Под проливным дождем Эшли вела машину по окраине Портленда. Она направлялась в частную лечебницу "Солнечный приют". Этот мини-городок располагался в окружении жилой застройки и торговых центров. Комплекс был большим, и по его территории пролегала дорога. По одну ее сторону находились изолированные апартаменты для пенсионеров, которые были пока в состоянии сами о себе позаботиться. Раскинувшийся по другую сторону дороги огромный одноэтажный комплекс предназначался для тех, кто нуждался в постоянной помощи и уходе.

Эшли нашла местечко в последнем ряду огромной парковки "Солнечного приюта". Выйдя из машины, она под проливным дождем двинулась к зданию, и когда добралась до дверей, была уже вся мокрая. Вода стекала с ее плаща на выложенный плиткой пол, брюки были усеяны водяными брызгами. Когда она немного огляделась, ей сделалось нехорошо и даже слегка замутило. Отчасти причина была в больничном запахе, но большая часть дискомфорта порождалась устремленными на нее взглядами стариков, стекающихся в холл. Некоторые из них толкали перед собой тележки для ходьбы, другие передвигались в инвалидных креслах. У всех был жалкий болезненный вид, седые реденькие волосы. Вены синими жилками проступали из-под восковой, похожей на пергамент кожи. Обитатели взирали на Эшли с чрезвычайной пристальностью. У девушки возникло жутковатое ощущение, будто их жизнь настолько бедна впечатлениями, что визит любого посетителя для них – крупное событие. Некоторые старики, напротив, казались погруженными в какой-то свой мир и только покачивали головами, словно отзываясь на некий слышимый им голос, или неразборчиво бормотали что-то, обращаясь к кому-то невидимому.

Эшли была уже на полпути к конторке дежурного администратора, когда какая-то старая женщина подкатила к ней в инвалидном кресле, сияя улыбкой.

– Здравствуйте! – взволнованно проговорила она. – Вы Кармен? Пришли меня навестить?

К старушке подоспела медсестра и ухватилась за ручки инвалидного кресла, поспешно и с извиняющимся видом улыбнувшись Эшли.

– Бетти, эта молодая женщина не Кармен, – обратилась она к больной. – Кармен приходит по субботам. – Отвернув кресло, чтобы Бетти не могла видеть посетительницу, она решительно повезла свою подопечную прочь.

Дежурный администратор объяснила Эшли, как пройти в то крыло, где лежала Кейси. Чтобы добраться туда, девушке снова пришлось пройти мимо Бетти. Старушка подняла голову и произнесла:

– Вы Кармен? Вы пришли меня навестить?

Подавив дрожь, Эшли зашагала по коридору, уставленному инвалидными креслами, в которых сидели пожилые обитатели лечебницы. Стоящий в воздухе густой запах дезинфекции и неадекватное поведение больных порождали неуютное, беспокойное чувство. Эшли понимала, что тоже когда-то состарится, и ей не хотелось бы окончить свои дни в таком вот заведении.

Молодая медсестра дежурила на своем пункте в конце коридора. Эшли представилась и попросила разрешения поговорить со Стэнли Линскоттом, лечащим врачом Кейси Ван Метер.

– Доктора Линскотта сегодня нет, – сообщила медсестра.

– А с кем еще я могла бы побеседовать о состоянии мисс Ван Метер?

Внезапно сестра сделалась настороженной и подозрительной.

– Вам следует обратиться к Энн Ростоу. Она администратор. Я ее позову.

Эшли опустилась на стул возле пункта дежурной. Через несколько минут в конце коридора появилась стройная женщина в очках, с короткими седыми волосами, в светло-коричневых брюках и бежевой блузке. Она энергично двинулась в сторону Эшли, и та поднялась ей навстречу.

– Я Энн Ростоу, – сказала женщина, останавливаясь перед ней. – У вас есть какие-то вопросы о Кейси Ван Метер?

– Да. Я хотела ее увидеть и услышать последние данные о ее состоянии.

– Зачем вам это?

– Предположительно я ее дочь.

– Вы Эшли Спенсер?

– Да.

– Я догадывалась, что вы придете.

Эшли нахмурилась.

– Я прочла сообщение в сегодняшней газете, – пояснила Ростоу. – Там говорится о вашем заявлении, что вы якобы являетесь дочерью мисс Ван Метер. Могу я увидеть какой-нибудь документ, удостоверяющий вашу личность?

Эшли протянула Ростоу свои водительские права. Администратор изучала их некоторое время, потом вернула.

– Нам приходится быть осторожными во всем, что касается мисс Ван Метер, – промолвила Ростоу. – Репортеры вечно стараются раскопать о ней информацию. Сегодня с утра уже названивают. Когда она только поступила сюда, бригада телевизионщиков из одного "желтого" шоу пыталась тайно проникнуть в лечебницу через кухню.

– Мисс Ростоу, могу я ее увидеть? Я пробуду не более минуты. Если она моя мать... Я знала ее совсем недолго, и это было пять лет назад. Я просто...

– Очевидно, это тяжело для вас?

– Да, очень смущает... путает мысли. Чтобы окончательно разрешить вопрос с материнством, предстоит анализ ДНК, но из того, что мне известно, она скорее всего действительно приходится мне матерью. Я просто хочу на нее взглянуть.

– Просто взглянуть?

– Да. Для меня это очень важно.

– Хорошо. Следуйте за мной.

Ростоу провела Эшли через распахивающиеся в обе стороны металлические двери и затем дальше, по другому коридору. Наконец она остановилась перед одной из палат и открыла дверь. Эшли чуть замешкалась на пороге, прежде чем решилась войти. Стены палаты были выкрашены в стерильно-больничный коричневато-желтый цвет. К одной из стен прикреплен умывальник с зеркалом. Напротив стояла больничная кровать, огороженная боковыми перекладинами. Усилием воли Эшли заставила себя взглянуть на лежавшую на кровати женщину. К ее предплечью была прикреплена трубка капельницы. На дальней стороне кровати тянулась под одеяло трубка для искусственного питания. Она была связана с насосом, его включали, когда наступало время кормления.

Эшли ожидала увидеть иссохшее, похожее на труп существо, в котором уже не осталось ничего человеческого. То, что предстало ее глазам, было менее отталкивающим, но гораздо более печальным. За годы своего беспамятства Кейси потеряла в весе всего фунтов десять, потому что регулярно получала принудительное питание и жидкость. Если бы Эшли зашла в эту палату по ошибке, она подумала бы, что женщина просто спит. Однако при более внимательном взгляде Эшли поняла, почему Майлз оставил надежду. Она вспомнила живую, энергичную и красивую леди, которая показывала им с Терри достопримечательности академии. Та женщина была динамична, полна жизни. Сейчас же тело Кейси Ван Метер было всего лишь пустой, безжизненной оболочкой, истощенным болезнью фасадом. Лицо бледное, кожа нездоровая. Мышечный тонус исчез, и голые руки дряблые. Она сильно постарела, а ее блестящие, шелковистые светлые волосы поседели. Во всем угасшем облике больше не угадывалось огня.

Эшли поборола желание броситься вон из палаты и заставила себя подойти ближе. С горечью смотрела она на лежащую в кровати женщину. Кейси Ван Метер не возбуждала в ней ничего похожего на любовь. Она порождала в ней лишь тягостную неловкость.

Решив, что пробыла в палате уже достаточное время, она повернулась к Энн Ростоу:

– Спасибо. Пожалуй, я пойду.

– Когда впервые видишь человека в подобном состоянии, это сильно выбивает из колеи, особенно если этим человеком является кто-то из близких.

– Мы не были близки. Когда я родилась, она отдала меня в приемную семью без малейших колебаний. Я знала ее как декана академии, в которой училась.

– И все-таки она может оказаться вашей матерью, – мягко заметила Ростоу.

Эшли кивнула.

– В таком случае вы можете вернуться и навестить ее в любое время.

– Спасибо. Я уже упоминала об анализе ДНК. Если нам понадобится образец крови Кейси...

– Тогда мне необходимо предписание суда, но в принципе это не проблема.

– И еще, мисс Ростоу. Как считает врач: у нее есть шанс поправиться?

– Я присутствовала на совещаниях, когда мистер Ван Метер задавал тот же вопрос. Доктор Линскотт всегда отвечал, что это вполне вероятно.