Миновав тенистую кипарисовую рощу, Торбеллино вышел к окраине Веер-Блу. Город располагался на берегу Залива Курьезов в узкой долине между рекой Блу и вершиной Хрустальной.

Город Веер-Блу поражал своей необычностью, тысячами разнообразных красочных флюгеров над крышами. Со всех сторон доносилось: методичное постукивание молоточков, гулкие удары тяжелых молотов, монотонное гудение кузнечных горнов…

У первого встречного Торбеллино спросил, как найти оружейника Венди, тот, с любопытством взглянув на незнакомого юношу, вызвался проводить. Идти пришлось недалеко.

– Вот, его мастерская, – кивнул горожанин на каменный дом, прилепившийся к башне с узкими бойницами. Окованная дверь была широко открыта, доносились редкие удары тяжелого молота по наковальне.

– Сейчас я его позову. Венди! Венди!

– Чего шумишь, Урсуло! Стряслось что? – раздался громовой голос, который принадлежал появившемуся на пороге дома крупному кучерявому мужчине с закопченным лицом и крепкими руками.

– Вот, гостя к тебе привел!

– Добрый день, молодой человек! – сказал оружейник, окидывая внимательным взглядом нашего героя, принимая его за заказчика. – Чем обязан? Какое вас интересует оружие?

– Здравствуйте, Венди! Вам привет от лейтенанта Дуэло.

– Так, дружище Дуэло жив?! А мы-то его давным-давно похоронили!

– Жив, жив.

– Ну, спасибо, брат, за отличную новость!

– Меня зовут Торбеллино, я из его отряда. Мы бежали с каторги и попали в ловушку на Плато Барсов.

– Выходит, Дуэло был все это время на каторге?

– Да, там много томится хорошего народа.

– Так, ты из повстанцев! Как вас туда занесло, на Плато Барсов, в это гиблое, всеми проклятое, место?

– Так уж вышло, не по своей воле там оказались. Не было другого выхода. Нужна срочная помощь, мы находимся в плотной осаде. Мне просто чудом удалось пробраться сквозь заслоны карателей.

– Погоди парень, я сейчас, – сказал Венди, на ходу снимая с себя кожаный, прожженный искрами фартук и исчезая в дверях мастерской. Умывшись и приведя себя в порядок, через пару минут он появился снова, но уже в белой расшитой рубахе.

– Ну, пошли. Сейчас созовем всех на форум и решим, как Дуэло и его тварищей вызволить из постигшей беды.

На площади, выложенной плотно подогнанными каменными плитами, на крепких столбах висел огромный, позеленевший от времени колокол. А напротив него находилось подвешенное на цепях бревно. Кузнец Венди, раскачав отполированное до блеска черное бревно, ударил им несколько раз в Большой Колокол. Гулкие звуки колокола заполнили всю долину, отразившись многократным эхом от вершины Хрустальной.

Прямо на глазах к площади стали стягиваться небольшими группами встревоженные горожане. Большой Колокол созывал всех жителей только в самые экстренные случаи, например, при пожаре, наводнении или отражении полчищ врага, поэтому все подошедшие мужчины были при оружии и в доспехах.

– Дорогие братья! – обратился к собравшимся кузнец Венди, взобравшись на гранитный постамент, высившийся посреди площади. – Гвардейцы покойного Синсеро, бежавшие с каторги, попали в беду. Среди них наш земляк и мой друг – Дуэло, которого мы считали погибшим. Он, оказывается, жив! Карательный отряд коварного диктатора Трайдора загнал их в ловушку, на горное Плато Барсов, где они терпят лишения и готовятся к последнему бою! Мы должны, во что бы то ни стало, им помочь! Мы должны их выручить, братья! Прошу Совет Старейшин собраться и обсудить!

– Даже обсуждать незачем. Мы не можем выступить с оружием в руках и не можем воевать с солдатами диктатора Трайдора, – тут же отозвался самый древний старейшина, поглаживая сухой морщинистой рукой седую бороду. – Это противоречит нашим вековым законам. Мы можем только защищать свой город, свои жилища, свою жизнь и жизнь родных от нашествия врагов, но нам запрещено Великим Санно самим воевать где-либо. Иначе святые отвернутся от нашего вольного города, и нас, и наших потомков постигнет небесная кара. И тогда ничто не защитит наш город от беды.

– Да, глубокоуважаемый старейшина Горн прав, мы не можем воевать на чужих землях, – послышался голос из толпы горожан.

– Раз мы не можем воевать, то надо подумать над тем, каким образом выручить бедных повстанцев.

По толпе прокатился ропот. Оружейники спорили друг с другом, но никто ничего путного предложить не мог.

Погрустневший Торбеллино оглянулся на Венди.

– Не расстраивайся парень, что-нибудь придумаем, – успокаивал кузнец юношу.

– У меня есть идея, как спасти наших братьев, – вдруг отозвался изобретатель и ученый Доктор Валоро, сидевший в инвалидной коляске недалеко от старейшин, которые расположились на почетных местах у постамента. – Может, попытаться подлететь на Плато Барсов на моем воздушном шаре ночью и незаметно забрать оттуда повстанцев.

– Но твой шар всех не поднимет, – возразил старейшина Горн.

– А что нам мешает сделать это в несколько приемов?

– Шар могут заметить с земли и обстрелять из ружей.

– А мы его выкрасим в черный цвет, и темной ночью он будет совершенно не заметен на фоне неба, – продолжал защищать свою идею изобретатель.

– Мысль, конечно, интересная, но, мне кажется, трудно осуществимая, уважаемый Доктор Валоро! – сказал Венди.

– Всю техническую часть операции по спасению повстанцев я беру на себя, – заверил изобретатель.

– Хорошо! Сколько тебе необходимо помощников? Сколько времени понадобиться подготовить воздушный шар к полету? – спросил один из старейшин.

– Думаю, дней пять-шесть уйдет на самую тщательную подготовку. Есть еще несколько технически нерешенных вопросов, над которыми мне надо поломать голову. А помощники у меня свои найдутся.

– Как видишь, вопрос решен! Нам с тобой остается только ждать, – сказал Венди, оборачиваясь к Торбеллино. – Не волнуйся, если житель Веер-Блу что-либо обещал, он сдержит данное слово, иначе это ляжет навсегда несмываемым позором на него и весь его род.

– Честно сказать, я не ожидал, – признался обрадованный Торбеллино.

– Парень, как тебя зовут? – окликнул нашего героя подкативший к ним на инвалидной коляске Валоро.

– Торбеллино.

– Будешь жить у меня, Торбеллино. Заодно поможешь со снаряжением воздушного шара к полету, – сказал ученый, лихо разворачиваясь на своей коляске. – Догоняй!

Это было сказано твердым тоном, нетерпящим никаких возражений. Доктор Валоро быстро передвигался на удобной инвалидной коляске, которую сконструировал для себя сам, снабдив ее всевозможными техническими приспособлениями. Торбеллино еле поспевал за изобретателем, хотя дорога вела по крутой улочке вверх.

Оказавшись в мастерской изобретателя, юноша подумал, что попал в какой-то фантастический мир. Чего только тут не было: всевозможные инструменты, которыми были увешаны все стены и завалены верстаки, кузнечный горн со множеством приспособлений для ковки и обработки металлических изделий, какие-то сложные механизмы, состоящие из сотен колесиков и шестеренок, микроскоп с набором миниатюрных отверток и пинцетов, диковинные часы в виде замка, у которого каждую минуту открывались окошки на башне, в них мелькали фигурки людей и каждый час опускался подвесной мост, и звонили мелодию невидимые колокольчики. Но больше всего Торбеллино поразила железная маленькая собака, которая виляя хвостом в виде мощной пружины, подбежала к нему, подняла морду и уставилась блестящими стеклянными глазами.

– Не бойся, моя механическая собаченция не кусается, – засмеялся Доктор Валоро. – Я еще не додумался, как научить ее лаять. Бьюсь, бьюсь, но пока не получается. Шипеть и свистеть может, а вот лаять – нет. А где ты видел, чтобы собаки свистели, как соловьи? Вот и ломаю голову над проблемой.

Одна из стен мастерской была полностью увешана холодным оружием: мечами, боевыми топорами, саблями, штыками, кинжалами, охотничьими ножами.