— Селитра,— сказал я хриплым голосом, — Война.

Целый кусок пазла сложился в моей голове. Поведение риольцев, настойчивость Грэя, спешка в создании Федерации... Эффект бабочки в действии.

— Джентльмены, у вас такие серьезные лица, что мне, право, становится не по себе! — голос Джози — то есть мисс Меркадор — вернул меня к реальности, — Вы говорите по-имперски, да?

"Право", "джентльмены" — эти слова слетали с ее коралловых губок очень естественно. Так же естественно, как давались ей движения танца на помосте во дворе приморской гостинице. Но — лукавое движение глаз, поворот головы — и я увидел прежнюю Джози, ту самую девушку-фейерверк. Как долго она будет притворяться? Как долго Рафаэль не будет замечать ее притворство?

— Пустое, милая, пустое! Господин специальный корреспондент под впечатлением от рассказа о моем открытии. Вы ведь захотите написать об этом статью, м? Я могу дать вам подробное интервью с предварительными расчетами и химико-биологическими характеристиками моей находки!

Какого черта, почему бы и нет? Подольем масла в огонь, может быть, добавим Федерации головной боли! Не уверен, что Грэй рассказал своим приятелям из Альянса об открытии Мастабая... Шутки шутками, но на нашей планете существовало всего два источника природной селитры мировой значимости — у тамилов и на Сипанге, и оба уже показывали дно. Ученые били тревогу о будущем голоде из-за недостатка удобрений, и густонаселенные страны, не обладающие такими колоссальными черноземными ресурсами, как Империя, начинали искать выход из сложившейся ситуации. Замаячивший впереди недостаток продовольствия заставлял многих поглядывать в сторону законсервированных после Великой войны запасов оружия — особенно Протекторат, с дрожью вспоминавший свои "брюквенные зимы"...

Говорят, на Аппенинских островах и в Арелате велись разработки в сфере промышленного синтеза аммиака, но о сколько-нибудь серьезном результате пока не сообщали. А еще — селитра была и оставалась ключевым сырьем для военной промышленности. Дымный порох выходил из моды, но помимо него оставалась целая номенклатура взрывчатых веществ, которые делали на основе нитрата аммония.

Несмотря на всю свою эрудицию и образование, Рафаэль, видимо не понимал, что именно он сделал, когда рассказал миру о своей находке... И, судя по его прекрасному костюму и золотому брегету — продал ее местоположение.

— Конечно, господин Мастабай, я буду вам благодарен. В конце концов — я ведь из Географического общества, и полезные ископаемые — неотъемлемая часть моей работы! Но для начала скажите — по пути в Сан-Риоль я смогу воспользоваться телеграфом?

Наверное, раньше это был великолепный город. Даже местные жители, сойдя с трапа "Магнолии", как-то нерешительно топтались на пристани, оглядываясь и пытаясь осознать перемены, произошедшие с Сан-Риолем за время их отсутствия. Мне эти перемены были хорошо знакомы — так выглядели прифронтовые имперские города в годы Великой войны. Так выглядела Яшма, Мангазея и любой другой город накануне переворота, мятежа или гражданских беспорядков.

Воздух казался тяжелым, густым, душным, в нем витало напряжение. Под ногами шелестели куски газет, мятые обертки, кожура цитусовых. В Яшме, помнится, тротуары были усыпаны шелухой от подсолнечных семечек, но везде — свой, местный колорит. Ставни были плотно закрыты, живописные южные домики от этого приобрели вид насупленный и хмурый. Прохожих видно не было. Где-то заливисто пролаяла собака, грохнул выстрел — послышался скулёж, который тоже вскоре смолк.

— Дела-а-а-а... — сказал Винке, — Похоже, вот-вот начнется.

— Если уже не началось, — кивнул я и переложил револьвер в карман куртки.

— Что — началось? — не понял Мастабай.

Я обернулся к нему:

— Есть куда уехать из города? Вместе с Джози?

— Но мы только приехали, и... — увидев наши серьезные взгляды, он сник, — Я снимал комнату у одной доброй старушки в Коломахе...

— Это в предгорьях? Далеко от пещер?

— Каких... А-а-а-а! Тридцать верст.

— Давай, бери мисс Меркадор под белы рученьки и, не медля ни секунды — туда.

Джози хлопала глазами, разглядывая Сан-Риоль и почти не слушая нас. Возмутившись для приличия, она как-то быстро согласилась, не упомянув ни о своей престарелой родственнице, ни о бизнесе. Наверное, поняла, что для бизнеса настали тяжелые времена.

Я пошарил в ранце и достал один из трофейных револьверов,горсть патронов к нему и протянул Рафаэлю:

— Справишься?

— Я справлюсь, — Джози решительно забрала у меня оружие.

Еще бы! Это ведь она ходила по своему саду с крупнокалиберной лупарой!

Подтянулись извозчики, даже один таксомотор. Мастабай побежал искать транспорт, пассажиры тоже потихоньку расходились, инстинктивно прижимаясь к стенам, кто-то рассаживался по пролеткам, но довольно большая группа прилично одетых бородатых мужчин осталась на борту, о чем-то напряженно переговариваясь с капитаном. Тот зычным голосом окликнул Винке, который виновато развел руками:

— Рекогносцировка... Утебя есть дела в городе? Увидимся во-он в той церквушке на закате, ага? — и вернулся на "Магнолию".

Я подумал, что Сан-Риоль был единственным городом на побережье, где имелись церкви.

Внезапно мы остались с Джози наедине.

— Ты береги себя, пожалуйста, — сказала она, привстала на носочки, вдруг быстро поцеловала меня в губы и упорхнула к пролетке, с кучером которой договорился господин горный инженер.

Эх, Джози! Я стоял пунцовый как рак, не зная куда девать руки. Рафаэль видел всю эту сцену, но только головой дернул, а потом потупился, когда помогал девушке сесть рядом с собой. М-да, есть такая порода мужчин.

Я весьма смутно представлял себе, что имперское консульство находится где-то в западном предместье, и решил потихоньку двигаться вперед, оставляя солнце за спиной — сейчас было утро, так что ориентир был довольно точным. Может быть, по пути встретится кто-то более разговорчивый, чем извозчики, которые как воды в рот набрали вопреки своему всегдашнему обыкновению почесать языком.

Мне ничего не оставалось, как просто сделать шаг вперед — и я пошел по пустынным улицам замершего в тревожном ожидании города.

Из-за угла вылетел легковой автомобиль, на крыше которого был закреплен ультрамариновый флаг с золотым солнцем. Окна были открыты, оттуда высовывались люди и что-то кричали, размахивая оружием. Вдруг послышался звук выстрела, у машины лопнуло заднее стекло, раздался истошный вопль, авто пошло юзом и ткнулась боком в стену ближайшего дома.

Посыпалась штукатурка, с бельевой веревки слетели сорочки и кальсоны, планируя по ветру. Я постарался втиснуться в воротную нишу и не привлекать внимания.

Из автомобиля полезли окровавленные люди. Трое из них заняли позиции за машиной, приготовившись стрелять, еще один вытаскивал за подмышки водителя, который не подавал признаков жизни. Послышался топот ног, и на перекресток выбежали несколько человек с охотничьими двустволками и револьверами в руках.

— Убейте их, убейте! — крикнул высокий мужчина в котелке и выстрелил в сторону автомобиля.

В петлице его щегольского пиджака была вдета роза, у остальных — тоже. Роза — символ Сан-Риоля, кажется. Загрохотали выстрелы, и в считанные секунды всё было решено: засевшие за машиной — перебиты, пара преследователей — ранены.

— Здесь еще один! — увидев меня, истерично крикнул коренастый парень в кепи, и выставил вперед руку с револьвером.

— Спокойно, я мимо проходил, — сказал я, — И вообще я иностранец.

Погибнуть от руки риольцев было бы большой глупостью.

— Лайм?— на меня было направлено уже пять стволов.

— Имперец. Ищу наше консульство.

Обстановка заметно разрядилась, а франт в пиджаке подошел поближе и спросил:

— И откуда ты такой красивый?