Диармайд решил рискнуть. Он достал из кармана мензурку с водой и разбил её, капли влаги послушно подлетели к магу, завертевшись вокруг него. Диармайд напитал их максимально доступным количеством маны и направил в змеиную морду. Реакция животного замедлилась, скорее всего из-за кровопотери. Капли воды, ведомые волей мага, попали прямо в левый глаз. Послышалось громкое шипение, змея ударила массивным хвостом об землю и усилила натиск лишившись глаза.

Когда в глазах уже начинало темнеть от истощения и Диармайд держался на одной силе воли, до последнего оттягивая момент, когда воспользуется пистолетом, пришло облегчение. Влага в воздухе сконцентрировалась вокруг него закружившись вихрём. Капли воды, летящие на большой скорости, скосили траву вокруг мага. Диармайд держал себя под контролем, не позволяя нахлынувшей эйфории взять верх над разумом. По его телу прокатилась волна синего свечения, вены и капилляры словно наполнились светящейся синей кровью, глаза загорелись.

Больше рисковать Диармайд не стал, он ещё не доверял себе достаточно, чтобы вести бой с опасным противником, сразу после прорыва на новый ранг.

Прозвучал выстрел пистолета. Вспышка ослепила и на мгновение окрасила мир в белое полотно, прозвучал грохот грома. Шипение стихло.

Когда слепота прошла, Диармайд увидел извивающуюся безголовую змеиную тушу, обугленной у основания черепа, от неё поднимался дым. Пахло горелым мясом и озоном.

Диармайд жадно вдыхал воздух, адреналин понемногу отступал, позволяя в полной мере прочувствовать последствия боя на пределе возможностей. Тело изнутри светится синим светом не перестало до сих пор, кожу обожгло болью, казалось, что он искупался в кислоте, которой в детстве очищал руду. Диармайд закричал, так громко и сильно, что в небо взлетели стаи птиц. Боль была невероятной, пожалуй, её можно было сравнить с той, которую Диармайд испытал, становясь адептом.

Так хотелось поддаться слабости и потерять сознание, но парень приложил все усилия, чтобы этого не случилось. Казалось, стоит только на миг расслабиться, и он провалится в манящую негу небытия. Боль утихала очень постепенно, мир вокруг плыл. Когда Ди пришёл в более-менее вменяемое состояние уже наступили сумерки.

Первым делом, когда он пришёл в себя, проверил свою область контроля — двадцать три метра. Диармайд оглянулся, и только сейчас заметил за собой счёсанный полукруг на кирпичной стене. Он выглядел так, словно по поверхности прошлись шлифовальной машинкой, снимая полукругом один тонкий слой за другим. Похоже водяной вихрь, который воплотился вокруг него во время прорыва, был по настоящему опасной штукой. Нужно будет такое повторить!

Диармайд подошёл к змее, её обезглавленное тело до сих пор извивалось на земле. Он взял нож и воткнул его в верхнюю часть туловища, где по схеме, вычитанной в книге, должен был располагаться кристалл. Нож не вошёл, уткнувшись острым концом в шкуру, она только натянулась, не желая поддаваться острому лезвию. Диармайд хлопнул себя по лбу и ругаясь направил ману в нож. Лезвие раньше никак визуально это не отображало, но сейчас оно загорелось едва различимым голубоватым свечением и без проблем прорезало змеиную плоть. Кристалл был с тыквенное семечко, и очень походил на рубин, только светился немного. К счастью, у Диармайда всегда при себе были одноразовые резиновые перчатки, иначе он долго бы мучался, оттирая едкую кровь изменённого. Собственно, у него и самого теперь такая кровь.

Тело Ди было переполнено маной, он поднял в воздух несколько капель вечерней росы, напитал их своей энергией и направил в стену. Многострадальный кирпич осыпался крошкой. Теперь ему доставало контроля, умения и энергии, чтобы создавать снаряды из воды. Получается, что и пистолет парню теперь не особо то и нужен, имели ценность только патроны с сердечником.

Вспоминая то, как неадекватно Ди себя вёл после прорыва, и как рассудительно и сознательно он действовал сейчас, можно было с уверенностью сказать — долгая медитация над ртутью принесла свои плоды.

Придя в себя, Диармайд решил вернуться в Афины. Спонтанная поездка на природу принесла очень приятные дары.

— Алло? — голос Нико казался сердитым, похоже сейчас он был занят.

— Нико, если занят, я могу перезвонить позже. Ничего срочного, — решил пойти на попятную Диармайд. Чёрт знает чем сейчас Нико занимается в Испании.

— Нет, говори. Я свободен.

— Я прорвался на четвертый ранг, — радостно, торжественно заявил парень.

— Повтори, — помедлив сказал наставник.

Диармайд пересказал ему события последнего времени, с динамика телефона послышался громкий хмык.

— Это не нормально. То, что ты так быстро прогрессируешь — не нормально. Даже для мага воды такая скорость слишком быстрая. Тебе сейчас семнадцать, маг четвёртого ранга в семнадцать считается гением. А если учесть, что ты и год магом не пробыл — то ты вообще монстр, — последнюю фразу Нико произнёс довольным тоном.

— Может это связано с тем, что это не мой родной кристалл, или с тем, что я пробыл адептом и только после стал магом? — Диармайд вывернул руль минуя глубокую рытвину.

— А может это совокупность этих факторов, или что-нибудь ещё. У меня нет ответа, для этого нужно проводить тщательную диагностику тела.

— Двадцать три метра, — довольно сказал парень.

— Что?

— Моя область контроля — двадцать три метра.

— Эм… Как бы тебе это помягче сказать… В общем для мага воды, четвёртого ранга это маленькая область контроля. Сочувствую. Какой у тебя объём маны?

— Увеличился в три раза, — сдерживая разочарование ответил Диармайд.

— А вот это прекрасный показатель, хорошим результатом считается увеличение маны на сто-сто пятьдесят процентов.

— Хотя бы какие-то хорошие новости, — вздохнул парень.

— Поверь магу со стажем, побывавшему в множестве переделок. Лучше иметь больше маны, но меньше область контроля, чем наоборот. Ди, я рад был тебя слышать, — Диармайд услышал в телефоне, как кто-то громко хлопнул дверью, — мне нужно спешить. Ещё созвонимся и помни — будь очень осторожным. Говорить о том, что скорость твоего прогресса и то, как ты стал магом — опасно, мне ведь не нужно тебе повторять, да?

— Нико, я ведь не идиот, чтобы вредить самому себе.

— Скажи это Лидии и её детям, — сказал на прощание Нико. Диармайд раздражённо свёл желваки. За глупости, которые Ди творил попав в Спарту, он ещё долго будет себя корить.

Когда Диармайд резко затормозил — услышал множество сигналов от машин позади себя. Раздражённые водители высказывали свою злобу гудками.

Диармайд не обращал внимания, он только что краем глаза увидел лицо Луиджи. Припарковав машину на ближайшей стоянке, он рванул к тому месту, где недавно видел его. Диармайд бежал с такой скоростью, что вслед за ним в воздух поднимался лёгкий мусор. Люди с опаской и недовольством поглядывали на мага, но ему было всё равно. Ди уже и не надеялся вновь увидеть друга.

Улица была пустой. Толпы народу шли в разные стороны. Разглядеть Лу в толпе у Диармайда никак не получилось. Сейчас он корил себя за то, что не бросил машину на дороге и не рванул сразу к нему.

— Сатир хвостатый! — выругался Диармайд, приглаживая ладонями волосы.

Дела шли получше. Фальконе привыкли к новому дону и всё начало понемногу налаживаться. Паоло тоскливо вздохнул, вертя в руках письмо. Прошло уже больше трёх недель с тех пор, как Адам покинул их. Напоследок он оставил письмо, которое молодой дон перечитывал уже не один десяток раз. Там он просил прощения за уход, но говорил, что не может так жить дальше.

Даже смешно, парень которого Паоло знал с раннего детства, первым предал его. Дон смял жёлтую, и так уже помятую множество раз бумагу и швырнул в стену. Он всё равно потом поднимет чёртово письмо, и вновь будет злиться перечитывая его, как было уже не раз. Адам-Адам, куда же ты ушёл?

Изменения после прорыва были значительные и это касалось не только увеличения магической силы. Теперь уже не нужно было направлять ману в сердце, для того чтобы замедлить течение времени. Время замедлялось по желанию, без вливания энергии. Рефлексы, движение и сила тоже претерпели изменений. Внешне Диармайд изменился тоже, кожа стала бледной как лист бумаги, теперь его руки ничем не отличались от цвета всего тела, а глаза стали очень насыщенного тёмно-синего цвета и немного светились в темноте, даже когда парень не направлял в них ману.