— Мне приятно это слышать.

— Я не могла себе представить будущего без Айлы. Я не хотела жить. Все было таким мрачным, но именно ты принес в мою жизнь солнечный свет. Я понимаю, что с тех пор, как ты сделал мне предложение, прошло уже два года. И, как было обещано, ты никогда больше не вспоминал о нем. Надеюсь, я не покажусь тебе слишком навязчивой или дерзкой, но, если ты принимаешь меня такой, какая я есть… Я хочу стать твоей женой.

От нахлынувшего чувства облегчения Сесил был готов расплакаться. Каждый день ожидания ложился бременем на его плечи, и сейчас он уже почти согнулся под этой тяжестью. Он уже устал задаваться вопросом, полюбит ли она его когда-нибудь хотя бы вполовину так сильно, как он ее. С течением времени его чувство только усиливалось, и теперь он уже не представлял своего будущего без нее. А если он случайно и допускал эти мысли в голову, кровь стыла у него в жилах. Ведь это означало, что его жизнь будет холодной и пустой. А теперь все тяготы ожидания показались ему смешными. Она согласилась принадлежать ему, и его сердце готово было выскочить из груди от радости.

Сесил повернулся и посмотрел на Одри. В его взгляде светилась такая любовь, что в ответ невозможно было не улыбнуться.

— Я никогда не думал, что буду любить кого-то так сильно, как люблю тебя, Одри. Ты — удивительная девушка, и я считаю честью, что ты выбрала меня и хочешь прожить со мной жизнь.

Одри улыбнулась. Он всегда говорил так официально…

— Нет, это ты оказываешь мне честь, если все еще хочешь быть со мной. Я заставила тебя ждать так долго…

— Я мог бы ждать тебя вечно, — сказал он, пристально глядя на нее.

Одри опустила глаза, предвидя, что он захочет поцеловать ее. Она старалась не думать о Луисе. Каждое утро она просыпалась, видя его лицо, и каждое утро прогоняла его, прятала в своих мыслях, чтобы через какое-то время он вернулся снова. Она с изнуряющим постоянством чувствовала тянущую боль в сердце, и теперь уже не знала, кто тому виной — Айла или Луис, — но как бы то ни было, ощущение утраты никогда не покидало ее. Единственной надеждой на спасение было спокойное будущее и размеренная жизнь. Сесил даст ей первое, а собственное терпение — второе. И тогда, возможно, она проснется однажды без ощущения непрерывного падения в бездну, без чувства горечи и тоски по тем, кого ей так не хватает.

Поцелуй Сесила был на удивление приятным. Он не обжигал так, как поцелуй Луиса, но и не был противным. Он был теплым, нежным и покровительственным. Одри обвила руками его шею и ощутила, как чувство защищенности ослабляет узы страдания и горя, сжимавшие ее душу своими крепкими пальцами. С Сесилом у нее есть будущее. Может быть, не такое, о котором мечталось, но жить в мире грез не было больше сил.

Шарло Осборн настояла на венчании в церкви. И вовсе не потому, что была невинной невестой. Она первой готова была признать, что не является таковой. Еще бы, похоронив трех мужей… Но ей казалось, что будет правильно пригласить близких друзей присутствовать на церемонии венчания, а потом устроить грандиозную вечеринку в клубе. Ей хотелось цветов, шампанского и слов восхищения в свой адрес. Полковник готов был достать для Шарлотты луну с неба — так он был благодарен за то, что она согласилась стать его женой. Долгая погоня увенчалась успехом, и в финальной битве за ее сердце он вышел победителем. Шарло сдалась. Она выбросила белый флаг с энтузиазмом женщины, которой давно хотелось быть завоеванной.

— Теперь иди ко мне, старушка, и позволь себя поцеловать, — сказал он, притягивая Шарло к себе. Бакенбарды приятно щекотали ей лицо. — Хочу узнать, какова ты на вкус…

Шарло засмеялась радостно, как молодая девушка, которая влюблена впервые, а полковник продолжал:

— Ты похожа на дорогое шампанское, моя милая. Как только пробка вылетает из бутылки, оно начинает шипеть и пузыриться. Так и ты, старушка, — ты полна жизни! — Он с нежностью посмотрел на избранницу и игриво добавил: — Но стоит пузырькам выйти, напиток обретает вкус и запах винограда. Уверен, ты не разочаруешь меня, Шарло Осборн. Ты непредсказуема, и так будет всегда. Боже мой, ты стоишь этих лет ожидания! — В ушах полковника по-прежнему звучала незабываемая мелодия. Она снова наполнила его сердце утонченной грустью, из которой рождалась невероятной силы любовь.

Весна ворвалась в церковь вместе с бледным утренним светом и яркими букетами сирени и лилий. Полковник Блис, позабыв о своей хромоте, бодрым шагом шествовал по проходу между скамьями. Его бакенбарды победоносно топорщились. Он чувствовал себя полководцем, одержавшим величайшую победу в своей жизни, — прекрасная и неприступная Шарло Осборн шла рядом, опираясь на его руку.

Диана Льюис не могла оторвать взгляд от превосходного сиреневого костюма невесты. Прическа Шарло тоже была чудо как хороша — серебристые седые волосы, уложенные в элегантную высокую прическу, венчала кокетливо сдвинутая набок широкополая шляпа. Она не могла не восхищаться подругой, красота которой в осенние годы жизни стала необыкновенно изысканной. «Единственное, что немного выдает возраст Шарло — ее губы, которые с годами стали тоньше», — думала она. Филлида Бейтс сидела ссутулившись — больной позвоночник лишал ее возможности выпрямиться. Она ненавидела свадьбы, потому что сама так и не стала невестой, но натянуто улыбалась, чтобы никто не заподозрил, сколько яда в тот момент содержит ее слюна. Синтия Кляйн, слишком ленивая, чтобы притворяться, глазела на пару перед алтарем, готовую обменяться клятвами любви и верности, и задавалась вопросом, выполнит ли Шарло эти обещания. Но, как бы то ни было, она ощущала нежность — пожилые, убеленные сединами жених и невеста, такие беспомощные пред лицом Всевышнего, пытались взять максимум счастья от тех лет, которые им оставалось прожить.

— Пока смерть не разлучит нас, — сказала Шарло дрожащим голосом.

В это время Диана поймала взгляд Филлиды, затем осторожно посмотрела на Синтию. Все они думали об одном и том же. Долго ли ждать полковнику встречи с Создателем?

Но Шарло после смерти Айлы смотрела на жизнь по-другому. Начало «последнего акта» ее жизни ознаменовалось взрывом аплодисментов. Но этот прекрасный мужчина уйдет со сцены вместе с ней, а не до нее…

Одри сидела рядом с мужем и думала только о сестре. Так случалось всякий раз, когда она посещала церковь. Она помнила день похорон настолько отчетливо, словно это было вчера, и по-прежнему сильно тосковала по Айле. Боль, терзавшая душу, из острой превратилась в ноющую. Она тосковала и по Луису, но уже смирилась с собственным выбором. К тому же Сесил очень ее любил, и Одри не на что было жаловаться.

После свадьбы дочери Роуз сняла траур, и в стенах дома на Каннинг-стрит снова зазвучал смех. Однако все по-прежнему очень скучали по маленькому лучику света по имени Айла. Свадьба была роскошной и пышной. Роуз постаралась сделать этот праздник прекрасным и запоминающимся. Тетя Эдна на время переехала к ним жить и исполняла роль секретаря: составляла списки и вносила в них поправки, устраивала встречи с цветочниками, торговцами продуктами и портными. А Одри просто плыла по течению. Девушку вполне устраивало, что все решения принимают за нее. Она уступила контроль над своей жизнью так же охотно, как и свое сердце, и только душа по-прежнему принадлежала Луису.

Сесил купил небольшой домик в нескольких минутах ходьбы от дома Гарнетов, и Одри сделала все возможное, чтобы превратить его в уютное теплое гнездышко. Для нее было жизненно необходимо создать маленькую крепость, где можно было бы спрятаться и предаться воспоминаниям. Она вкладывала всю свою нерастраченную любовь в оформление комнат, пока интерьер не проникся силой ее страждущего духа. Пианино поставили в гостиной. Она часто играла ночью, и мягкий мерцающий свет десятков свечей, расставленных вокруг инструмента, успокаивал ее нервы и уносил вдаль, в те края, где жили ее солнечные и светлые мечты. Роуз находила дом молодой четы сказочно красивым, Сесил не уставал восхищаться супругой, которая сделала их семейный очаг таким изысканным. Только тетя Эдна чувствовала, что ее племянница что-то скрывает; по ее мнению, энергию, которую Одри тратила на обустройство дома, лучше было бы направить на построение гармоничного супружеского союза. В свое время, после смерти Гарри, Эдна тоже много занималась домом, чтобы успокоиться и подпитать свои воспоминания. Но ведь у Одри все по-другому — ее муж Сесил жив и здоров!