– Не здесь, – Брент оглядывается. – У меня есть кое-что, что ты должна увидеть. Пойдем со мной.

Я замолчала, раздираемая сомнениями. Мне надо поговорить с Воном прямо сейчас, но Брент нетерпелив. Может быть, он знает что-то о Джеке и Эшкрофте. Может быть, у него больше информации.

– Ладно, – соглашаюсь я. – Но тебе лучше поторопиться.

Брент ухмыляется:

– О, с удовольствием.

Он ведет меня из зала, давая знак кому-то из охраны сопровождать нас.

Мой желудок сделал сальто. Это не к добру.

Брент открывает дверь в комнату, дальше по коридору от вечеринки. Он дает указания охраннику наблюдать за дверью, а потом мы заходим внутрь. Это что-то вроде кабинета, с большим телевизором на стене. Брент подходит к видеосистеме и вставляет диск.

– Что бы ты ни хотел сказать, поторопись с этим, – я стараюсь звучать так, будто не похолодела от страха. – Меня ждут люди.

– Мне нечего тебе сказать, у меня есть кое-что, что я хочу тебе показать, – Брент поворачивается ко мне спиной. – Вон не тот, за кого ты его принимаешь.

Мое сердце заколотилось так громко, что его можно было слышать в комнате.

– О чем ты говоришь?

– Я не встречал его на мероприятии, как он сказал, – Брент улыбается. – Я нанял его месяц назад.

– Нанял его? – я нахмурилась в замешательстве.

– Для чего?

– Чтобы трахать тебя.

Его слова прошли сквозь меня. Я глотнула воздуха и оступилась, врезавшись в кресло.

– Что?... нет, ты врешь, – запинаюсь я. – Я тебе не верю!

– Это правда, – Брент весело ухмыляется. – Твой парень высокооплачиваемый жигало. Соблазнитель, как он себя называет. Он совратит любую, за деньги. Его цена за тебя была достаточно высока, – добавляет Брент. – И он стоил каждого пенни.

Он нажимает кнопку на пульте, и огромный экран оживает. Зернистая черно-белая запись в спальне.

– Что это? – спрашиваю я, не понимая. Мне тяжело все это принять, я не верю. Я не могу.

– Соблазнитель в действии, – Брент мерзко хихикает. Он перематывает, пара входит в комнату, а потом нажимает на паузу. Это я. Вон и я в постели в усадьбе Эшкрофта.

Я замерла.

Он перематывает снова.

– Это мое любимое, – говорит он жестко. – Повязка. И посмотри, бандаж. Я не думал, что ты такая извращенная сука.

Я в ужасе уставилась на экран, когда он включил его. Ночь, когда Вон связал меня, прямо сейчас передо мной на зернистой записи. Порка, секс, крики страсти.

Все было ложью. Это была его работа, ничего больше.

– Останови, – шепчу я, у меня кружится голова.

– Но мы только подобрались к моему любимому месту, – Брент зло смеется, включив запись там, где Вон трахает меня, когда я стою на локтях и коленях. Он включает звук, и наши животные звуки заполняют комнату.

О нет.

– Останови это. ОСТАНОВИ! – кричу я, подпрыгивая и выхватывая пульт из рук Брента. Я вырываю диск и топчу его каблуком, разламывая пополам.

Брент смеется.

– У меня есть копии. Черт, вы ребята не угомонитесь. Ты и правда, маленькая грязная шлюха.

Мое сердце громыхает. Меня тошнит от того, что я вижу нашу интимную страсть, выставленную напоказ. Боже, Брент видел все это. Все это время.

– Зачем ты это делаешь? – шепчу я, сдерживая рыдания. Я чувствую себя преданной, будто стены сжимают меня. – Чего ты хочешь?

– Я хочу то, что принадлежит мне, – улыбка Брента исчезла, и я увидела ярость, спрятанную под его злой улыбкой. Его полные презрения глаза впились в меня.

 – «Эшкрофт Индастриз» должна принадлежать мне. Мой отец, должно быть спятил, если думал, что я отойду и позволю кому-то украсть мою компанию, мое имущество!

Он кричит, слюна вылетает изо рта при каждом злобном слове. В испуге я отступила назад.

Спятил он, а не его отец. Я вижу это по его глазам, он вышел из себя.

Дыхание Брента успокоилось.

– Не беспокойся,  я дам тебе щедрую компенсацию, – он вынимает какие-то бумаги из кармана своего пиджака и кладет их на стол. – Этот контракт передает все твои акции мне и делает меня директором и публично возвращает мои предложения для компании.

– Такие, как разбив ее на части и распродать, – в ужасе я понимаю это, изучая документ.

– Тебе выплатят миллион долларов за хлопоты, – добавляет Брент с ухмылкой. – Это больше, чем компенсация, учитывая, что у тебя вообще не было никаких хлопот.

Он наклоняется ниже, гладя меня по руке.

– Если бы я знал, что ты такое грязное животное, мы могли бы хорошо провести время.

Я задрожала, отталкивая его.

– Что, если я не подпишу? – я быстро соображаю. – Что случится тогда?

– Тогда я загружу все эти записи в интернет. Все.

У меня снова закружилась голова и схватилась за стол для опоры.

– Ты не можешь…

Брент зло мне улыбнулся.

– О, я смогу. Журналисты гудят, чтобы узнать нового наследника «Эшкрофт Индастриз». Спорим, они с радостью узнают, какая ты шлюха. Предполагаю, эта запись убьет твой моральный облик за пять секунд. Тебя лишат наследства, и я получу компанию в любом случае, но ты вызовешь национальный скандал.

Он толкнул ко мне ручку. Я качнула головой. Все происходит слишком быстро.

– Мне надо подумать, – слабо протестую я.

– О чем тут думать? – нахмурился Брент. – Ты или отдаешь мне компанию, или я уничтожу твою гребанную жизнь. Ты хочешь стать национальным посмешищем? Попытаешься показать свое лицо после того, как все увидят тебя на коленях, сосущую член, как шлюха.

Слезы застилают глаза, и я пытаюсь не расплакаться. Он прав. После этого скандала, я никогда не смогу жить как сейчас. Пресса уже пишет обо мне, интересуясь моей жизнью. Запись навсегда уничтожит меня. Как будто мое сердце уже не уничтожено, правдой о Воне.

Неожиданно снаружи раздается шум.

– Уберись на хрен с моего пути!

Звуки драки, потом дверь открывается и входит Вон.

– Келли!

Охранник пытается вытащить его обратно, но он отталкивает его.

– Что происходит? – настаивает он. – Мне сказали, ты ушла с Брентом. Все в порядке?

Мое сердце заходится. Я почти могу поверить, что беспокойство в его глазах из-за тревоги обо мне, что он беспокоится о моей безопасности. Но потом его взгляд перемещается на Брента, и я вижу его панику, как будто он знает о секрете, который мог открыть только Брент.

Это правда. О нет, все это правда.

– Ты опоздал, – ухмыляется Брент. – Я все ей рассказал.

Она знает.

Осознание непоправимого пронзает меня, когда я смотрю на стоящую в центре комнаты Келли.

Дерьмо. Этот ублюдок все ей рассказал.

- Ты не должна его слушать, - я делаю шаг в ее направлении. Келли отступает назад. – Я могу объяснить.

- Объяснить что? – Келли моргает, в ее глазах стоят слезы. – Это правда? Ты соблазнитель?

Как, черт побери, мне выбраться из этого? – Не то, чтобы так, - я пытаюсь возражать, пытаясь заставить ее понять, но Келли качает головой.

- Ответь мне! – кричит она, ее голос срывается. – Он нанял тебя, чтобы трахать меня? - я похолодел. Она заслуживает знать правду. – Да.

Келли тяжело дыша, отступает назад. На ее лице я вижу боль ее сердца и, черт, это рвет мне душу.

- Но я разорвал контракт до того, как мы переспали, - говорю я ей, повышая голос. – Я вернул ему его деньги.

Брент стоит позади, подняв руки, как бы говоря «не втягивай меня в это». Он смотрит на нас, будто на чертово спортивное зрелище, но меня заботит только Келли. Я сделал еще один шаг в ее направлении, умоляя: – Пожалуйста, детка, давай поговорим об этом.

- Я бы не поверила, если бы не видела этого собственными глазами, – Келли не слушает. Она отворачивается. – Конечно, ты не хотел быть со мной, ты просто делал свою работу. Боже, представляю, какой дуррой ты меня считал. Почему еще такой парень как ты мог меня захотеть?

- Я хотел тебя! – рычу я, сжимая кулаки. – Поэтому я сказал ему отвалить. Это не было просто работой для меня, ты значишь больше, чем это.