Мужчины переглянулись.

— Мы подождем, — вздохнул Макгрейви. Они сели. Макгрейви некоторое время разглядывал Кэрол.

— Мне кажется, я тебя где-то встречал, — наконец сказал он. Значит, она права. Им нужен совсем не доктор.

— Вы же знаете, как говорят, — ответила она, — мы все на одно лицо.

Ровно через двадцать пять минут Кэрол услышала, как щелкнул замок в двери, ведущей из кабинета доктора прямо в общий коридор. Прошло еще несколько минут, и доктор Стивенс вышел в приемную. Увидев Макгрейви, он, секунду поколебавшись, спросил: «Мы с вами знакомы, не так ли?»

— Да, — бесстрастно ответил детектив. — Лейтенант Макгрейви. — И, кивнув в сторону своего спутника, добавил:

— Детектив Френк Анджели.

Джад и Анджели обменялись рукопожатием.

— Входите, — сказал доктор.

Мужчины прошли в кабинет, и дверь захлопнулась. Кэрол изумленно смотрела им вслед, стараясь понять, что к чему. Большому детективу явно не понравился доктор Стивенс. Но, возможно, он вообще недолюбливает врачей. Впрочем, в одном Кэрол не сомневалась: вечером платье придется отдать в чистку.

Свой кабинет Джад обставил в стиле французского загородного дома. Никаких письменных столов. Легкие кресла и небольшие низкие столики с антикварными лампами на них. На полу мягкий ковер с красивым рисунком, у дальней стены удобная кушетка. На стенах ни одного диплома. Впрочем, как Макгрейви выяснил перед тем как прийти сюда, если бы доктор Стивенс захотел, на стене не осталось бы свободного места.

— Я впервые попал к психиатру, — заметил Анджели. Кабинет явно произвел на него впечатление. — Я бы не отказался иметь такую квартиру.

— В такой обстановке пациенту легче расслабиться, — объяснил доктор. — И, между прочим, я психоаналитик.

— Извините, — смутился Анджели. — А в чем, собственно, разница?

— Примерно пятьдесят долларов в час, — ответил Макгрейви и, обращаясь к доктору, добавил:

— Мой напарник не очень разбирается в подобных тонкостях.

Напарник. И тут Джад вспомнил. Напарника Макгрейви застрелили, а его самого ранили во время стычки с бандитами, грабившими винный магазин, четыре или пять лет назад. По обвинению в этом преступлении арестовали некоего Амоса Зиффрена. Адвокат обвиняемого настаивал на оправдании своего клиента, ссылаясь на невменяемость последнего во время ограбления. Джада защита пригласила в качестве эксперта для обследования Зиффрена. Обследование показало, что тот страдает прогрессивным парезом, приведшим к необратимым изменениям в психике. На основании этого заключения Зиффрен избежал смертного приговора и его отправили в психиатрическую лечебницу.

— Теперь я вас вспомнил, — сказал Джад. — Дело Зиффрена. Вы получили три пули, а вашего напарника убили.

— Я тоже вас помню. Вы помогли преступнику избежать электрического стула.

— Что я могу для вас сделать?

— Нам нужно выяснить некоторые вопросы, — ответил Макгрейви и посмотрел на Анджели. Тот начал развязывать бечевку на свертке, который держал в руках.

— Мы хотим, чтобы вы опознали одну вещь, — голос Макгрейви вновь стал совершенно бесстрастным.

Анджели развернул бумагу. В руках у него оказалась ярко-желтая куртка.

— Вы не видели ее раньше?

— Она похожа на мою, — удивленно ответил Джад.

— Она ваша. Во всяком случае, на подкладке написано ваше имя.

— Как она к вам попала?

— А как, по вашему мнению, она могла к нам попасть? Джад пристально посмотрел на Макгрейви, затем взял со стола трубку и начал неторопливо набивать ее табаком из стоящего рядом кувшинчика.

— Думаю, будет лучше, если вы объясните мне, что все это значит, — спокойно ответил он.

— Мы хотим разобраться с этой курткой. Если она ваша, то нам интересно узнать, почему она находится не у вас?

— В этом нет ничего странного. Когда сегодня утром я вышел из дому, шел небольшой дождь. Мой плащ в чистке, поэтому пришлось надеть эту желтую куртку. Обычно я езжу в ней на рыбалку. Один из моих пациентов пришел без плаща. Как раз перед его уходом пошел сильный снег, поэтому я одолжил ему свою куртку. — Джад замолчал, неожиданно встревоженный. — Что с ним случилось?

— Случилось с кем? — переспросил Макгрейви.

— С моим пациентом Джоном Хансеном.

— Вы попали в самую точку, док, — тихо сказал Анджели. — Мистер Хансен не смог принести куртку сам, потому что он мертв.

— Мертв? — вздрогнул Джад.

— Кто-то воткнул ему в спину нож, — пояснил Макгрейви. Джад недоверчиво посмотрел на него. Детектив взял у Анджели куртку и развернул ее так, чтобы доктор мог видеть длинный разрез. На подкладке отчетливо выделялись бурые пятна. Джад почувствовал, как к горлу подкатывается тошнота.

— Кто же хотел его убить?

— Мы надеялись, что вы сможете сказать нам об этом, доктор Стивенс, — сказал Анджели. — Кто знал мистера Хансена лучше, чем его психоаналитик.

Джад беспомощно покачал головой.

— Когда это случилось?

— В одиннадцать утра, — ответил Макгрейви. — На Лексингтон-авеню, в квартале отсюда. Наверное, не один десяток людей видели, как он упал, но все они так торопились домой готовиться к празднованию Рождества Христова, что оставили его лежать, пока он не истек кровью.

Джад схватился рукой за край стола, костяшки пальцев побелели.

— Когда Хансен пришел к вам сегодня?

— В десять утра.

— Сколько времени вы обычно проводите с пациентом, доктор?

— Пятьдесят минут.

— Он сразу же ушел?

— Конечно. Меня уже ждал следующий.

— Он вышел через приемную?

— Нет. Мои пациенты входят через приемную, а выходят здесь, — доктор показал на дверь, ведущую в общий коридор. — Таким образом они не встречаются друг с другом.

— Итак, — кивнул головой Макгрейви, — Хансена убили, как только он вышел отсюда. Почему он приходил к вам, доктор?

— Мне очень жаль, — поколебавшись, ответил Джад, — но я не имею права обсуждать подобные вопросы.

— Кто-то его убил, — продолжал настаивать Макгрейви, — и вы могли бы помочь нам найти убийцу.

У Джада погасла трубка, и он неторопливо раскурил ее вновь.

— Когда вы начали лечить Хансена? — теперь вопросы задавал Анджели.

— Три года назад.

— Не могли бы вы припомнить кого-нибудь, кто ненавидел Хансена? А может быть, он к кому-то испытывал подобное чувство?

— Если бы такой человек существовал, — ответил Джад, — я бы вам сказал. Полагаю, что мне известно все, что можно знать о Джоне Хансене. Он радовался жизни. Причин ненавидеть кого-либо у него не было, и я не знаю, кто мог ненавидеть его.

— Тем лучше для Джона. Вы, похоже, прекрасный доктор, мистер Стивенс, — сказал Макгрейви. — Мы возьмем с собой его карту.

— Нет.

— Мы можем получить разрешение суда.

— Пожалуйста. Но для вас в ней нет ничего интересного.

— Что случится, если вы отдадите ее нам? — спросил Анджели.

— Это может повредить жене Хансена и его детям. Вы на неправильном пути. Я уверен, что убийца не знаком с Хансеном.

— А я в это не верю, — буркнул Макгрейви. Анджели завернул куртку в бумагу и перевязал сверток бечевкой.

— Мы вернем ее вам после окончания расследования.

— Можете оставить ее себе.

Макгрейви открыл дверь, ведущую в коридор.

— Мы будем держать вас в курсе, док, — и он вышел из кабинета.

Анджели кивнул Джаду и последовал за старшим детективом.

Когда Кэрол вошла в кабинет, Джад все еще смотрел им вслед.

— Что-нибудь случилось? — озабоченно спросила она.

— Кто-то убил Джона Хансена.

— Убил?

— Его зарезали.

— О боже? Но почему?

— Полиция не знает.

— Какой кошмар! Смогу ли я чем-нибудь помочь, доктор?

— Если вам не трудно, Кэрол, приведите все в порядок, а потом закройте кабинет. Я поеду к миссис Хансен и сам сообщу ей о случившемся.

— Не беспокойтесь, я все сделаю, — успокоила его Кэрол.