Андреевна первая заметила, что у Пирата умение новое появилось. Говорит, что думала крыша на старости лет поехала, хоть она и молодеет стремительно, во всяком случае на ноги и другие старческие болячки уже не жалуется.

Пират на кухню повадился пробираться и пищу воровать, а вот когда его Андреевна застукала, он у нее на глазах и исчез. Чем её в немалое смущение и ввел. Но все же выловила меня и своими сомнениями поделилась. И я в отличии от неё сразу поверил, что такие возможно, не прошли наши с Факиром пьяные эксперименты бесследно. Прорезался все же у него дар, с помощью которого он и принялся шкодничать. И ладно бы голодный был, так нет же, кормят его все от пуза, просто ему так интересней. Не знаю, что у него за дар: или тоже глаза отводит, как Сильвер, или невидимость включается, как у Катрана — Андреевна говорила, что он просто исчез у неё на глазах.

Сам я ни разу не замечал за ним такого раньше и попытался через дар Фамилиара разобраться. Нифига! Момент, в который он с глаз у других пропадает я чувствую и вижу его глазами, но что это за дар так и не разобрался. Надеюсь Факир сейчас просветит.

Но он что–то не спешит нас результатом радовать и как мы не торопили его, почти до вечера он с ним провозился. Всё успокаивая, что к нам претензий в Клине не имеется и уговаривая нас задержаться на день… два… а лучше на неделю. Но ближе к вечеру всё же согласился, что дураков хватает и уверив нас, что ученика обучит в кратчайшие сроки, года за два–три — это надо было видеть, как Шутера перекривило, но наш разговор он накрепко запомнил и учиться обещал на совесть — отпустил нас и последним Пирата, с которым очень уж ему не хотелось расставаться. Напоследок уведомил нас, что дар скрыта у него прорезался, в невидимость может входить и посоветовал горохом его развивать. Ну или ещё одну жемчужину дать, но это только под его плотным контролем. А по кидаемым им взглядам на Кураму, я стал подозревать, что тот до старости не доживет и Факир над ним эксперименты раньше запланированного начнет проводить.

На прощание Факир меня чуть задержал и когда все остальные вышли, крепко обнял, чем удивил неслабо. Ни разу я за ним такой чувственности не замечал.

— Удачи тебе, Шатун! — прошептал он мне на ухо и оттолкнул. — И пусть тебе Рикудо Сеннин поможет в твоих испытаниях.

— Ты чего, Факир? — совсем не понял я его.

— Да так, — чуть усмехнулся он. — Не обращай внимания. Возвращайся главное, а за мальца — который с круглыми глазами наблюдал за нашим прощанием — не переживай. Я за ним присмотрю, хорошим знахарем вырастет.

Попрощался с Шутером и немного озадаченный вышел от Факира, на вопросительные взгляды остальных только плечами пожал. Сам ничего не понял.

— Мы без ночевки, — уведомил Кузьмича Тихий.

— Да это понятно, — усмехнулся он, поглаживая бородку.

— Не томи, Кузьмич! Сделали? — не выдержал я.

Он чуть потянул паузу, смотря на нас иронически, но всё же кивнул.

— Сделали! Пошли в соседний бокс, там она стоит.

Перешли в соседний бокс и…

— Вот тебе и БТР, — пробормотал себе под нос Тихий.

— Вау! — выдохнул восхищенный Сильвер. Который молодец, за все время в пути вел себя образцово и ни разу не дал повода для выговора. С другой стороны, он–то как раз прекрасно и знает, какая за пределами стаба опасность подстерегает и ведет себя соответственно с полной серьезностью.

Корнет только восхищенно выругался, а Катран замер на пороге с открытым ртом. Лиса же, та не так явно выражала восторг, просто удивилась размерам нашей предполагаемой машины.

Перед нами стояла четырехосная, длинная, по форме корпуса видно, что плавающая машина, раскрашенная в серо–зеленый цвет разных оттенков.

— Рассказывай, Кузьмич! Это явно не то, что ты предлагал в прошлый раз, — повернулся я к нему.

— Ну как не то… То, только немножко другое. — И явно довольный, принялся рассказывать: — Это длиннобазное колёсное плавающее шасси БАЗ‑6944. Длина одиннадцать с половиной метров, три сто — ширина и три метра высота в самой высокой точке — это как видишь боковая защита сверху кабины, для безопасного выхода наружу. Несмотря на такие габариты — радиус поворота тринадцать с половиной метра, скорость, при полной загрузке в двенадцать тонн(!) — поднял он вверх палец — до восьмидесяти километров в час. По воде — до пяти.

Сконструировано так, что машина к дорогам не привязана. Может вполне уверенно двигаться по бездорожью, преодолевая подъёмы в тридцать градусов и рвы в полтора метра. Запас хода, благодаря двум топливным бакам в триста литров каждый — восемьсот километров, плюс — из–за двигателя внешнего сгорания, ей — похлопал по борту — всё равно какого качества топлива ты в неё зальешь.

Кабина четырёхместная, но из–за того, что мы оттуда много лишнего оборудования выкинули — оборудовали там ещё и спальное место на одного человека, а в углу свободное место приспособили для оружия, боезапаса и продовольственных припасов.

Перебрали мы её полностью и что можно было, то заменили на более современные аналоги. Двигатель, как и говорил — установили внешнего сгорания. Работает — рядом стоишь и то еле слышно.

Под дальнейший рассказ Кузьмича мы принялись машину обследовать. И чем больше мы с ней знакомились, тем больше она нам нравилась. А как завели, так и вообще в восторг пришли — только шелест слышно. Самое то, для передвижения по кластерам — именно рейдерская машина. «Рейдером» её и нарекли.

— И сколько «Рейдер» стоить будет? — посмотрел с подозрением на довольного Кузьмича, который радостно руки потирал.

— Двадцать жемчужин всего, — не моргнув глазом назвал он цену.

— А говорил, что десять–пятнадцать! — не сильно удивился я цене.

— Так то я за другие машины говорил, а получилось даже лучше. Можно было бы конечно и трёхосный БАЗ‑5937 пригнать, но у него загрузка шесть с половиной тонн. Чуть ли не в половину меньше, а разница в цене всего в пять жемчужин. Выгода же очевидная.

Ещё немного по препирались, но всё же согласились, что машина того стоит. Благо запас жемчуга с собой брали, хоть и впритык, но уложились. Хоть и вздыхали тяжко все — жалко отдавать такое количество, но с другой стороны, у нас есть места, из которых можно много вкусного вывезти и этот жемчуг, благодаря «Рейдеру» — быстро к нам вернется.

Договорились с Кузьмичом, чтоб с «Мародера» на «Рейдера» перекинули ПКП, что они довольно быстро и осуществили и даже доплаты не потребовали.

Не стали задерживаться в стабе хоть и темнело уже. Попросили Кузьмича, чтоб за пределы стаба нам «Рейдера» вывели, чтоб мы не снесли что–нибудь по пути. На что он, усмехнувшись, сам за водителя и сел, заодно показывая и рассказывая повторно обо всем, только уже в движении.

Под все также недружелюбными взглядами дежурных выехали за пределы стаба где с Кузьмичом и распрощались.

— За машину не переживай, Шатун! Хоть опробовать её вы и не успели, но я за неё головой ручаюсь. К рейду она полностью готова. Так что можете смело хоть в Пекло ехать, не подведет. — В этом ему можно верить, на «Мародерах» убедились, что работу он качественно делает. — Держи, — протянул он мне флешку.

— Что это?

— После испытаний, мы полный осмотр машины делали, так на ней запись с комментариями по всему этому делу. Хомяку отдашь, чтобы он знал, на что при осмотре особое внимание обращать.

— Вот за это отдельное спасибо тебе, Кузьмич! — крепко пожал его руку.

— Да не за что! — усмехнулся он. — Езжайте, а то скоро совсем стемнеет. И через полгодика можете сюда смело заезжать, перебесятся наши как раз.

Не стали возвращаться по прямой в Бастион, а рванули немного стороной: обкатаем и привыкнем немного к управлению «Рейдером», потом ещё и заедем куда–нибудь, чтоб загрузить его и погонять уже полный. А по возвращению в стаб, начнем планировать наш поход на Внешку — очень уж нам не терпелось сафари богатым внешникам разнообразить и за Хельгу с ними посчитаться.

«Рейдер» показал себя в высшей степени положительно, особенно когда мы к управлению и его габаритам привыкли. По проходимости он «Мародера» оставил далеко позади, что мы даже задумались о приобретении второй такой машины, только меньшей, какую изначально и предлагал нам Кузьмич. Но об этом мы уже подумаем после завершения всех запланированных нами дел и когда жемчуг лишний появится.