Эраст недоуменно захлопал глазами. Рыжий викинг недолюбливал Главного Советника По Особым Поручениям и все время над ним подшучивал.

– Присаживайся, – радушно пригласил конунг, – отведай с нами пива!

– Я эту ослиную мочу пить не буду, – скривился Эраст, – лучше вина закажу!

Ивар краем глаза заметил, как окаменело лицо Арнвида, Нерейд судорожно кашлянул, лишь Хаук остался невозмутим. Похоже, ромей просто не понимал, что любой из них может запросто убить его за подобное оскорбление.

– Тогда выкладывай, зачем пришел, и убирайся! – проговорил конунг неспешно, делая еще глоток из кружки.

– Приближаются Игры! – усевшись за стол, сказал Эраст таким тоном, как будто эти слова все объясняли.

– И что? – спросил Нерейд, недоуменно нахмурившись.

– Это состязания, – ромей слегка поморщился, – на которых лучшие из воинов Константинополя сражаются между собой, чтобы выявить победителя!

– А… – обрадовался Арнвид. – Ты хочешь принять участие, но не умеешь владеть оружием?! Ничего, Эйрик тебе покажет, с какого конца за меч браться и куда его совать!

– Нет, – покачал головой Главный Советник По Особым Поручениям, – я знаю свои скромные возможности в военном деле, и еще мне известно, как деретесь вы! Я не видел этого, но мог оценить результат. Впятером и без доспехов перерезать почти два десятка воинов охраны императрицы! Боюсь, что и для русичей это стало бы сложной задачей!

– То есть ты нам предлагаешь сражаться для развлечения? – уточнил Хаук, а Ивар тотчас вспомнил турниры при дворе короля Артура, увиденные им когда-то в Бретланде – красивое, но бессмысленное и глупое зрелище.

– Ради славы и ради денег! – ответил Эраст. – И не всем из вас, а только одному. Самому лучшему, чтобы уж вам не пришлось скрещивать клинки друг с другом. Победитель прославляется на всю империю и получает хорошую награду! Двадцать сотен золотых монет!

– Слава – хорошая вещь, – усмехнулся Арнвид, – и золото тоже. Но оно не нужно мертвому.

– На Играх сражаются не до смерти, – сказал ромей, – лишь до того момента, когда один из противников не сможет биться. Конечно, несчастные случаи бывают. Но нечасто. И знайте, – тут голос его стал вкрадчивым, – что последние пятнадцать лет Игры непременно выигрывал кто-нибудь из русичей. Неужели вы не хотите доказать, что вы лучше?

Нерейд засопел, лицо Арнвида побагровело.

– Мы лучше, и это даже доказывать не надо! – отрезал Хаук.

– Тогда чего же вам бояться? – Эраст хитро улыбнулся. – Кроме того, есть еще возможность заработать в тотализаторе такие громадные деньги, что рядом с ними сам приз покажется крошечным!

– Где заработать? – переспросил Ивар.

Главный Советник По Особым Поручениям вздохнул. По всему было видно, что беспросветная тупость собеседников его изрядно утомила. Но что взять с варваров?

– На каждого из бойцов, заявленных для участия в Играх, принимаются ставки… – устало объяснил он. – Если ты ставишь на фаворита, ну на того, у кого много шансов выиграть, то ставка невелика. И, вложив одну золотую монету, ты в случае его победы получишь всего две. Но когда боец никому не известен, то ставка может быть один к тридцати или даже один к сорока. Так что…

– Все ясно, – прервал суетливого собеседника конунг, – ты хочешь на нас нажиться.

– Да! – честно признался Эраст. – Лишние деньги мне не помешают. Но никто не запрещает и вам поставить на себя.

– Вот именно, никто, – сжал кулаки Нерейд, – и мы ведь должны показать этим грязным русичам, кто тут лучший!

– Хорошо… – после небольшой паузы проговорил Хаук и спросил: – Как там положено биться?

– Пешим, с одним или двумя клинками любого вида. Допускается щит, запрещено метательное и древковое оружие, – сообщил ромей. – Назовите мне только имя вашего поединщика. Я сам все устрою и даже внесу залог.

– Что за залог? – полюбопытствовал Арнвид.

– Он вносится за любого бойца и поступает в казну, если тот оказался недостаточно умел. Без него любой дурак поспешил бы вылезти на арену, размахивая мечом.

– Мы выставим бойца, – сказал конунг, – и им должен стать ты, Ивар.

Ивар ощутил, как сердце на мгновение замерло, а потом запрыгало, словно взбесившийся скакун. В горле пересохло, а мысли спутались.

– Я? – спросил он. – Почему? Я же не самый лучший!

– Один из лучших, – поправил его Хаук и, помедлив, добавил: – Мне в Играх участвовать нельзя, я все же правитель. Берсерков я туда не пущу, из них никто не способен отличить настоящую схватку от потешной. Войдет Сигфред в раж и загрызет врага зубами, так что, его победителем объявят? Сильно сомневаюсь.

Эраст кивнул, показывая, что согласен с конунгом.

– Кто еще? – продолжал рассуждать тот. – Эйрик уже стар, а там придется провести несколько боев за день. Нерейд хорош, но уж слишком склонен к подлостям и уловкам, которые годятся в настоящей схватке, но тут не пройдут. Остаешься ты. Кроме всего прочего, мы все знаем про твою удачу.

– Все верно… – проворчал Ивар. Ему совершенно не хотелось ввязываться в это дело, но повода достойно отказаться не находилось. – Ладно, я согласен… Когда хоть Игры-то?

– Через две недели… – Эраст потер ладони, будто торговец на рынке. – Ну я побежал вносить залог!

– Беги!.. – мрачно изрек ему вслед Нерейд, когда за Главным Советником По Особым Поручениям захлопнулась дверь таверны. – Прирезать тебя при следующей встрече, что ли?

– Успокойся, ради Тунда! – сердито оборвал его Ар-нвид. – А ты, Ивар, больше не пей пива! Придется две недели без него обходиться!

– Это еще почему?!

– Тебе предстоит бой, в котором ты будешь отстаивать честь всей нашей дружины, да что там, – эриль махнул рукой, – всех Северных Земель! И я не допущу, чтобы какая-нибудь мелочь вроде трясущихся рук или сбитого дыхания тебе помешала! Будешь пить только воду и упражняться с оружием от рассвета до заката!

– Хорошая мысль, – согласился конунг, и в его словах самый искушенный слушатель не уловил бы и тени насмешки. – Так что это приказ!

Ивар тяжело вздохнул.

– Какое счастье, что для Игр выбрали не меня! – Нерейд ехидно ухмыльнулся и принялся пить пиво, нарочито громко причмокивая.

– …То есть как не пойдешь? – На узком лице Эраста появилось такое изумление, точно изо рта его собеседника вдруг полезли ярко-зеленые жабы. – Не понял.

– Не пойду! – ответил Ивар, тщательно скрывая беспокойство. Они беседовали во внутреннем дворике дома, подаренного Хауку. Это замкнутое пространство викинги превратили в площадку для упражнений с оружием. Ивар держал в руке меч, по его обнаженному телу струился пот. Только что закончилась схватка, во время которой Эйрик – чуть ли не вдвое его старше – гонял молодого соратника словно ас черепаху. – Передай ее величеству императрице, что наши боги не велят мужчине даже разговаривать с женщиной раньше, чем за десять дней до боя!

Неподалеку ухмылялся Арнвид, подсказавший столь хитроумный способ хоть на время избавиться от настойчивого внимания цесаревны.

– Что за дурацкий обычай! – Ромей даже не пытался скрыть досаду. – Ты понимаешь, чем это тебе грозит?

– Понимаю… – ответил Ивар, ощущая, как свежий ветер холодит кожу. – Но установления богов святы. Вот ты, например, стал бы нарушать заповеди своего Христа?

– Ну не знаю… – буркнул Главный Советник По Особым Поручениям, явно смутившись. – Ты пойми, я даже сообщать такое ей побоюсь. Как бы за это моей шее не пришлось познакомиться с топором палача.

– Ничего, – утешил Эраста подошедший Нерейд, – если твоя судьба в том, чтобы умереть под топором, прими ее достойно. Падешь от оружия как-никак. Глядишь, Триди и сыщет тебе место в Вальхалле… Не самое лучшее, конечно, но все же!

– Не собираюсь я в ваш языческий рай! – Ромей поспешно перекрестился. – Уж лучше наш христианский ад! Те же демоны, только на своем месте, клянусь Святой Троицей!