Сигнал светофора сменился, и машина тронулась.

— Вот они, — сказал он.

Они только что прошли павильон перед зданием компании “Сигрэм” и остановились, чтобы полюбоваться огнями фонтана.

— Поворачивай на Пятьдесят вторую, — сказал Большой Голландец, поднимая автомат, лежавший на сиденье рядом с ним. — Мы достанем его, когда он будет спускаться по ступенькам!

Машина повернула и остановилась у восточного угла здания. Большой Голландец осмотрелся. Улица была пустынна. Он взглянул в сторону павильона. Чезаре и Илеана как раз шли в сторону ближайшего фонтана.

Он поднял автомат и поймал Чезаре на мушку. Дело должно быть верным, улыбнулся он про себя. Если хочешь, чтобы работа была выполнена хорошо, делай ее сам. В наши дни бесполезно доверять неопытным парням: от них всегда слишком много шума и мало толку. Еще немного, и эта парочка будет как раз там, где нужно.

Чезаре и Илеана поднялись на последнюю ступеньку лестницы у фонтана. Большой Голландец отчетливо видел Чезаре через прицел.

— Пора! — вскрикнул он и нажал на гашетку.

Водитель надавил на акселератор, и мотор взревел вместе с заработавшим автоматом. Автомат выстрелил дважды, а потом его заело. Большой Голландец увидел в свете огней повернутое к нему лицо Чезаре в тот момент, когда машина тронулась с места.

Он отчаянно попытался устранить заедание автомата. Бросив быстрый взгляд в сторону здания, он увидел, как Чезаре столкнул Илеану в фонтан, а сам укрылся за невысокой стенкой. Большой Голландец выругался, пытаясь оттянуть затвор, но все было напрасно.

Их машина уже сворачивала за угол на Лексингтон-авеню. Через заднее стекло он увидел, как Чезаре вытаскивает девушку из фонтана. А потом, по мере продвижения машины, их заслонили здания. С чувством досады стрелок бросил бесполезный автомат на сиденье.

Водитель свернул на другую улицу.

— Как, босс, вы достали его? — спросил он через плечо.

— Нет, — прорычал Большой Голландец.

Водитель повернул машину на Третью авеню.

— А теперь куда, босс? — спросил он почти весело.

— В центр, к конторе профсоюза, — ответил Большой Голландец.

Неожиданно раздался громкий звук, похожий на выстрел, и он схватился за пистолет в кармане.

Почти немедленно большая машина начала вилять и крениться. Водитель свернул к обочине.

— У нас спустили шины, — заявил он. Большой Голландец ошалело посмотрел на него.

— Чего еще можно ожидать? — пробурчал он, вылезая из машины и поднимая руку, чтобы остановить проходившее мимо такси.

Все напрасно, подумал он, усаживаясь в машину. Бывают вечера, когда ничего не клеится.

— С тобой все в порядке? — спросил Чезаре, вытаскивая Илеану, всю мокрую, из фонтана.

Ее глаза были широко раскрыты — в них читался страх.

— Чезаре, эти люди стреляли в тебя? — спросила она.

Он быстро осмотрелся. Из здания стали выходить люди.

— Помолчи, — сказал он и быстро повел ее за угол к машине.

— Водитель, к “Тауэрсу”, — сказал он. Такси тронулось с места, а он повернулся к ней, — С тобой все в порядке? — спросил он снова.

Она все еще не могла прийти в себя.

— Все нормально, — ответила она машинально. Затем осмотрелась. — Мое новое платье! Оно пропало!

Он мрачно улыбнулся.

— Не жалуйся. Тебе еще повезло. Она уставилась на него, начиная соображать, что произошло.

— Эти люди стреляли в тебя?! — воскликнула она.

— Не знаю, — ответил он насмешливо. — У меня не было времени спросить их об этом.

Ее начало трясти. Он снял пиджак и набросил ей на плечи. Его взгляд был холодным и жестким.

— Я не хочу, чтобы об этом кто-нибудь знал. Понятно? Никто, — сказал он резко.

Она кивнула.

— Я поняла, — сказала она, пытаясь удержаться, чтобы зубы ее не стучали. Своей рукой она нащупала его руку и сжала ее. Ее голос звучал печально, когда она тихо произнесла:

— Возможно, дружок, ты попал в еще большую переделку, чем я.

Такси остановилось перед отелем, и они вышли. Швейцар с любопытством посмотрел на Илеану, входившую в вестибюль.

А Чезаре в это время расплачивался с водителем, держа в руках купюру в двадцать долларов таким образом, чтобы водитель мог видеть ее.

— Вы никогда не подвозили нас сюда, — сказал он.

Купюра исчезла в руке водителя.

— Вы никогда и не садились в мою машину, — сказал он весело, отъезжая.

Чезаре открыл дверь в ее номер и отступил, давая ей возможность войти.

— Переоденься во что-нибудь сухое, — сказал он.

Она заколебалась в дверях.

— Может быть, мне лучше подняться к тебе, — сказала она. — Я сегодня боюсь оставаться ночью одна.

— Нет, — быстро ответил он. Затем, посмотрев на нее, подумал, что провести с ней ночь не самая плохая идея. — Мне тоже надо переодеться, — сказал он, — А потом я вернусь.

Большой Голландец сидел в своей пустой конторе в профцентре, уставившись на бутылку виски, стоявшую на столе. Налил себе еще немного. Потом поднял стакан и влил в себя жидкость, которая мгновенно обожгла глотку.

Похоже, оказались правы те, кто говорил, что он слишком крупная фигура, чтобы принимать участие в подобных делах. Лучше бы поручить его юнцам, даже если они и не так хороши в деле. Зато и рискуют они меньше, чем он.

Он с тоской подумал о своей молодости. Это были золотые денечки. Все было предельно ясно и называлось своими именами. А если кто-нибудь перебегал вам дорогу, вы преследовали его. Тогда не нужно было ждать, пока соберется этот вшивый совет и решит, как поступить.

Он вспомнил случай, когда Леп вызвал его и Сэма Ваниколу в небольшой ночной клуб в Бруклине.

— Я хочу, чтобы вы с Сэмом совершили небольшую поездку в Монтичелло и пристрелили Варсити Вика, — сказал босс. — Он слишком много о себе возомнил.

— О'кей, Леп, — ответили они и направились в бар, где взяли шесть бутылок виски для поддержания настроения во время продолжительной поездки.

Когда они вышли из клуба, то долго спорили, на чьей машине ехать. Ему не нравился “шевроле” Сэма, а Сэму не нравился его “джеветт”. Тогда они пошли на компромисс и “позаимствовали” большую машину марки “пирс”, стоящую перед одним из особняков на Бруклинских холмах.

В те дни у них ушло на дорогу около пяти часов, и, когда они остановились у придорожной закусочной Варсити Вика, было почти два часа ночи. В машине у них оставалось еще три бутылки виски.

Они вышли из машины и потянулись.

— Глотни-ка этого воздуха, — сказал тогда Сэм. — Он совсем не такой, как в городе. Чистый. Вот, парень, место, где можно жить.

Он все еще помнит стрекотание кузнечиков, когда они входили в здание. В зале было довольно много народу, шел последний номер шоу. Они остановились в дверях и посмотрели на девочек, исполнявших на затененной площадке нечто, отдаленно напоминающее танец живота.

— Эй! Посмотри на эту! — фыркнул он. — Третья с краю. Она по мне. Груди скачут, как резиновые мячики.

— У нас на это нет времени, — ответил Сэм, подталкивая его к бару. — Мы на работе. Давай лучше выпьем немного.

— Нам покрепче, — заказал Сэм. Бармен поставил перед ними бутылку виски.

— Что привело вас, парни, сюда из города? — спросил бармен угрюмо.

— Мы решили прокатиться, — беспечно ответил он. — В городе слишком жарко.

— Здесь тоже достаточно жарко, — заметил бармен.

— Я смотрю, работы здесь хватает, сказал Сэм, облокотившись о стойку.

— Это и хорошо и плохо, — уклончиво ответил бармен.

— Вик здесь? — небрежно бросил Сэм.

— Я не видел его сегодня, — так же небрежно ответил бармен.

Номер закончился, и девушки направились за стойку в гардеробную переодеться. Когда одна из них проходила мимо него, он наклонился и шлепнул ее по попке.

Та быстро обернулась и взглянула на него.

— Новенький! — сказала она, улыбнулась и пошла дальше.

— Как-нибудь я воспользуюсь твоим предложением, — ответил он, глядя вслед девушке.