В конце разговора с опекуншей впечатление складывается именно такое.

— Я уверен, что вы сможете когда-нибудь посмотреть на эту ситуацию с другой стороны, — говорю уже на полном серьёзе, не стараясь острить. — Видимо, абстрактный спор в нашей с вами ситуации смысла не имеет. Очень хотел бы, чтобы вы реально увидели своих внуков и вырастили их. — Последнее добавляю по наитию.

В этом месте Тика обнимает меня за плечо и хмыкает:

— Я буду пытаться, обещаю. В японских женщинах хорошо то, что чувство долга всегда перевешивает собственные психи.

— Очень на это надеюсь... Слушайте, не могу не уточнить. То, что вы мне рассказали — насколько открытая или закрытая информация? Это было между нами или могу обсуждать с кем-то ещё?

— Ещё час назад сказала бы, что ты сошёл с ума — если не понимаешь, о чём болтать языком, а что придержать.

— Что изменилось за этот час?

— Твой Фомичёв. Просто совпадение, но это уже совсем другой тренд.

— Он настолько опасен?

— Не сам Фомичёв и не с той стороны, с которой ты думаешь. Скажем, это просто один из многих индикаторов: ГЕНЕТИКС — слишком большой монстр. Умирая и разлагаясь, он даже фрагментами представляет более чем серьёзный интерес. Рано или поздно кто-то докопается — интерес всех к "Заводу" меньше не стал.

— С учётом нынешнего технического уровня, скорее это будет рано, — предполагаю.

— Согласна. Потому сохранение тайны больше не является гарантией. Даже не является приоритетным направлением.

— Так, если я правильно вас изучил, вы сейчас скажете, что именно является? — плюю на приличия и заглядываю ей в лицо.

— Умница. — Тика касается губами моего виска, неожиданно становясь действительно похожей на бабушку. Во всяком случае, своими эмоциями. — Правильный вопрос.

— Так скажите ответ?!

— Твоё гражданство. Все виды рейтинга — личные, командные, семейные. Связи. Успехи в учёбе, в том числе сверх законодательной нормы.

— Спорт?

— ДА! Это тоже было бы неплохо. Сейчас подумала, что могу долго перечислять, — она покусывает нижнюю губу, — но можно сказать короче. Просто оставайся тем парнем, который дал тогда перед школой по морде Рашиду Али после того, как его очки улетели на асфальт. Просто сохраняйся всё тем же — и этого будет более чем достаточно.

— Очень необычная алгоритмизация, как по мне, особенно для главы такого концерна, как ваш. — Кошусь влево. Надеюсь, что незаметно. — Но, кажется, я вас понимаю.

— Знаешь, а ведь ты сейчас тоже даёшь мне то, чего так не хватало, — неожиданно признаётся Тика с бухты-барахты.

— Что именно?

— Ощущение собственной нужности.

— Пф-ф-ф.

— Зря. Ты даже не представляешь, какие у меня на эту тему напряги после смерти Сергея.

— Простите. — И чёрт меня за язык тянет каждый раз.

— Проехали. — Она встряхивается и неуловимо меняется внешне. — Ладно, пора уже к делу.

Упс. А что это тогда было — до сего момента?

— Теперь давай пробежимся по твоему распорядку дня на ближайшую неделю, — предлагает мать Миру таким тоном, что спорить или шутить почему-то не тянет.

Я не в первый раз за эту беседу становлюсь похожим на идиота: она, скользнув по мне взглядом, тут же начинает успокаивать с виноватым видом:

— Не прими за гиперконтроль! Просто при таких ставках мелочей не бывает, а ты абсолютно неприспособлен, скажем, ко многим нюансам.

— Этого мира?

— Скорее, федерации вообще. — Она явно деликатничает и старается что-то смягчить. — Вопрос первый. Что ты будешь делать сегодня сразу после школы?..

— Вопрос первый. Что ты будешь делать сегодня сразу после школы?

— Иду в физкультурную раздевалку и закрываюсь там с Эрнандес. Примерно минуты на три. — Он был убийственно серьезен и, похоже, напрягался, чтобы следовать за её линией в беседе буквально.

Справедливости ради, вопрос она задала в слишком общей форме.

— Принимаю, — Тика без эмоций кивнула. — Спасибо за откровенность. Потом?

— Лежу на массажном столе в блоке для подготовки — это тоже там, где физкультура. Ещё четверть часа.

— Не моё дело, — озадачилась и не удержалась японка. — Но заинтриговал.

— На массажном столе — уже с Мартинес. Деликатные физиологические моменты. Девчонки сами говорят, что если мы хотим сохранить отношения ровными, никаких предпочтений быть не должно. Всем поровну, пардон за натурализм.

— А-гх-кхр-хммм! — Хамасаки закашлялась. — Ладно, сама виновата... Давай попробуем заново. Опускаем туалеты, массажную, переодевалку и прочие физиологические оправления. Если ты даже зайдёшь по пути из школы в столовую — можешь и это отпустить. Действия, которая твоя нейросеть, — она легонько постучала пальцем по его лбу, — осуществляет в фоновом режиме, мне неинтересны. Если только в столовой у тебя нет деловой встречи, на которой ты будешь решать что-то концептуальное.

— Как только покончим с тактильными контактами, еду в ваш новый офис, — абсолютно спокойно сообщил Седьков-младший. — Без приглашения, по собственной инициативе.

— Хм. Зачем?

— Первое: попрошу вас выделить мне рабочее место, в том числе для тренировок по киберу. Второе: вы наверняка приставите ко мне кого-нибудь в роли младшего инструктора. Если это так, попытаюсь установить с тем человеком эмоциональный контакт, для первого раза норма.

— А чем по-твоему он будет с тобой заниматься? — Тика поощрительно подняла подбородок.

— Адаптировать меня к новой роли, для начала. Я уже вижу, что ваш воспитанник не может себе позволить всего того, что позволял Витя Седьков.

— Дальше?

— План моей подготовки, два. Поможет составить, а перед этим понять приоритеты.

— Конкретнее?

— Девочки говорят, мой самый большой минус натурала в сравнении с вами — очень низкая скорость обращения к информации. Что компенсирует эту низкую скорость?

— Ты сейчас меня спрашиваешь?! — Тика картинно удивилась, возвращая ему вопрос. Потом, впрочем, добавила. — По идее, проигрывая в скорости, выигрываешь в мощности. Так?

— Пардон за субординацию. Применительно к данному случаю, не в мощности: моё тугоумие компенсируется более высокой точностью — изучаемых тем, задаваемых вопросов, принимаемых решений.

— Ты меня сейчас шокируешь, — откровенно призналась японка. — И шок этот крайне приятного плана. Продолжай.

— Пункт три. Вместе с назначенным вами человеком составляю полный перечень всех объектов, которые теоретически могу наследовать за отцом. Дополнительно: этот последний пункт может оказаться гораздо более объёмным. Допускаю, не то что часа, a и дня или двух не хватит. Пока всё, на сегодня хватит — в вашем офисе на этом закончу.

— Неплохо. Не буду спрашивать, что планируешь делать со списком. Как догадался об инструкторе?

— Закон жанра, — сын Сергея нервно хохотнул, потом пояснил. — Я же вижу, что часто бываю крайне неуклюжим. Ситуация с вашим задом не должна повториться, я щ-щас образно. Но как заранее угадать, чего делать не стоит? Только погрузиться в среду и понять правила.

— Ты весьма неплохо соображаешь для человека без импланта. И по скорости, и по содержанию.

— Не все мне будут делать ваши поблажки, — вздохнул Виктор. — Это Айя и Ана живут без изощренного этикета, а уже даже ваша Миру от них здорово отличается. Кстати, поначалу я её вообще бесил девяносто процентов времени! Я бы не хотел быть вам в тягость и ещё больше не хотел бы, чтобы вы испытывали за меня неловкость.

— Спасибо. Я очень рада, что ты это понимаешь и благодарна тебе за твою сообразительность. После офиса что?

— По плану — тренировка в спортзале, в реале. Я хожу в один на угл...

— Я знаю, — перебила Хамасаки и назвала точный адрес. — Стрёмное место.

— Нифигасе, — он задумчиво посмотрел на неё. — Вы же сейчас не угадали? Знали?

— Да. В мире не так уж много людей, к которым я бы относилась серьёзно, — Тика не стала ни спорить, ни обманывать. — А если человек всё же принадлежит к списку моих близких, то о нём я стараюсь знать всё. Кстати, хотела предложить: не желаешь ли сменить его на что-нибудь пристойнее и поближе к центру города? Это просто вопрос!