Ещё раз окинул его взглядом.

«Хоть он и так вызовет, только попозже, когда его увидят. Те квазы, что в стабе есть — а их у нас немного — не такие… хищные на вид. Хорошо Пан с ним поработал». — В который раз одна и та же мысль в голове пронеслась.

— Вот пока кто–нибудь за машиной метнётся, пошли поговорим: и за дар Корнету расскажу и с оплатой рассчитаешься, — позвал меня и Корнета за собой Пан.

— Давай, Катран! — отправил его за машиной.

— Мы тоже ждать не будем, — Тихий с Лисой к выходу направились. — Дома пока всех наших к прибытию Корнета морально подготовим, — хохотнул Тихий. — А то Комара кондрашка хватит от его вида.

Не знаю, как Комара, его мы по пути не встретили, но пара постояльцев чуть не ошалели, когда вслед за нами в дверь лотерейщик протиснулся. Пришлось рявкнуть, а то они на него вытаращились и оружие нащупать пытались.

Дежурного, из носильщиков, так того да, чуть удар не хватил при виде Корнета — побледнел как полотно и замер, боясь вздохнуть. И это их — работников наших — Тихий заранее предупредил о внешнем виде нашего нового члена отряда. И да, я по пути домой у Корнета уточнил: не передумал ли он с нами оставаться? Понимаю, что вопрос риторический был, но я у всех подтверждение таких намерений в стабе спрашивал. Мало ли что там было обещано в стрессовой ситуации, а тут у них есть возможность в спокойной обстановке осмотреться и решение принять. Но решение было неизменно, как и тогда, после моего рассказа об этом мире, он решил к нам присоединиться, так намерения своего и не изменил, а только уверился в правильности своего решения.

— Так что там у тебя за дар? — спросил у Корнета, когда мы вернулись домой и разместили его в свободной квартире, в которой Хомяк когда–то проживал.

Пан не конкретизировал об этом в разговоре, просто надавал советов Корнету как ему правильно горох принимать и отдал ему то, что советовал только в письменном виде. Он уже привык так с нами работать — регулярно после обследования выдает такие вот рекомендации на месяц каждому на отдельном листе.

Потом мне цену назвал, во сколько лечение обошлось. И хоть и дорого вышло, но всё же дешевле жемчужины, которую Корнет обязался вернуть в фонд отряда.

— Для меня время замирает, и я как бы покидая своё тело, в призрачном состоянии могу перемещаться на расстоянии тридцати метров от тела. Выбираю куда переместиться нужно, так же выбираю положение, в котором нужно оказаться при перемещении и подтягиваю к себе покинутое тело.

— Опупеть! То есть ты покидаешь своё тело и бродишь вокруг него выбирая место и своё местоположение в нём?

— Ну да, — кивнул он. — Такое ощущение прикольное, я как бы в двух местах одновременно нахожусь: перемещаюсь, осматриваюсь и, если всё устраивает — подтягиваю своё тело. И самое главное то, что никакого дискомфорта от этого не ощущаю. Сейчас не ощущаю, — уточнил он. — А первый раз, как Пан помог прыгнуть, так перепугался чуть не до смерти, подумалось на миг что меня разорвало.

Глядя на того, кем стал Корнет, как–то не верится, что он может испугаться, такая машина для убийства получилась.

Но вообще у него дар чем–то на Шельмин похож, та тоже может прыгать, только без призрачного состояния и предварительного предосмотра. Только и отличие, что он в призрачном состоянии может перемещаться куда угодно — только не сквозь препятствия и пока не дальше тридцати метров — и его дар не зависит от его силы и ловкости, как у Шельмы. Если ему нужно на верхушку дерева, то он в призрачном состоянии туда перемещается, устраивается в удобном положении и подтягивая туда своё тело — в каком положении устроился, в таком и материализуется там.

— Устроился? — Ввалились остальные наши и смотрю из–за спины Лисы Сильвер выглядывает: глаза на пол лица и не сводит с Корнета взгляда.

— Ты чего там замер? — позвал я его. — Иди сюда, дядька Корнет не кусается.

Но всё чуть не испортил сам Корнет — усмехнулся в этот момент. Если бы Лиса не придержала, Сильвер уже смылся бы.

— Не бойся, — присела она перед ним на колено. — Дядька действительно не кусается, только выглядит страшно.

Кое–как успокоила пацана, и он даже несмело подошёл и поздоровался с ним за руку… за палец. Так как на фоне Корнета парень просто терялся, как терялись и все мы рядом с ним.

Как все разбежались, Корнет снова подошёл к зеркалу и принялся в нём себя рассматривать.

— Уже сколько дней смотрюсь в зеркало и всё никак не поверю, что это я в нём отражаюсь. Но знаешь, даже если предложили бы откатить внешность к нормальному моему виду — я бы отказался. То, как я себя сейчас ощущаю, это не передать словами: сила — опять он руки сжал–разжал, легкость в движениях — покрутился из стороны в сторону, наклонился — достав кулаками пола, присел и подпрыгнул… — покосился он на потолок и почесал макушку.

— Ты смотри, там хоть и пусто над тобой в данный момент — на втором этаже поселили его, — но можешь так и запрыгнуть ненароком к кому–нибудь в гости. Вот тебе обрадуются, — посмеялся я над его конфузом.

— Ловкости пока нет! — пожаловался. — Нужно больше двигаться, привыкать к телу. Но всё равно я доволен тем, что приобрёл! И совсем даже не урод получился, — покрутил головой из стороны в сторону.

— В этом да, Пан с тобой хорошо поработал. А насчёт двигаться, так скоро вдоволь надвигаешься. Как только гардероб тебе подберём, с оружием разберёмся — сразу на стаб пойдём поработаем. Да ещё и попросимся туда, где двигаться побольше надо. Вот там и будешь уже к телу привыкать, а то разнесёшь тут нам всё ещё, — проговорил это вставая с кресла. — Пока отдыхай, завтра вплотную тобой займемся.

Корнет кивнул, махнул лапой на прощание и снова уставился в зеркало. К такому виду действительно не сразу привыкнешь, но главное, что ему нравится. А окружающие вскоре привыкнут, только на первых порах его одного выпускать никуда нельзя. А то нарвётся на резких и пугливых каких и амба, не поможет ему ни сила, ни отсутствующая пока ловкость.

С одеждой разобрались довольно быстро, хоть ему и пришлось её шить на заказ. Ничего готового не подошло, даже самые большие размеры ему малы оказались. С обувью правда не всё так радужно — пятьдесят восьмой–шестидесятый лапа у него. Но и тут нашли выход — подошву из резины вырезали и сделали ему сандалии пока. В дальнейшем Мангуст обещал с этим помочь, так как у нас в стабе обувных дел мастера не нашлось, чтоб нормальную обувь Корнету сшить. Приходил он посмотреть на нашего новичка, о котором уже пошла слава по Бастиону — растрепали те двое, которых мы встретили, когда только от знахаря привезли его.

Но для того мы его тогда через центральный вход и повели, чтоб слухи пошли и в дальнейшем появление его на улице не было неожиданностью. А как только одежду сшили, мы стали его в люди выводить — так он в «Женском доме» в столовой стал часто появляться, чтоб к его виду быстрей привыкли. И если и раньше кулинарные изыски Андреевны спросом неплохим пользовалась, то теперь вообще не протолкнуться стало. С одной стороны вроде как и неплохо, прибыль увеличилась, но как бы Корнет не сорвался от столь пристального, а иногда и бесцеремонного внимания. Хоть с ловкостью и координацией у него и есть пока проблемы, но зато дури валом, в этом он от лотерейщика ничем не отличается. Так что если достанет кто, разорвёт такого вмиг, благо к силе и когти внушительные прилагаются. Которыми он, играясь, стружку с деревянных поверхностей снимает.

— Нужно как можно скорее смыться из стаба, пусть ажиотаж утихнет, — развалился в кресле Тихий. — А то даже меня уже расспросами достали, что о Корнете говорить. Как бы беды не случилось!

Мысли как всегда сходятся.

— После обеда в оружейный сходим, может там ему что подберём. А то наши запасы уже все перебрали и ничего не подошло. Не с ПКП (Пулемет Крупнокалиберный Пехотный системы Владимирова) же ему бегать? А остальное всё на палец не налезает, — вспомнил все ругательства Корнета, когда оружие в арсенале перебирали.