– Ох, черт! – Кати вдруг вскочила. – Половина пятого. Пора выходить.

– Твою мать, – ругнулся я, подскакивая в кресле. – Лекса, закажи такси.

Кати покачала головой:

– Не нужно, у меня глайд на парковке отеля.

«Глайдом» оказался глайдер, двухместная машина, похожая на… даже не знаю. Лодку? Хотя по принципу работы больше всего напоминало ведьминскую метлу – пассажиры садятся сверху и летят, куда им надо.

Я хмыкнул, когда Кати оседлала глайдер и кинула мне защитные очки. Эдакая современная ведьмочка, даже рыжая. Теперь понятно, почему Кати затянута в летный комбинезон.

– Шлем наденешь? – спросила она.

– Если мы брякнемся, то шлем меня не спасет… да и не нужен он мне.

– Тем лучше, – жизнерадостно улыбнулась Кати. – Садись!

Я сел сзади, надел очки и обхватил девушку руками за талию.

– Если почувствую руки где не надо – сброшу на хрен. Понял? – все с той же жизнерадостной улыбкой заявила она.

Меня передернуло.

– Понял, понял.

– Тогда – от винта! – Она нажала ногой на педаль, и глайдер взвыл высоким жужжащим воем.

– От какого винта? – озадаченно огляделся я и чуть не свалился – машина рванула в воздух, я еле успел уцепиться за Кати.

Мы прождали короткую очередь на скоростную аэромагистраль, и Кати рванула на полной скорости – километров триста в час. Границы магистрали были защищены мощными силовыми полями, которые слегка искажали проходящее через них изображение, что придавало полету совершенно сюрреалистический вид – дома, башни, разные металлоконструкции мелькали так, что сливались в разноцветные калейдоскопические картины.

До места мы добрались очень быстро, и Кати, заложив лихой вираж, аккуратно приземлилась на парковку. Я слез с глайда и восторженно оглядел машину.

– Хочу такой же! – заявила Лекса, а я согласно кивнул.

– Разгребемся с делами – я порекомендую тебе нормальную мастерскую.

– Зачем? Они не продаются, что ли? – не понял я.

– Летать на стоковом? [8] – Кати скривилась. – А смысл? Они же в стоке больше двухсот кэмэ не идут.

Лекса с ехидной ухмылочкой закивала, всем своим видом показывая, какой я идиот.

Я пожал плечами, затем снял очки и задумчиво оглядел небольшой двухэтажный коттеджик, возле которого мы приземлились. Больше всего он напоминал яркий сказочный пряничный домик.

– Марта здесь работает, что ли? – с сомнением спросил я.

– Угу, – ответила девушка, заглушив мотор глайдера.

– Совсем не похоже на клинику.

– Доктор Саммерс работает на дому, у нее на первом этаже обустроен прекрасный медкабинет, а на втором жилые апартаменты.

– Тогда понятно, – кивнул я, расстегивая пиджак: несмотря на то, что по календарю уже началась зима, солнце палило нещадно.

– Ну чего стоишь? – толкнула меня в плечо девушка. – Двинули.

Я посмотрел на Лексу – она пожала плечами и ничего не возразила, поэтому я подошел к двери и провел рукой по сенсору домофона.

Лекса огляделась и растворилась в воздухе.

–  Ты чего? – удивился я.

–  Лучше я так, на всякий случай, – неопределенно ответила она. – Так проще прикрыть тебя будет.

– Кати, – добавила она из пустоты. – Меня нет, ничему не удивляйся и подыгрывай во…

– Да-а? – ответили из динамиков домофона, и Лекса моментально умолкла.

Черт, опять мурашки по спине от этого голоса!..

– Доктор Саммерс, это Бальтазар Эмрис, мы с тобой договаривались о встрече.

– О-о, разумеется. Сейчас я спущусь.

Я только пожал плечами.

Через несколько минут дверь щелкнула замком, и я едва успел отпрыгнуть: она неожиданно распахнулась наружу. Я в недоумении заморгал, глядя на дверь, – обычная деревянная дверь, но… Это была первая ОБЫЧНАЯ ДЕРЕВЯННАЯ ВХОДНАЯ ДВЕРЬ, которую я увидел в этом времени.

Вам, наверное, покажется странным то ощущение, с которым я осматривал этот совершенно обыкновенный в прошлом архитектурный элемент. Но все остальные виденные мной двери были либо пластиковыми, либо стеклянными, либо металлическими. И все задвигались в стену, уходили в пол, в потолок, да куда угодно, только не открывались по-человечески, как и положено дверям.

– Вас так удивила моя входная дверь? – послышался довольный голос из полутьмы коридора.

– Ну некоторым образом, – кивнул я, переводя взгляд на хозяйку дома.

Проклятье, первым делом мне захотелось проверить, чисто ли я выбрит и нормально ли у меня уложены волосы: передо мной стояла Женщина, которую иначе как с большой буквы и не назовешь. Один лишь взгляд на нее дарил надежду на воплощение столь откровенных эротических фантазий, каких я до этого и представить себе не мог.

Воплощение сексуальности.

Я стоял с раскрытым ртом и, казалось, забыл, как дышать.

– Каждый раз одно и то же! – недовольно воскликнула Кати. – Хватит тебе уже!

– Что хватит? – невинным тоном спросила Марта, и я возмущенно посмотрел на Кати: как она могла сказать такое о… хм, а какое «такое»? Что-то я задумался.

Я вновь посмотрел на хозяйку дома. Симпатичная, конечно, но совершенно не в моем вкусе. А жаль, голос у нее по комму был просто чудесным.

– Добрый день, – кивнул я и протянул ей руку. – Меня зовут Бальтазар Эмрис. И да, твоя дверь просто удивительна, я таких давно не видел.

Обе девушки с недоумением посмотрели на меня.

Я вскинул брови:

– Что-то не так?

– Нет-нет, все в порядке, проходите, – с непонятным выражением лица сказала Марта. – Здравствуй, Кати.

Кати кивнула и прошла внутрь.

–  Как ты думаешь, сколько ей лет? – вдруг спросила Лекса.

–  Выглядит на двадцать пять, – попытался я угадать. – А грудь у нее просто…

–  Я про дверь, кобелина ты эдакий, – перебила меня демонесса. – Хотя с Мартой ты все равно не угадал, тоже мне знаток женской натуры.

–  А что дверь? – удивился я. – Ну да, необычная для этого времени, но дверь как дверь.

–  Это сикомор, – хмыкнула демонесса. – А этой конкретной двери больше пяти тысяч лет.

Я бросил еще один задумчивый взгляд на дверь. Сикомор – очень любопытное дерево. Насколько я помню, в некоторых религиях считается священным, но любопытна древесина сикомора совсем другим: возможностью накопления магической энергии. Кстати, магический посох Мерлина был сделан именно из сикомора.

– Вы как-то очень заинтересованы моей входной дверью, Бальтазар.

– Это ведь сикомор?

Брови Марты взлетели кверху.

– Вы удивительно проницательны. Кстати, такие двери считались самым настоящим сокровищем в древние времена.

– Почему? – удивился я.

– Например, в Древнем Египте древесина считалась роскошью, признаком достатка. Деревянные предметы перевозили с собой из дома в дом, даже по наследству передавали. А из сикомора, в частности, был сделан пол во дворце одного из фараонов. Но давайте не будем разговаривать в прихожей, проходите. – Хозяйка сделала приглашающий жест рукой.

Как там Лекса сказала? Пять тысяч лет? Судя по тому, как Марта рассказывала об этой двери, не удивлюсь, если они ровесницы. Я окинул ладную фигурку хозяйки взглядом – товар, конечно, пятитысячелетней свежести, но весьма качественный.

Лекса громко фыркнула у меня в голове.

– Садитесь, – сказала Марта, когда мы все зашли в большую уютную гостиную с четырьмя большими, обитыми красным бархатом креслами. В углу весело трещал дровами огонь.

– Каминус! Самый настоящий каминус! – восхитился я.

Хозяйка улыбнулась.

– Вообще эта штука называется «камин», – поправила она. – Но для современной молодежи – так уже неплохо. Вы полны приятных сюрпризов, Бальтазар. Кстати, хотите горячего чаю?

– Нет, спасибо, – отказался я, Кати тоже покачала головой.

– Как хотите. Итак, чем обязана вашему визиту? – Она положила ногу на ногу и сложила ладони на колене.

– Доктор Саммерс… – начал я.