Чуть заметный овальный контур двери был обнаружен почти сразу, так же как и маленький выступ, служившей, по всеобщему мнению, кнопкой, с помощью которой дверь могла быть открыта.

Открывать или не открывать?..

Представляли себе теоретики нулевых измерений возможности движения и неподвижности одновременно или не представляли, верили в то, что внутри цилиндра находятся люди, или не верили, — все это отходило на второй план в сравнении с основным вопросом: как отразится на пришельцах, если они всё же находятся там, попытка открыть дверь?

Пришельцы, люди иного мира, гости Земли, могли оказаться в цилиндре. А раз так, их нельзя было увидеть, потому что они находились вне пространства и времени, воспринимаемого людьми, двигаясь по времени. Значит, открыть дверь и заглянуть внутрь представляет собой акт простого любопытства, какими бы соображениями «пользы науки» этот акт ни прикрывали.

Такого взгляда придерживались очень многие.

— Позвольте! — возражали другие. — Здесь вопиющее противоречие. Неужели можно предположить, что создатели машины не предусмотрели, что дверь можно открыть снаружи? Ведь они могли применить технику биотоков. Дверь могла открываться без всякой кнопки. Да мало ли способов скрыть от постороннего глаза механизм замка? Ясно видная кнопка — это прямое указание, что дверь отрыть можно, а может быть и нужно.

Такой взгляд также имел веские основания.

В конце концов было решено открыть дверь и, не входя в цилиндр, осмотреть его внутреннее устройство.

Но решить — это еще не значит получить возможность выполнить решение…

За короткое время вид места, где стоял цилиндр, изменился до неузнаваемости. В радиусе ста метров все деревья были удалены, получившаяся площадка выровнена и покрыта каменными плитами.

После бурного обсуждения решились тронуть и сам цилиндр, и теперь он стоял на небольшом постаменте в центре площадки, напоминая собой памятник.

Настал день, назначенный для попытки открыть дверь. Чтобы избежать наплыва любопытных, об этом событии заранее не сообщали, и на «торжестве» присутствовало только несколько ученых и один корреспондент.

Николаю Тихоновичу Карелину была предоставлена честь самому нажать на кнопку. Его имя стало известно всему миру. Редко случалось, чтобы какая-нибудь гипотеза так быстро и убедительно получала практическое подтверждение. «Спираль времени» как бы перестала быть гипотезой. В нее поверили все, кроме узкого круга специалистов и… самого Карелина.

Николая Тихоновича смущал цилиндр. Никак не укладывалось в голове, что машина времени может быть видима и ощутима. Обдумывая это странное обстоятельство, он начал сомневаться в том, что цилиндр действительно машина времени. Может быть, старый египтянин ошибся и пришельцы появились на космическом корабле. И на нем же улетели обратно. Может быть, Даир что-то спутал, не разобрал, грубо ошибся? И тогда не было никакого доказательства гипотезы «спирали».

Монгольское предание? Бывают и не такие совпадения!

Тот, кто, казалось бы, должен был верить больше всех, превратился в заядлого скептика. Но Карелин держал свои сомнения при себе, и о них никто не знал.

Его поздравляли, и он принимал поздравления с видом человека, убежденного в своей правоте.

Все должен был решить день, когда откроется дверь.

Если внутри окажутся материалы, оставленные пришельцами человечеству Земли, это будет доказательством — пришельцы были и улетели на родину, цилиндр не машина времена, а просто капсула, оставленная ими, доказательств нет, и гипотеза остается гипотезой. Если же там не увидят ничего — останется почва для размышлений, потому что оставлять пустой цилиндр не имело никакого смысла.

Нетерпеливо ожидаемый день настал, и… дверь не открылась.

Разочарование было полное.

— Это можно было предвидеть, — спокойно сказал Карелин после нескольких неудачных попыток.

— Может быть, — высказал кто-то догадку, — на кнопку надо нажимать не просто, а в определенной последовательности, несколько раз.

— Вполне возможно, но бесполезно. И пробовать не стоит. Таких комбинаций — бесконечность!

Всем было ясно, что означает неудача. Капсула, оставленная специально для будущего человечества, должна была легко открываться, иначе быть не могло. А раз открыть ее нельзя — значит, это не капсула, а что-то другое.

Что? Ответ напрашивался сам собой. Рукопись Даира правдива, монгольское предание тоже, и перед ними машина времени, откуда выйдут, когда пройдет назначенный ими срок, «боги Атлантиды», «джинны» монголов, пришельцы иного мира, по представлению современных людей.

Когда это произойдет? Ответа не было и не могло быть. Оставалось только надеяться, что это произойдет скоро.

«Хотелось бы увидеть их своими глазами», — так мог сказать буквально каждый человек на Земле.

Но всем увидеть их было не суждено, разве что пришельцы выйдут сегодня или завтра.

Для Карелина неудачная попытка открыть дверь означала очень многое. Мучившие его сомнения теперь рассеялись. Машина времени была налицо, и нужно было попытаться понять, как она может быть сконструирована, иначе говоря — устранить противоречие, заключающееся в том, что машина видима. Простую мысль подсказал ему Котов.

— Машина движется по времени, — сказал он. — Значит, в своем движении, она неизбежно проходит и через наше время.

— Я понимаю, что вы хотите сказать, — ответил Карелин, — но дело в том, что тогда она должна двигаться с одинаковой с нами «скоростью». Иначе говоря, время для тех, кто находится внутри, идет точно так же, как для нас. В таком случае это вообще не машина времени, а что-то вроде анабиозной ванны.

— Внутри нет времени. Я помню, в своей лекции вы высказали мысль, что в будущем люди смогут совершать космические перелеты, не затрачивая на это никакого времени. Такой космический корабль ничем не отличается от цилиндра пришельцев.

Карелин внимательно посмотрел на Котова.

— Возможно, — сказал он нерешительно, — что вы и правы. И разгадку надо искать в этом направлении.

У Николая Тихоновича было ощущение, что разгадка находится где-то совсем рядом, что нужна одна-единственная недостающая мысль, чтобы все стало ясно. Но такая мысль не приходила. В цепи умозаключений не хватало решающего звена. И чем больше он думал, тем больше крепло в нем убеждение, что это недостающее звено таится именно в наивных словах Котова. Цилиндр пришельцев — это космический корабль для путешествий по пространству и времени, в нулевом пространстве и в нулевом времени. Но научно сформулировать принцип такого движения никак не удавалось. Было только расплывчатое и смутное представление о чем-то, чего еще не знает современная наука.

— Ну, хорошо! — говорил Карелин жене. — Мы нашли машину времени. Она перед нами. А что дальше?

Посередине салона, почти во всю его длину, стоял овальной формы стол, покрытый ворсистой скатертью, на ощупь и по внешнему виду похожей на бархатную. Вокруг него — удобные мягкие кресла, все запятые пассажирами. Под длинными окнами, вдоль бортов, такие же кресла, диваны, шахматные столики и буфетные автоматы были расставлены в хорошо продуманном беспорядке, создававшем уютную обстановку. Стол был завален журналами. У одного из окон двое играли в шахматы. Юноша — высокого роста, широкоплечий, с фигурой и выправкой спортсмена. Девушка — на голову ниже, тоненькая и, казалось, хрупкая. Оба одеты одинаково, в костюмы белого цвета, плотно облегающие тело. На ногах шнурованные ботинки с очень толстой подошвой. У нее — коротко остриженные волнистые волосы каштанового оттенка, у него голова наголо обрита. Каждому из них было не больше двадцати двух — двадцати трех лет.

— Пожалуй, уже скоро, — сказал юноша.

— Не терпится? — чуть насмешливо отозвалась девушка, продолжая смотреть на доску, обдумывая ход.

— Уже десять.