы, — проворчал Петро. — Сегодня утром он отправил мне пакет, содержимое которого похлеще динамита. Способно разнести к чертям немало толстых стен, если только попадет в нужные руки.

— Хотелось бы поглядеть.

— Еще увидишь. Хотя бы копии. Но это только после того, как оригиналы отправятся в надежное место да еще под прикрытием вооруженной охраны. Тут нельзя рисковать.

— Надо же, мы, кажется, начинаем страдать от паранойи, — недовольно проворчал полицейский штата.

— Да, так оно и есть, и так оно будет! Если хотим пожить немножко дольше...

— Джек... Давай-ка встретимся, и прихвати с собой все это барахло.

— Ничего не получится, — отрезал Петро. — Я жду звонка от этого парня. Это может произойти в любой момент. Такое впечатление, что он вообще никогда не спит. А я просто дьявольски устал, голова гудит.

— Кто должен позвонить?

— Да Болан, дурья твоя башка!

— Так он же в штате Миссисипи.

— Был, дурачок, был! Но, могу поспорить, его уже там нет.

— Ты на самом деле думаешь, что он тебе позвонит?

— Да, олух, представь себе!