Работа была привычная, монотонная и я ушёл в неё с головой. В этот раз мне не требовалось делать плот большим, так как груз в мешке был заметно меньше, чем в прочие ходки. Потом этот плот перенесу в своё убежище, утепляя его и защищая от ветра, который постоянно гулял между камней. Прочие плотики уже стали моей постелью и подстилкой на пол, частично закрыли стены.

Эта привычность и сыграла со мной роковую роль.

В шум, который создавал я в процессе работы, вплелись чуждые звуки и услышал я их тогда, когда стало поздно: те, кто их издавал уже вплотную подошли к тростнику.

«***здц!», - пронеслась мысль в голове, от которой в груди поселился холодок и задрожали ноги. Я плавно опустился в грязь, в которой рос тростник и замер, молясь, чтобы механоиды прошли мимо. Привычно заставил тело застыть, усмиряя сердечный ритм и заставляя кровь покинуть внешние сосуды. Раньше меня это всегда спасало от обнаружения патрулями механоидов. Малое тепловое пятно ими воспринималось за разжиревшего зайца, на которых разумные машины не обращали внимания. А вот кого-то крупного, например, оленя, косулю, волка я не встречал ни разу и не видел их следов. Скорее всего, они роботами уничтожались безжалостно.

Но раньше они никогда не подходили так близко. Сейчас между нами нет и сотни метров.

«Мимо, идите мимо, чёрт бы вас побрал, - молил я про себя, вжимаясь всем телом в холодную и вонючую грязь. – Здесь никого нет, просто обычный бобёр или ондатра корешки грызёт… ну же, уроды, валите обратно к себе!!!».

Увы, мои телепатические посылы разбивались о стальные лбы механоидов. Уже скоро я их увидел: два юнита гуманоидной конструкции ростом три или три с половиной метра с массивными корпусами, которые иногда начинали рябить и размываться. Видимо последнее – это работа системы маскировки-хамелеона.

Они точно шли ко мне, но почему-то не стреляли. То ли не уверены в том, что здесь кто-то есть, то ли хотят взять живым. Вот эта мысль, что могу попасть в руки бездушных металлических созданий, стала последней соломинкой, что сломала хребет здравому смыслу и выдержке. Вместо того чтобы дождаться, когда монстры приблизятся поближе и ударить своим Даром, я вскочил и рванул прочь.

Ну, как рванул – скорее заковылял, так как мышцы задеревенели.

Едва меня заметили, как один из механоидов буквально прыгнул ко мне, оказавшись рядом в считаных метрах, и протянул кошмарную клешню в мою сторону.

- Ма-ать твою, сука долбанная!!! – заорал я, практически полностью потеряв голову от ужаса.

Фактически, это был нервный срыв, который копился всё время, пока я плыл на механоиде по океану, потом исследовал побережье, умирал от отравления и собирал минерал, прятался от патрулей и строил планы на спасение. И вот сейчас этот психологический гнойник прорвался, затуманив рассудок страхом и отчаянием. Всё-таки, я не военный ни в этой, ни в прошлой жизни. Кое-чего нахватался за время жизни в Африке, но и привык заодно к тому, что рядом стоит всегда кто-то из сильных боевых эхоров, на кого можно было положиться. Оказавшись один и далеко от дома в эпицентре опасности, я долго крепился, но результат вот он – ору, визжу и, кажется, вот-вот обмочусь от страха. Но кто бы на моём месте вёл бы себя по-другому с моими исходными данными? Вот то-то.

Я ударил от страха всей мощью своего Дара, разрывая в клочья энергосеть механоида, которая показалась мне какой-то жидковатой, тусклой и редкой. Тот как тянулся ко мне, так и рухнул всем телом плашмя, воткнув клешню в прибрежный ил.

А потом раздался треск, похожий на звук включённого электрошокера (очень большого и мощного шокера!) и я отключился, прям как механоид, которого только что прикончил. Боли я не почувствовал, к слову. Или организм сам помог мне уйти безболезненно в черноту беспамятства, или разряд сжёг все нервные рецепторы, которые не успели передать боль в мозг. В последнем случае я практически труп, так как не смогу прийти в себя и отлечиться. Разве что, организм самостоятельно запустит Дар. Да только на это надежды мало.

Глава 2

- Юла, ну как же так? Зачем? – тоскливо произнесла молодая женщина, одетая в облегающий тёмно-серый костюм с капюшоном. – Я донесу двоих.

- Меня на внешней подвеске? Не пойдёт, Литания, - отрицательно качнула головой её собеседница в точно таком же костюме. Со стороны они выглядели любительницами дайвинга, так как одежда сильно походила на водолазные резиновые костюмы. – Мехи засекут меня, и, значит, тебя тоже.

- Бросить его! – Литания со злостью покосилась на мужское тело, лежащее рядом с её МПД.

- Мужчину?

- Да! – запальчиво произнесла та.

- Об этом узнают и тогда нас обеих спишут, а то и в штрафники отправят. А там мы с тобой проживём несколько месяцев.

- Зато вместе проживём, Юла, - девушка взяла её ладонь обеими руками и умоляюще посмотрела той в глаза. - Пожалуйста, любимая.

- Я не хочу, чтобы ты умерла так рано, - её напарница почувствовала, как слёзы щиплют глаза. – И я прошу тебя, довести этого человека до базы. Это очень важно, понимаешь? Надо узнать кто он и откуда. И я постараюсь выжить. Ведь он сумел, значит, смогу и я. А потом ты вернёшься за мной.

- Вернусь, клянусь! – порывисто произнесла, почти выкрикнула Литания и бросилась в объятия своей любовницы. Отпустить Юлу было выше её сил, поэтому старшей в паре разведчиков на МПД пришлось буквально отрывать девушку от себя.

После этого незнакомец, пребывающий в состоянии сна после инъекции, был уложен женщинами в специальный отсек-люльку на внешнем корпусе МПД. Уместился он с трудом и в позе эмбриона. Литания пополнила боезапас в своём мобильном доспехе, воспользовавшись испорченным МПД.

Перед тем, как забраться на место пилота, Литания шагнула к Юле и впилась ей в губы жарким поцелуем, оторвалась от неё лишь через минуту:

- Дождись меня, прошу только об одном – дождись.

Спустя пять минут МПД, прикрывшись маскировочным полем, быстро направился вглубь материка. Вслед ему смотрела крохотная на его фоне стройная человеческая фигурка в светло-сером «водолазном» костюме.

Я пришёл в себя в незнакомом помещении, больше похожем на больничную палату и тюремную камеру. Минимум обстановки, нет окон, дверь даже с виду непробиваемая и в ней – что примечательно – имеется «глазок» размером с мячик для тенниса, прикрытый с другой стороны заслонкой. Из одежды на мне имелись только просторные тёмные трусы из однотонной тонкой ткани.

Лежал на узкой кровати, высоко поднятой от пола, прикрытый до середины груди белым покрывалом (на одеяло не тянуло – тонкое, для простыни – толстое). Под головой находилась небольшая жёсткая плоская подушка. Матрас не менее жёсткий.

«Прям ложе для страдальцев спиною, - подумал я, оценив степень удовольствия от сна на такой кровати. – То-то бока так болят».

Впрочем, болели не только бока, но и голова, хотя и не сильно. Привычно потянулся к Дару, чтобы улучшить самочувствие и вдруг… не смог. Энергосеть работала, я чувствовал энергию в ней, но она была, словно прикрыта от меня чем-то непроницаемым. Будто её скотчем обмотали в несколько слоёв.

- Что за?!. – в полный голос воскликнул я.

Сразу вспомнил свои недавние приключения, и после этого стало страшно. Теперь понятны стали ассоциации и мысли о сравнении тюремной камеры и больницы. Ведь если я попал в лапы механоидов, то меня ждут впереди опыты. Какие? Да мало ли что может прийти в процессоры этих тварей, не переносящих род людской? Вдруг они наконец-то догадались, что можно использовать одну жизнь против другой: вирусы и бактерии против людей? И я здесь в качестве подопытной мыши. Потому и заблокировали мои способности. О способе можно гадать бесконечно, но ничего удивительного в этом, я не вижу. По сути, эхоры являются самым грозным противником для разумных машин. Пятые и шестые ранги в одиночку могут уничтожить дестроера. Так что, те должны в любом случае искать способы блокировать наши способности. Хорошо бы, чтобы эффект был временным. Не представляю, как я смогу прожить без Дара, к которому уже привык.