– Ничего себе, – сказал Алешка. – Как он сюда доперся? С горы, что ли, съехал?

– Небось с корабля скатился. Плохо закрепили на палубе – он и булькнул.

– Надо от них подальше держаться, – рассудил капитан, – булькнет что-нибудь на голову...

«Марфа» здесь заметно снизила скорость, осторожно петляла меж островов, как умная лисица меж охотников. И поэтому мы могли подробно рассматривать все неземные красоты подводного мира, все его сокровища. Ну очень все было интересно. Иногда, правда, страшновато. А иногда смешно. Алешка, например, все время хихикал, когда нам встречались висящие в глубине рыбацкие сети. Рыбы кругом – хоть экскаватором черпай. А в сеть она не лезет. Плавают вокруг всякие макрели и тунцы, пасутся, резвятся, а сети стороной обходят. Но еще смешнее было, когда на нас аквалангист напоролся. Он с подводным ружьем за небольшой рыбкой крался. А тут мы выплываем из далёка сумрачных вод. Он как заорет – только пузыри изо рта наверх полетели. Ружье свое бросил и – скорее наверх, дрыгая что есть сил ногами, даже ласты с него свалились. Наверное, со страха принял «Марфу» за акулу новой породы...

А мы все плыли и плыли как завороженные. Только иногда капитан сообщал деловито:

– Справа – Греция. Слева – Турция.

– А впереди? – спрашивал я.

– Впереди остров Крит. Мама там тоже хотела побывать.

– Свозим. Вот золото продадим – и возьмем родителям путевку на остров Крит. Пускай порадуются.

Где-то они, наши родители? В какой Австралии? Или Австрии...

Но вот настал «час Мессинского пролива».

– Справа Италия, – прокомментировал Алешка. – Носок сапога. А слева... тоже Италия, только Сицилия.

Мы прошли весь пролив, над самым дном, чтобы вдруг не пропустить «Тасманию», и всплыли, чтобы оглядеться и сообразить, откуда лучше всего начинать ее поиски. И попали между Сциллой и Харибдой. В прямом смысле. Мы поднялись на поверхность в северной, самой узкой части пролива. Слева – городок Мессина, а справа – я не запомнил какой. Слева – военный корабль, на борту которого латинскими буквами написано: «Сцилла», а справа – военный корабль под названием «Хариеда».

И как только мы неожиданно возникли в территориальных водах государства Италия, «Сцилла» прерывисто, на весь пролив, завизжала сиреной.

– Попались, – сказал я сквозь зубы. – Сейчас стрелять начнут.

– А что он орет? – спросил Алешка. – Что ему надо?

Я схватил морской справочник и нашел таблицу со звуковыми сигналами. Вот:

– «Обращаю внимание».

– Отвечай, – посоветовал Алешка. – Хуже будет.

У нас тоже был звуковой сигнал. Но что отвечать-то? Я побегал глазами по строчкам и нашел самый подходящий ответ:

– «Вас не понял».

«Сцилла» выдала четыре длинных истеричных визга («Требую остановиться»), а «Хариеда», медленно разворачиваясь, двинулась нам наперерез, угрожающе опуская свои ракетные пушки.

Я быстренько ответил: «Становлюсь на якорь», а Лешка погнал «Марфу» на глубину. «Марфа» вильнула хвостиком и скрылась под водой.

– Теперь они уверены, – сказал я, – что мы иностранные шпионы.

– Ну и пусть.

И тут же загрохотали в глубине взрывы. Приближаясь к нам. Лодку стало бросать из стороны в сторону. Мы вылетели из зоны бомбежки и легли на грунт. Отдышались.

– Чего будем делать? – спросил Алешка. – Теперь еще и эти нас искать будут.

– Надо удирать. Домой. Пока не поздно.

– А «Тасмания»? Пусть так и лежит со своим золотом?

– Тебе оно очень надо?

Лешка не успел ответить, как вокруг «Марфы» снова загремели разрывы глубинных бомб.

Мы опять сорвались с места и сделали рывок в неизвестном направлении.

– Почему они нас так быстро находят? – задумался я вслух.

– И Боцман нас нашел, – Алешка поскреб затылок. – Давай лучше поплаваем. Так спокойнее будет.

А куда плыть? Если включить автоматику, «Марфа» вернется в пролив. И снова станет добычей этих монстров.

– Покатались – и хватит, – решительно сказал я. – Поворачивай домой.

– А куда поворачивать? – спросил Алешка. – Где он, дом-то? В какой стороне?

Я подумал.

– Включаем монитор, так? И следим за красной точкой. И будем ее корректировать.

– Попробуем, – неохотно согласился Алешка.

Красная точка замерцала на карте невдалеке от Мессинского пролива. Я с тоской посмотрел на нее и перевел взгляд чуть повыше. И натолкнулся на кнопку, которой мы еще ни разу не пользовались. На ней было изображено что-то вроде рупора, из которого расходились концентрические дуги. И все это было перечеркнуто красным крестом.

– Постой-ка, – задумался я. – Помнишь, ты как-то спросил Профессора: а что будет, если «Марфа» вдруг заблудится в глубинах? Или застрянет где-нибудь в подводной пещере?

И я вспомнил!

«Найдут, – сказал тогда уверенно Профессор. – Наша «Марфа» непрерывно посылает специальный сигнал. Его можно поймать даже обыкновенным транзисторным приемником».

Я не успел еще ничего объяснить Алешке – снова послышались вокруг громовые раскаты.

– Вот ненасытные, – проворчал он.

А я нажал эту кнопку. Она матово засветилась... А раскаты послушно прогремели уже в стороне и вскоре совсем прекратились. Чего здесь бомбить-то, если нечего? Вот по этому сигналу нас и Боцман разыскал. Ну все, теперь мы невидимки!

– Проверимся? – спросил я.

Капитан согласился. Мы вернулись в пролив и дважды нахально прошли под железными брюхами сторожевых кораблей. Сначала под брюхом «Сциллы», потом – «Хариеды».

Они и ухом не повели.

– Эй вы та-ам, наверху-у, – издевательски пропел Алешка. – Постучать бы им щеткой в потолок. Или в пол? – задумался он.

– Теперь можно спокойно «Тасманию» искать, – сказал я. – Никто не помешает своими бомбами.

– Сначала пообедаем, – сказал Алешка. – А то у меня после этой бомбежки живот от голода урчит.

Я согласился. Тем более что давно уже настал «час полуденного зноя».

«Марфа» спокойно дремала на дне, на глубине почти в сто метров. Прожектор мы не включали, даже иллюминаторы зашторили (хотя за ними все равно была вечная ночь), чтобы ничего нас не отвлекало. Мы думали. На дне Тирренского моря, у берегов Италии. На глубине почти в сто метров. В тишине – до звона в ушах. Видела бы нас наша мамочка...

– Она, наверное, вздрогнула бы и побледнела, – прочел мои мысли Алешка.

– А папочка, наверное, позавидовал бы, – вздохнул я.

И мы опять задумались. На глубине в сто метров.

Не знаю, о чем думал Алешка, а я думал совсем не о том. Я думал о том, как хорошо и спокойно в нашем далеком родном доме. Даже в пансионате «Горное гнездо» и то лучше, чем на дне моря. Сидели бы сейчас, в «час полуденного зноя», в столовой... Тетя Женя звенит посудой на кухне. Бандитка Р.М. похрапывает в кресле. Алешка шелестит страницами книги. Боцман, разинув рот, слушает рассказы Профессора о подводных кладах. А Профессор, когда мы играем в «Загадай число», всегда загадывает одну и ту же цифру. Цифру «3».

– Лешка! – вскрикнул я.

– А? – он вскинул голову. – На самом интересном месте разбудил. – Он уже втянулся в тети-Женин режим и неумолимо спал после обеда.

– Потом досмотришь. – Я весь дрожал от простой разгадки шифра, который придумал наш наивный и простодушный Профессор. – Загадай число!

Он повернул ко мне голову и хлопал глазами.

– Загадал?

– Загадал. А зачем?

– Три! – выпалил я. – Понял?

Алешкины глаза начали яснеть, просыпаться и расширяться.

– Профессор всегда загадывал эту цифру, чтобы не забыть ее. Чтобы не забыть, сколько он прибавлял к координатам!

– Он, наверное, все время твердил ее, держал в голове. О! Я еще вспомнил! Р.М. его один раз спросила, сколько ему лет, а он ляпнул: три!

– Глупая шутка, – сказала тогда Р.М. – Простофиля.

Мы включили главный монитор. Вспыхнула красная точка на зеленой карте. Расчерченной сеткой параллелей и меридианов.