Впрочем, Алая дама не всегда была такой нелюдимой. Иногда она показывала дорогу заблудшим путникам и даровала своё благословение атлетам на олимпиадах... В добром расположении духа она была прекрасна, но, если её прогневать, если совершить у неё на глазах некое злодейство, кражу или убийство, тебя ожидала страшная кара и муки всепожирающего пламени.

Алую даму считали покровительницей путешественников и защитницей справедливости.

Другая богиня, в свою очередь, представляла собой её полную противоположность. Она была низенькой, отчего — а также благодаря игривому характеру — многие принимали её за ребёнка. Она захаживала в приюты и игралась по ночам с сиротками. В праздничные дни она залетала через дымоход и оставляла детям подарки. Некоторые говорили, что именно эта богиня, которую называли Вечерней феей, отправляла людям добрые сны. Её считали стражницей невинной детской радости. Существовало поверие, причём небезосновательное, что, если в доме заболел ребёнок, нужно просто оставить вечером возле его кроватки молоко и печенье (шоколадное, без изюма). Утром печенья не станет, а больной будет совершенно здоровым.

Вера в этих богинь пользовалась большой популярностью, однако неправильно было считать её организованной религией. Девушки были сказочными персонажами, героями народного фольклора, как дед мороз или пасхальный кролик.

Им посвящалось несколько праздников и великое множество сказок, которые мамы читали своим детям на ночь.

Акация покачала головой и вздохнула.

Алой дамой, была, разумеется, Роза. Время от времени она совершала прогулки по Миру Людей, отдыхала среди живописных гор и на морских берегах и, если ей попадался кто-нибудь в беде, в зависимости от своего настроения она его спасала. Если же перед ней творилась несправедливость, женщина разумеется не могла удержаться от того, чтобы наказать виновного.

Отсюда и её репутация.

Ромашка в свою очередь просто была очень сердобольная и любила играть.

Вот и всё.

— Я прошу вас извинить их, господин Аколипт... — потирая брови сказала Акация.

— Извинить за что, Акация? Я не давал никаких чётких указаний касательно того, как вам следует развивать найденный мною мир. У каждого найдётся свой подход, пускай он даже и немного... своеобразный, — самую малость улыбаясь ответил козёл.

— Своеобразный... — задумчиво прошептала Акация.

— Во всяком случае, Акация, — продолжал демон. — Я доволен твоей работой. И потому я бы хотел тебя наградить, — с этими словами он достал из-за пазухи маленькую склянку, в которой пузырилась чёрная жижа. Акация осторожно, руками умелого химика, её подобрала.

— Внутри данного сосуда находится «чёрная эссенция». Она поможет тебе и твоим сёстрам укрепить ваши души. В данный момент ты и Роза находитесь на Золотом пределе, а потому вы можете принимать три или четыре такие склянки раз в шесть или семь лет — в зависимости от ваших собственных ощущений. Ромашка немного слабее. Ей будет лучше ограничиться несколькими каплями... Запасы данного вещества вы найдёте за этой дверью, — сказал демон и показал в сторону. Акация повернулась и к своему удивлению обнаружила, что за время их разговора в другом конце зала, который она знала, как свои очки, появилась новая дверь.

— Там же, — продолжал Аколипт, — вы найдёте книги о природе душ и о том, как добраться до чёрного предела, включая некоторые размышления о способах достижения Божественного ранга... Впрочем, я могу прямо сейчас посоветовать тебе консолидировать веру, которую обитатели вашего мира испытывают к Оракулам, в некую единую сущность. Если, разумеется, ты этого хочешь. Я тебя не принуждаю, но могу заверить, что в случае успеха тебе станет намного проще исполнять свои обязанности...

Сперва Акация слушала Аколипта немного растерянно, затем — очень внимательно и серьёзно. Под конец их разговора она сама задала несколько вопросов, на которые демон дал подробные ответы.

После этого их встреча подошла к своему завершению. Аколипт уже возвращался в свой кабинет, когда Акация как будто что-то вспомнила и спросила его:

— Скажите, господин Аколипт... Разве вам самим не нужна эта Сила Веры?

— ...Нет, — ответил демон, не оборачиваясь и стоя посреди дверного проёма. — Я не совсем Божество... Поэтому она мне не нужна.

Он вышел за дверь.

Меж тем Акация задумчиво нахмурила брови. Не совсем Божество... Как такое возможно? Силы таинственного демона выходили за грань её понимания, но при этом он отрицал свою божественную природу.

Этому могло быть только одно объяснение, решила женщина: Аколипт находился на ещё более высоком уровне существования, нежели так называемые Боги.

Акация подумала об этом, вздохнула и вернулась к своей работе.

Меж тем Александр по возвращению в чёрное пространство тоже взялся за блокнотик и сделал несколько записей. Он поставил возле мира людей галочку. Теперь о нём точно можно было не беспокоиться. Он был в более чем надёжных руках — даже более надёжных, чем его собственные... По сравнению с его творениями, с Бездной, Миром Эльфов, который теперь сделался Миром Островов, Миром Драконов и Лимбо это была самая настоящая утопия.

Не то чтобы Александр корил себя за это. Утопии были довольно скучными. Они вышли из моды ещё на закате семнадцатого века. Он же, по крайней мере раньше, пытался сделать что-нибудь интересное. Однако для разнообразия, конечно, не помешает один мир, где у всех всё хорошо.

К сожалению, — размышлял мужчина, — вряд ли в таком мире могут появиться собственные боги. Они рождаются из великих личностей, а последние могут себя проявить только в суровых условиях, в особенно тяжёлые времена. Чинная и спокойная жизнь не оставляет пространства для подвига. Именно поэтому в его мире так популярны книжки про попаданцев. Они позволяют вырваться из монотонной обыденности и поучаствовать в удивительном приключении... Сам Александр в своё время открывал документ Ворд и делал наброски такого произведения, чисто ради эксапизма, но довольно скоро он забил, когда понял, что ему намного интереснее расписывать устройство мира и рисовать карты, нежели писать историю.

Кстати говоря про попаданцев, — вдруг, его глаза загорелись.

А ведь это хорошая идея...

Некоторые истории пишутся сами по себе. Достаточно натолкнуться на первый росток вдохновение и он, посаженный в плодородную почву сознания, обладающего способностью к творчеству, сразу же вырастает в роскошное древо, на веточках которого подвешены целые миры.

Как только Александр подумал о том, чтобы закинуть в одно из его творений попаданца, он немедленно увлёкся этой мыслью, позабыл обо всём другом и стал её развивать. И действительно, это звучало интересно. В некотором смысле у него уже был один Попаданец — Ву Лин, но ему хотелось сделать что-нибудь другое, что-нибудь более классическое. Чтобы самый обычный человек, из самого заурядного, возможно даже немного скучного мира попал в мир другой, удивительный, наполненный всевозможными поразительными существами, где и шага нельзя пройти, — или проплыть на верном корабле под алыми парусами, — без того, чтобы натолкнуться на какое-нибудь приключение.

Некоторое время Александр сидел на месте и предавался мечтательной рефлексии. Потом он задумался, почему же эта идея была для него такой привлекательной и такой... Важной, и грустно улыбнулся. Разумеется... Дело было в нём самом.

Он сам, много, много лет вёл самую обыкновенную, скучную, невыносимую жизнь пока не набрёл на серебристую пластину. Она принесла ему немало тревог и волнений, и в то же время исполнила его мечты. Теперь же с его стороны будет правильным оказать взаимную услугу. Сделали добро тебе, так и ты сделай кому-нибудь.

Мир был бы намного лучше, если бы все следовали этому изречению.

Вот только где взять этого попаданца?

Можно было подыскать необходимую душу среди обитателей его собственного мира, где-нибудь на кладбище, подумал Александр.