Выпуск и втягивание энергии сразу на двух ногах. Чем быстрее делаешь, тем быстрее двигаешься. Пусть это и примитивно, но требует максимальной отдачи. По крайней мере, пока навык не будет освоен на высоком уровне.

А вот добавить к этому ещё что-то… титаническая задача. Темное лезвие само по себе требовало нескольких синхронных действий. Грубо говоря, мне надо научиться делать сразу несколько дел одновременно. Было отчего приуныть.

За месяц я с этим точно разберусь. Но за неделю? Нужно овладеть вертикальным боем копьем, ножом, освоить стрельбу из лука и как минимум темные лезвия.

Тяжело придётся. Даже с моей способностью быстро учиться.

А ведь я ещё забыл про скрытное перемещение, что на вражеской территории первоочередная необходимость.

— Вижу по лицу, что теперь ты действительно понял. Завтра тренируй удержание в разных позах. Для начала возьми отметку в десять минут. Вниз головой на ветках тоже повиси. Пригодится.

— А в этом к чему надо прийти?

— Не задавай глупых вопросов, если сам знаешь на них ответ.

Чем дольше, тем лучше. Ситуации-то разные бывают.

— Наставник, я кое-чего понять не могу. Если мы такие с вами слабые на фоне элитных воинов лагеря, то что в горах забыли?

— Не щадишь ты чувства своего наставника, — осуждающе покачал он головой.

Я оценивающе посмотрел на Сергиуса. После того как он ушёл из деревни, с каждым днём словно жизнью наполнялся. Выражение лица по-прежнему суровым держал и улыбался редко, но сейчас в его словах скрывались попытки пошутить. Неужели ему так не понравилось сидеть в деревне? Потому что погибли его близкие, или потому что мирная жизнь не для него? А ведь у него осталась в деревне дочь. Про которую он ни разу не упоминал, а я тему тоже не поднимал.

Гадать о причинах изменений можно до бесконечности. Я не стал заморачиваться и просто сделал вывод, что наставник изменился. Пока проблемы не вижу. Оживший Сергиус нравится куда больше, чем то безжизненное существо, которым он был некоторое время назад.

— В горах, как и везде, — дал он ответ. — Есть враги посильнее, есть послабее. Мы там будем в самом низу пищевой цепи, но всё же кое-что собой представляем, чтобы иметь шанс выполнить поставленную задачу. Не забывай, у кого ты учишься.

Прозвище «Приходящий ночью» принадлежало убийце, и половина тех вещей, которым нас учил Сергиус, относилась именно к этому ремеслу.

— Что нам нужно сделать в горах?

— Узнаешь в горах.

Как я и думал. Темнит что-то Сергиус. Или опасается, что у леса есть уши?

Пока говорили, мясо приготовилось, и я поделился с наставником. Как закончили есть, он собрался идти в лагерь.

— Ты со мной?

— Мне тренироваться надо. Вернусь позже.

— Ночью тебя никто не пропустит.

— Тогда заночую на дереве.

— Отдых тоже важен.

— Я знаю свой предел.

Сергиус кивнул и ушёл. Я отдохнул полчаса, дал еде улечься в животе и вернулся к тренировкам.

Пусть рыжая жрица спит в тёплой постели и наслаждается комфортом, а я буду тренироваться, чтобы выбить из неё ответы.

В этот вечер я ещё часов пять тренировался. Где-то до середины ночи. Потом забрался на дерево, выбрал ветку поудобнее и улегся спать, приказав себе не делать резких движений во сне. Себя не привязывал, восприняв это как ещё одну тренировку. Мало ли какое у меня пробуждение будет. В идеале научиться поддерживать покров и во сне.

Поддержание этого таинства больших затрат не требовало. Один раз тратишься, а потом за счёт усилия воли и концентрации удерживаешь эту энергию вокруг своего тела. Чем больше практикуешь, тем легче получается.

Проснулся я, конечно же, без покрова. Полноценную его версию я освоил совсем недавно и сейчас перешёл к следующей части занятий, когда навык переводится на бессознательный уровень, и потребность в контроле уходит.

Но не учёл, что от ночевки на дереве мысли настолько сильно затекут. Когда солнце коснулось глаз, чуть не навернулся вниз. Но чуть не считается, а остальное неважно. Забрался я высоко, где-то на середину дерева, но и здесь солнце пробивалось с трудом. Всё же я вчера перенапрягся. Судя по его положению, рассвет уже давно наступил. А раз так, надо спускаться и продолжать занятия!

Я собирался прыгнуть вниз, но замер. Что-то было не так. Среди листвы притаилась змея, которая медленно ползла ко мне. Запоздала, подруга. Обновив покров, достал нож и прыгнул прямо на неё. Самого тела я не видел. То мимикрировало под листву. Но это и не было нужно. Дар хорошо справлялся с поиском этих тварей. Вбив нож в тушу, я пронесся вниз, увлекая змею за собой, коснулся ногами коры и проскочил пару метров, пока не остановился.

Змея попыталась обвить меня, но я перехватил её у головы и, потратив несколько секунд, снёс голову темным лезвием.

— А вот и завтрак, — сказал сам себе и скользнул вниз.

Отдых и сон пошли на пользу. Двигаться по дереву получалось куда лучше. Я не обновлял шаги, а скользил вниз, будто по льду. Кора трещала и ломалась, щепки летели вслед за мной, но это не проблема.

Спустя полчаса, быстро размявшись, я зажарил змею. Не самое вкусное мясо, зато сытное, и его много. Тварь оказалась метра три в длину.

В это же время появился вчерашний знакомый. Снова попытался подкрасться. Я не стал подавать виду, что заметил его, а он решил меня разыграть. На коварное нападение с целью убить эти его попытки сесть у меня за спиной и принять важный вид никак не походили.

— Есть будешь? — спросил я, не оборачиваясь, когда он уселся.

— Как ты это делаешь? — послышался разочарованный голос из-за спины.

— Ты слишком шумный и неуклюжий. Тебя легко заметить.

На самом деле это было не так. Крался он ничуть не хуже Сергиуса. Таинства не применял, но не издал ни единого лишнего звука. Даже дышал через раз, чтобы не выдать себя. Внимания тоже на меня не направлял, эмоциями и намерениями не выдал. Безликая тень, что медленно передвигалась у меня за спиной, будто её здесь и нет.

Но Кая сделала бы это куда лучше. Так что для меня это вызовом не стало.

— Меня готовили лучшие учителя! Я думал, что умею подкрадываться!

— Лучшим учителям, наверное, хорошо платят, и за это они отлично льстят. Не расстраивайся. Если потренируешься, у тебя обязательно получится. Когда-нибудь. Лет через сто.

Я специально выбрал тон, будто он маленький ребенок. Чисто внешне мы с ним ровесники, но, скорее всего, он старше, так что такой тон — та ещё издевка. Это ему месть за вчерашние подколки.

Резан на это тихо засмеялся. Что больше походило на фырканье ежа.

— Пусть это останется нашим маленьким секретом, — сказал он, отсмеявшись. — А то придётся жаловаться отцу, и он велит казнить учителей. Ну, знаешь, эти дурацкие будни аристократов.

— Откуда же мне знать? Я деревенский, забыл?

— Как такое забудешь. Я поэтому и хвастаюсь тем, с каким размахом у нас всё происходит.

— Наверное, страдаете от постоянного дефицита учителей. С таким-то подходом к рубке их голов.

— Мы хорошо платим. Всегда находятся желающие.

— Может, поэтому они и не лучшие?

— Может. А что ты ешь? Выглядит не очень.

От змеи в её первоначальном виде мало что осталось. Я изрезал её на куски, кожу содрал и нанизал на ветку. С виду обычное мясо.

— Секретная пища. Закаляет дух.

— Потому что мерзкая на вкус?

— В том числе.

— Ты ешь без соли и специй?

— А аристократы всю еду специями посыпают?

В этой культуре слово специи имело совершенно другое значение. Нечто ценное, что позволяет совершенствовать таинства. Достать сложно, стоят баснословно дорого, на всех не хватает.

— Да. Разве в деревнях так не делают?

— Только по праздникам. Сам знаешь, налоги буквально душат.

— Может, вы ещё и не принимаете ванны со специями? У вас же есть ванны?

— У нас есть бани. Это куда лучше.

— Поверю на слово. Какой-то ты странный деревенский, раз знаешь, что такое ванна.