– Спасибо, – прошептал я, и он меня отпустил.

– Нет проблем. – Он отстранился и хлопнул меня по плечу. – Как ты?

– Лучше.

Тогда заговорил Эндрю:

– Пойду куплю что–нибудь на обед. Поедим здесь, ладно?

Даниэла кивнула и дотронулась до его руки.

– С огромным удовольствием.

Мы смотрели ему вслед, и Эмилио сказал:

– Он отличный мужчина.

Надув щеки, я выдохнул.

– Да, правда.

– Ты выглядишь измученным. Присядь, – настоял Эмилио.

Я рухнул на диван в комнате ожидания, а Эмилио и Даниэла ко мне присоединились.

– Я общался с братом, Льюисом.

– И как прошло? – спросил Эмилио. – Как он?

– Не очень хорошо. Но думаю, мы во всем разобрались.

Даниэла тепло улыбнулась.

– О, Спэнсер, это великолепно.

Я кивнул и протяжно выдохнул.

– Да уж. Он хочет увидеться. Точнее хочет, чтоб я прилетел в Сидней.

Эмилио нахмурился.

– И ты полетишь?

– Не знаю. Даже и не знаю.

Тогда–то и приехали Лола и Габ. Лола меня обняла, и я сжимал ее столь же яростно. Она была крошечной, но боже, сколько же в ней было силы. Потом меня обнял и Габ. Им я тоже пересказал разговор с Льюисом. Я как раз добрался до ненавязчивой лекции Эндрю о том, что мне не стоило отталкивать друзей, и тут он вошел во входную дверь салона с упаковкой пива в одной руке и пакетом из продуктового в другой руке.

– Господи, – буркнул Габ и, чтоб ему помочь, соскочил со стула.

– Не так уж все и плохо, – сказал Эндрю, когда Габ забрал у него упаковку пива.

– Он сможет унести раза в два больше, – с улыбкой произнес я. – Под этим свитером у него дьявольски накаченное тело.

Эндрю игриво сощурился.

– Потому что я хожу в зал, пока твоя ленивая задница нежится в постели.

Я пожал плечами.

– Правда.

Затем Эндрю проговорил:

– Чтоб купить обед, пришлось идти в импортный магазин в двух кварталах отсюда. – Он приподнял пакет. Сложилось ощущение, что закусок было накуплено явно не на шесть человек... Он залез в пакет и вытащил оттуда банку веджимайта. – Сэндвичи с веджимайтом... – он смотрел на меня, – в память об Арчи. Я слышал слова Льюиса, что он их очень любил.

Я сдержал слезы, поднялся и, подойдя к нему, обнял так крепко, что он пискнул.

– Ты раздавишь хлеб.

Я отстранился и нежно его поцеловал.

– Спасибо.

– В любой момент. Что угодно. – Он глубоко вдохнул. – И если нам, не австралийцам, вкус веджимайта покажется дрянью, мы закажем китайской еды.

Эмилио запер салон, мы расселись в комнате ожидания, поглощали сэндвичи с веджимайтом и пили пиво. С каждым следующим укусом им не нравилось все больше, но они все равно давились. Я же наслаждался каждым кусочком. Вкус детства принес с собой новые воспоминания. Мы трепались, смеялись, и я припомнил парочку историй из нашего с братьями детства.

И глядя на своих друзей, которые сидели со мной, разделяли мое горе и помогали исцелиться, мне подумалось, что это и есть семья. Вот она, прямо здесь. Лучше быть просто–напросто не могло.

Следующим утром я лежал в постели и размышлял. А когда Эндрю проснулся, я изучал потолок.

– Ты в порядке?

Я повернулся к нему и улыбнулся.

– Да. Эндрю, я хочу вернуться в Сидней.

– Что?

– Хочу повидаться с Льюисом.

Он моргнул и провел рукой по лицу.

– Ладно.

Я дал ему возможность немного прийти в себя, а потом произнес:

– Хочу поехать сегодня. Или завтра. Не хочу надолго откладывать. Я не видел его несколько лет. А вчера вечером пришел к выводу: у меня все есть здесь. И семья, и друзья. Эмилио и Лола – лучшие брат и сестра, о которых можно попросить. А ты… Ну, ты не брат, учитывая наше вчерашнее занятие, это было бы странно. Но у Льюиса никого нет. Он сказал, что остался один. Он обособился от родителей. Потерял ближайшего из братьев. Эндрю, он был так расстроен…

Эндрю похлопал меня по груди, потом перекатился и сел на краешек кровати.

– Мне нужно сделать несколько звонков.

Я был немного сбит с толку, но он отправился в ванную, а затем вернулся в спальню. Сел на постель и с телефоном в руке прислонился к изголовью.

– Сколько дней нас не будет?

«Нас?».

– Э–э… – Я присел и почесал голову. – Нас?

Он оторвал взгляд от трубки и посмотрел на меня.

– Ну, я предположил… Ты хочешь, чтоб я поехал с тобой?

– Не знаю. Не думал об этом, – сказал я и покачал головой. – Но да. Если ты сможешь.

– У меня скопилось много дней отпуска. Так что проблем не будет. – Он нахмурился. – Мы продвигаемся слишком быстро? На столь ранней стадии отношений совместная поездка – нормальная идея?

– Понятия не имею.

– Просто не хочу, чтоб ты переживал все это в одиночестве. – Он протянул мне руку, которую я безо всяких колебаний принял. – Ты точно не против, если я присоединюсь?

– Да. Конечно, да. Мне было бы приятно. – Я сжал его руку. – Мне плевать, рано это для наших отношений или нет. Знаю, поездка будет не из легких. Нахлынут воспоминания, вылезут демоны и… – Я глубоко вдохнул. – Я был бы очень признателен, если б ты был со мной.

В течение минуты он вглядывался в меня, словно успокаивался от одного лишь взгляда на меня. Затем снова начал прокручивать экран телефона, а когда нашел искомое, показал мне.

– Есть самолет сегодня в десять. Таким образом, мы приедем не очень поздно.

Я забронировал два билета, а Эндрю отправился договариваться, готовиться и паковаться. Он пообещал вернуться, как только закончит, и, томительно поцеловав меня возле входной двери, ушел.

Я послал Льюису е–мэйл с номером рейса, а после спустился вниз поговорить с Эмилио. Он был в шоке. Это было очевидно. Не отрывая от меня глаз, он положил бумаги, которые держал в руках.

– Ты же вернешься?

– Разумеется!

Он громко выдохнул.

– Тогда ладно. Хорошо. – Успокоившись, он улыбнулся. – Лоле уже рассказал?

Я вытащил телефон.

– Нет. Пожелай мне удачи. – Эмилио хмыкнул и вернулся к бумагам, а я ждал ответа Лолы.

– Привет, Спэнс, – тепло отозвалась она. – Как этим утром у тебя дела?

– На удивление отлично. Чем занята сегодня вечером около восьми?

– Э–э, ничем. А что?

– Надеялся, ты добросишь нас до аэропорта.

– Зачем? С чего бы… Куда ты собрался? В Австралию? Спэнсер, пожалуйста, скажи, что вернешься.

– Да. Конечно. Эмилио спрашивал о том же.

– Ну, а как иначе? А Эндрю нет? – поинтересовалась она. – О, пожалуйста, скажи, что ты рассказал ему о своей поездке. И из любви к Джеффу Бакли, пожалуйста, скажи, что он в курсе, что ты вернешься домой? Спэнсер?

– Я вернусь! И, разумеется, я рассказал Эндрю. Он едет со мной.

– Ой. – Она с облегчением вздохнула.

– Я рассчитывал, что ты нас довезешь.

– Конечно. Он готов к встрече с «Синди Кроуфорд»?

– Ну, я решил, что если он сможет вынести поездку в «Синди Кроуфорд», тогда мы точно переживем совместное путешествие.

Повисло молчание.

– Спэнсер Коэн, даже на секунду не думай, что со мной прокатит австралийский акцент.

Улыбаясь, я ответил:

– О другой лучшей подруге я и просить бы не стал.

– Приеду на ужин. Если до тебя вдруг не дошло, его покупаешь ты. – Она фыркнула. – И я тоже тебя люблю. – И в трубке стало тихо.

Я убрал телефон в карман и каким–то образом потерял счет времени. Я помогал Эмилио, потом Даниэле. Выполнял поручения, звонил, потом заказал пиццу и принял вызов от Хелен Лэндон. Для начала она хотела, чтоб я знал, насколько ей было жаль услышать новости о моем брате. И поинтересовалась, могла ли она что–нибудь сделать. Пришлось ее убеждать, что я был в полном порядке. Она прочла мне лекцию – ласково, но все–таки лекцию – о том, что раз уж я забирал ее сына за границу, то должен был как следует о нем позаботиться. И что я был обязан беречь себя. Потому что в последнюю нашу встречу я лежал в больнице. В заключение она спросила, был ли я по–прежнему заинтересован помочь фонду «Акация» с поиском относившихся к группе риска людей из ЛГБТКИ–сообщества.