Объем товарной продукции на предприятиях отрасли сократился почти в 13 раз, в том числе по тракторостроению — в 10, по сельскохозяйственным машинам для растениеводства более чем в 14, по машинам и оборудованию для животноводства и кормопроизводства — в 38, по двигателестроению — в 8, по компонентам машин и запасным частям — в 17, а использованию производственного потенциала — в 13-25 раз.

Нагрузка на 1 трактор пашни (га): в России — 122, США — 28, Англии — 13, Германии — 8, Италии — 6.

Для ухода за существующим парком машин ежегодно требуется около 30 триллионов рублей. Фактически расходуется в 4-5 раз меньше.

Промышленное производство основных видов продовольствия отброшено в среднем на 20-25 лет, а показатели производства молока в стране приближаются к уровню показателей 1914 года. В крупных городах — Москве и Санкт-Петербурге — доля импорта составляет 80% от всего объема пищевой продукции.

По уровню жизни, в соответствии с “индексом человеческого развития” (ФАО/ВОЗ), Россия, до недавнего времени занимавшая седьмое место в мире, опустилась до сорокового".

С большим трудом в СССР создали мощную промышленность удобрений — сегодня она парализована, остатки ее работают на экспорт. России, как и при Столыпине, удобрения не по карману (см. рис. 11). Известно, что естественное плодородие обеспечивает урожайность не выше 7-8 ц зерна с гектара (в 1909-1913 гг. в среднем за год она составляла 6,9 ц). Больше не может компенсировать почва вынос питательных веществ, надо удобрять. При урожае 18-19 ц, как было в последние советские годы, вынос с урожаем был 124 кг питательных веществ с гектара, а вносилось 122 кг с удобрениями. Мы только-только подошли к равновесию. Оно было резко сломано. Применение удобрений в РФ упало с 14 млн. т в 1987 г. до 2,1 млн. т в 1994 г., а с 1995 г. удерживается на уровне 1,5 млн. т. В четыре раза уменьшилось и внесение органических удобрений.

Подумайте только, Россия сегодня вносит в гектар пашни в 6-7 раз меньше удобрений, чем страны «третьего мира» — Бразилия, Мексика. Не на 20-30%, а в 6-7 раз меньше! За пять лет скатиться с уровня развитой страны на уровень голодающих стран! Начиная с 1995 г. количество вносимых в почву удобрений колеблется в России около 13 кг/га. Для сравнения замечу, что в Китае в 1995 г. на 1 гектар было внесено 386 кг. удобрений! В 30 раз больше! Резко сократилось и внесение в почву органических удобрений.

Россия начинает воспроизводить типичную «двойную структуру» сельского хозяйства «третьего мира» — есть небольшие оазисы относительного благополучия, а остальная земля дичает. В 1992 г. уже 40% площади под зерновые вообще не получило удобрений, а в 1993 г. эта доля достигла 75%! И с тех пор площадь удобряемых земель не повысилась. Эта политика не имеет никаких экономических оправданий — только в 1993 г. из-за лишения села удобрений недополучено продукции, эквивалентной 15-20 млн. т зерна.

Рис.11 Поставка удобрений сельскому хозяйству России (млн. т)

Повышение эффективности при переработке зерна в комбикорм было бы примерно равно всему зерновому импорту России. По этому пути и шли, но реформа резко оборвала эту тенденцию и отбросила к наихудшему состоянию.

В 1992 г. по сравнению в 1989 г. заготовки упали: сена и силоса на 35%, кормовых корнеплодов на 69, травяной муки на 71, производство комбикормов на 35%., и ценность их снижается. В 1992 г. по сравнению с 1989 г. поставлено: рыбной муки в 3 раза, шрота и жмыхов в 4 раза, травяной муки в 6,5 раз и мелассы в 15 раз меньше. Выпуск белково-витаминных добавок упал более чем в 4 раза, азотных кормовых добавок — в 11 раз. Изменения такого масштаба означают, что производится, по сути, не комбикорм, а размолотое зерно. В «дореформенную» пятилетку 1986-89 гг. в год вводились мощности по производству комбикорма на 3930 т. в сутки, а в 1992 г. — на 100 т. Сегодня строительство практически прекращено.

Производство добавок для комбикорма, которое стали создавать для ликвидации перекорма зерна и освобождения от его импорта, было уничтожено к 1994 г., когда оно составило 2% от уровня 1990 года, а затем вообще прекратилось. Было уничтожено важное современное производство. В то же время, сохранить поголовье скота можно лишь при быстром росте потребления зерна, ибо основной его потребитель — животноводство. Поначалу из-за этого пришлось резко увеличить импорт зерна — который антисоветские идеологи ставили в вину советской системе. Если в 1966-70 гг. Россия импортировала в год в среднем 1,35 млн. т зерна, то в 1992 г. — 24,3 млн. т. В тот год Россия впервые вошла в режим потребления импортного зерна «с колес». Неоднократно разбронировался и неприкосновенный зерновой запас, величина которого уже на порядок ниже, чем в 50-е годы. Но ведь зерновой НЗ — на случай крайнего бедствия и войны. Запустив в него руку, правительство красноречивее всяких слов признало: Россия потеряла продовольственную независимость, даже введя почти половину населения в режим полуголода.

В животноводстве идет снижение товарности и страшный откат в технологии и санитарии. Если производство мяса за годы реформы упало в целом в два раза, то переработка скота на мясокомбинатах — в четыре раза. Скот забивают на подворьях, и мясо продают на дорогах и в подворотнях.

Вот маленькая и весьма типичная выдержка из «Государственного доклада о состоянии здоровья населения Российской Федерации в 1992 году» (М., 1993): «Настораживает расширение ареала синантропного трихинеллеза и увеличивающееся число заражающихся… Заболеваемость трихинеллезом, имеющая вспышечный характер, регистрировалась в 40 административных территориях Российской Федерации. Все вспышки трихинеллеза возникли в результате бесконтрольной торговли свининой подворного убоя без проведения санитарно-ветеринарной экспертизы… Прогноз по заболеваемости населения гельминтозами неблагоприятный. Отсутствие лечебных средств сводит на нет многолетние усилия учреждений здравоохранения и санитарно-эпидемиологической службы по оздоровлению очагов гельминтозов. Развитие и интенсификация индивидуальных хозяйств (частное свиноводство, выращивание овощей, зелени, ягодных культур с использованием необезвреженных нечистот для удобрения) приводит к загрязнению почвы, овощей, ягод, инвазии мяса и мясопродуктов» (с. 99).

«Бороться на рынке» село не может, т.к. не может охватить весь цикл и выйти с готовым продуктом — мощности хранения и переработки в городе. Село с самого начала реформы стало беспомощно против диктата переработчика и торговца. Например, овощные базы принимали осенью 1993 г. картофель по цене 30-40 руб. при себестоимости 50-70 руб. Когда были нанесены первые сильнейшие удары по колхозам, идеологи этого поворота радовались: «село отступило на подворья». Умиление усилением подворья вызвано лишь тем, что оно внешне напоминает частное («фермерское») хозяйство. На деле подворье — уклад средневековый и совершенно не капиталистический. Его усиление — признак разрухи. Быстро свертываются «цивилизованные» формы интенсивного производства. Возрождаются архаичные технологии — с огромным откатом из-за того, что на селе уже практически отсутствует тягловый скот.

Возникает никогда не существовавшая, неизвестная миру система, сочетающая остатки современной электротехники с технологией раннего, «безлошадного» земледелия. Резко снижается энергоснабжение (рис. 12). Идет снижение товарности. По сравнению с «нерыночным» 1985 годом в «рыночном» 1992 году товарность зернового производства снизилась с 40 до 24%, а картофеля — с 22 до 8%. Уже на первом этапе перевода скота с ферм на подворья при потере 1% поголовья коров товарность молока в России упала на 26%.

Рис.12 Поставки топлива сельскому хозяйству в России, млн. т (1 — бензин, 2 — дизельное топливо)