— А этого не объяснишь. Витя Седьков, — теперь он похлопал себя по животу, — когда отдавал деньги Лысому, оставался без обеда. Ему очень хотелось жрать.

— Какая связь? — не утерпела Мартинес, перебивая.

— А вон там, на углу набережной и проспекта, есть бесплатная столовая.

— Она же для бомжей?! Там же одни клошары питаются?!

— Еда как еда, — вздохнул одноклассник. — Одноразовая посуда, всё горячее, иногда даже не синтетика. Вполне нормально, особенно с учётом нулевой стоимости чека. Там и нормальные люди встречаются, поверь... Ты там не была — но я хорошо знаю, потому что изнутри.

— Ты — единственный из первого списка, кто сможет похвастать, что знает изнутри подобный адрес, — без эмоций констатировала Хамасаки. — До чего занятно.

Интересно, что она чувствует в такие моменты. Спросить, что ли? Не сейчас, наверное.

— Вот у меня и появился мелкий каприз, — не обращая внимания на бурю чувств у окружающих, завершил Рыжий. — Пусть те, кто питается там, получат возможность лично увидеть, как изменится меню за сотню лет: а вдруг появится что-нибудь вкусное! Ну или за пару сотен лет, если в течение века меню будет одно и то же.

— Бля. — Других слов у неё не нашлось.

— Н-да уж. — Эрнандес задумчиво колупнула асфальт носком дорогого ботинка, не обращая внимания на появившуюся царапину.

— Я тебя услышала, — Миру взяла Виктора под руку и решительно направила к школе. — А как с этим твоим намерением согласуется твоё заявление послу? Фактический отказ воевать и сражаться за своё? "Отдадите — хорошо; не отдадите — бог с ним"? Или я что-то не так поняла?

Мартинес быстро подхватила Седькова под второй локоть, пока места не заняла Длинная:

— Я тоже внимательно жду ответа на этот вопрос.

— Так блеф же, — Рыжий удивлённо посмотрел на каждую по очереди. — Эй, вы чё?!

Она снова резко встала, врубая расширение на силу:

— Стоп. Ты хочешь сказать, что говорил своему Сапрыкину одно, а думал другое?

Хамасаки была явно не Эрнандес и мыслей читать не умела. Её вместе с братом рывком развернуло назад и едва не бросило на колени.

— Я тоже не заметила ничего подобного, — Ана догнала их и пытливо всмотрелась в глаза одноклассника. — Со стороны было как чистая монета.

— Ну, на то и расчёт, — Седьков непонимающе пожал плечами. — Если блефовать так, что все видят — какой прок? Вам вот говорю правду сейчас.

— Хренасе, дела твои, Иисусе. — Длинная пнула мелкий камень. — Тогда ладно. Буду иметь ввиду на будущее. Не ожидала.

— Ты сейчас удивил всех нас дважды, — Хамасаки умела не только формулировать, как робот, но и выглядеть аналогично.

Или это у неё национальное?

— Ой, да чё вы, в самом деле! — Рыжий посчитал тему закрытой и вернулся в своё неповторимое состояние позитивного фокстерьера. — Нам ли быть в печали! Жизнь прекрасна и удивительна, а в нашем случае ещё и вся впереди! А если доколупаем этот ген — то ещё и прикольно получится. Кроме себя и других осчастливим.

— Он изображает недоумка, когда врубает защитную реакцию психики, — без интонаций произнесла Хамасаки. — Когда не хочет критики со стороны, если вдруг близкие не согласны — но и менять позицию не собирается.

— Погнали на химию, — Мартинес решила, что нет смысла висеть и дальше в прострации.

Если решение принято, и принято мужчиной — ну и чёрт с ним. Значит, в том направлении и поплывём. Говоря цинично, если бы кто-то из присутствующих не был безбашенным, то и подобных отношений могло бы не быть.

— От добра добра не ищут, — кивнула одной ей Эрнандес, точно навострившаяся влезать в чужую голову без разрешения.

ИНТЕРЛЮДИЯ

"Ну и нафига этот цирк был нужен?" — вопрос от Эрнандес пришёл в их личный чат на двоих, когда она уже и не ждала его.

Хотя кому ты врёшь, Айя, остановила старшеклассница сама себя. Себе-то не надо.

Длинная вон, даже мысли регулярно угадывает. Понятно, что кто-кто, а она за чистую монету резкую смену амплуа точно не примет. И во внезапную инфантильную придурковатость тоже не поверит.

"Думала, ты сама понимаешь", — ответила она серьёзно.

"Я-то понимаю", — в реале баскетболистка незаметно кивнула. — "Но давай, раз ты меня в свою придуманную лажу без спроса втянула, ты хотя бы вслух объяснишься?".

"Это не вслух. Это иначе называется" — из вредности упёрлась Мартинес, поскольку общались они действительно втихаря и в интерфейсе, а не голосом.

"Ща при всех по жопе дам и тебе будет очень стыдно