— Не надо об этом, Петро.

— Мне кажется, я начинаю вспоминать двоих...

— Не надо об этом.

— Ну, хорошо, хорошо. Так что с той сумкой, которая у меня в руках? Такая сумма денег просто пугает меня. Лучше бы тебе не оставлять ее на пороге моего дома.

— Деньги не мои, Петро. Они принадлежат «Эйбл Груп».

— А, тогда понятно. Ладно, я прослежу, чтобы денежки дошли по назначению.

— Вот и прекрасно. А теперь давай подведем кое-какие итоги. Что стало с боевиками из Миссисипи?

— Они устроили пробку на шоссе между штатами. Полицейские встретили их в тот момент, когда караван уже выезжал на Канал, и настойчиво посоветовали развернуться и отвалить. Дескать, город и без того переполнен.

— Это были городские полицейские, да?

— Они самые. Наш шеф был вместе с ними.

— А он откуда узнал?

— Я сказал ему. Боже, как он разволновался! И тут же распорядился закрыть город для нежелательных лиц.

— Ты что-то говорил о дорожной пробке.

— Да. Целый час Сиглия торчат у всех на виду и разглагольствовали будто выступал в Конституционном суде. Пытался расчистить дорогу...

— Когда они разъехались?

— Прямо перед твоим звонком.

— А в какую сторону направились?

— На запад. Мне сообщили, что они повернули на шоссе Эрлайн Хайвэй и выехали на Джефферсон Пэриш.

— К югу от Козвэя?

— Да. А дальше, вероятно, двинулись по Ривер-Роуд.

— Так оно и есть, — подтвердил Болан.

— Не езжай туда.

— Почему? Отдел по расследованию преступлений все еще следит за ними?

— Просто не едь.

— Возможно, я последую твоему совету. В городе осталось совсем мало сброда.

— Не знаю, не знаю... Но, говорят, городские морги переполнены. Просто удивительно.

— Что удивительно?

— Странная заразная болезнь, которая поражает людей прямо в голову. Знаешь, пули в углах, в носу, во рту, другие прицельные попадания. И все — насмерть. Похоже, сегодня вечером кто-то очень серьезно поработал. Какой-то шустрый малый...

— Он был далеко не один, Петро, — устало проговорил Болан. — Из этого окаянного мира, сам знаешь, какого, никто не уходит с почестями и оркестром. Марко косил всех подряд, полагая, что вновь обрел контроль над городом. Теперь он гол как сокол, но будет драться до последнего. Сейчас он силен, как никогда раньше.

— Я так не думаю, — тихо возразил полицейский. — По-моему, золотая империя сгорела в пламени нынешней масленицы и в среду уже не восстанет из пепла. Даже сорок дней великого поста не оживят ее.

— Убедиться в этом можно только одним способом, — сухо сказал Болан.

— Твоим способом, а?

— Именно так.

— Не езжай туда. Ты почти верно угадал количество боевиков. Сто двадцать стволов. Не волнуйся, они и без твоей помощи позаботятся о себе.

— Только не так, как ты думаешь. У Организации просто вырастет новая голова, так что ей даже не придется изображать птицу Феникс.

— Допустим, ты прав. Но не забывай о книгах, которые ты нам передал. Они способны похоронить многих из этих толстых котов. Документы помогут прижать их. Мы их всех возьмем.

— Что ж, займитесь этим, но только доведите дело до конца.

— Советуешь биться головой о стену? Ладно, попробую. И даже постараюсь уцелеть.

— Петро, ты прекрасный парень, спасибо тебе за все.

— Тебе тоже спасибо. Держись, парень, и будь внимателен на флангах.

— Непременно, — пообещал Болан и положил трубку.

Конечно, он будет очень внимательно следить за своими флангами.

Ибо настало время нанести окончательный удар.

Старик Марко еще не лег в могилу.

Шестнадцать сверкающих лимузинов с выключенными моторами и потушенными фарами выстроились бампер к бамперу вдоль Ривер-Роуд перед поместьем Ваннадуччи. Возле парадных ворот замерли еще два лимузина, призванные обеспечивать безопасность. В отличие от прочих машин двигатели у них были заведены и фары ярко горели.

Похоже, затевались переговоры или, по крайней мере, делалась попытка провести таковые.

Болан медленно вел свой фургон вдоль припаркованных на Ривер-Роуд автомашин и, всматриваясь в приборы ночного видения, пытался разобрать, что происходит внутри лимузинов.

В каждом из них, беспечно куря, сидели шоферы и по одному или по два боевика. Всего — тридцать-сорок стволов, не более.

Цифры по непонятной причине не сходились.

Где, черт побери, остальные боевики?

Ваннадуччи ни за что бы не впустил всю мафиозную верхушку внутрь своей зоны безопасности, неважно, какую оборонительную стратегию он сейчас выбрал. Болан дважды проходил через эту зону, ведя предварительную разведку, и знал, что главные силы расположены по периметру. Самое же сердце поместья практически не охранялось. Но — цифры не сходились. И это не на шутку встревожило Палача.

Напряженная, наэлектризованная атмосфера царила в, рабочем кабинете на втором этаже. Старик вышагивал взад-вперед по маленькому овальному коврику, расстеленному перед письменным столом. Фрэнк Эбо сидел скрючившись на углу стола и прижимал к уху телефонную трубку, хотя ни с кем не разговаривал.

Единственным источником света служила маленькая лампа на стене, и потому в комнате царил полумрак, как, впрочем, и на всем этаже.

Гарри Скарбо, босс Алджиерса, полнощекий маленький человек с круглым лицом, с вечно торчащей изо рта незаженной сигарой, стоял, держа наготове бинокль, возле зашторенного окна.

Рокко Ланца застыл у бокового окна и тоже зорко следил за садом.

Зено, сопровождаемый Ральфом Пепси и двумя охранниками с пулеметами, отправился к передним воротам, чтобы начать переговоры с поджидавшей его делегацией из Нью-Йорка.

Ваннадуччи мрачно оглядел присутствующих:

— Так сколько, вы говорили, у них там машин?

Эбо, управляющий домом, сокрушенно вздохнул:

— Пятнадцать, а может быть, и больше.

— Выходит, этот Болан не дурачил нас, а? — встревоженно спросил старик, наверное, уже в пятый раз за вечер.

Эбо качнул головой и вновь принялся накручивать телефонный диск.

— Чем они там занимаются, Гарри? — Ваннадуччи уставился на Скарбо.

— Кажется, переговоры завершились, — откликнулся Алджиерс от своего окошка. — Зено возвращается. Но мы заметили далеко впереди одну штуковину... ну, как бы дом на колесах.

— Какого черта? — зарычал Эбо. — Они что, собрались на экскурсию в туристических автобусах?

Ваннадуччи презрительно глянул на управляющего:

— Пусть доставят его сюда.

Трубка заплясала возле уха Эбо.

— Они уже вышли навстречу, Марко. Боюсь, ничего нового мы не дождемся. Все страшно напуганы. Все эти наши важные друзья... Дьявол, в такие времена необходимо четко отделять друзей от врагов!

— Мы оставим его в офисе, — пробормотал Ланца и, отвернувшись от окошка, злобно посмотрел на Эбо, словно тот был во всем виноват. — Возможно, он сумеет кое-что нам сообщить.

— Давайте подходить ко всему реалистически, — отозвался Эбо. — Идет война, и становится жарко. А в такую жару, чтобы не перегреться, лучше сидеть в доме.

Ваннадуччи, изрыгая проклятия, продолжал вышагивать взад-вперед по кабинету.

Ланца, до крайности взбешенный, подскочил к Эбо:

— Слушай, повесь трубку! Он не вернется. Не делай вид, будто сидишь и выпрашиваешь дешевое печенье. Мы отомстим им, когда все малость определится.

Эбо перевел взгляд на Ваннадуччи:

— Марко?

— Да, повесь трубку и позвони во Флориду.

— Господи Иисусе! — взорвался Ланца. — Чем нам сейчас поможет Флорида? Мы находимся в Луизиане, Марко, и боевики из Нью-Йорка стучатся в наши ворота!

— Я хочу, чтобы прибыли полицейские и расчистили территорию перед домом! — заревел старик в ответ. — Какого черта я плачу налога? Отдаю деньги всем этим дурацким фондам, выдаю пособия и оплачиваю разные кампании. Так какого черта?! Пусть теперь служители закона наконец появятся внизу, и немедленно!