Он посмотрел на Сэма и кивнул. Тот повернулся и направился к кабинету управляющего. Бармен склонился над кнопкой, подающей сигнал в кабинет.

— На твоем месте я не трогал бы ее, сказал он, добродушно улыбаясь.

Бармен медленно выпрямился, зашел за стойку и начал протирать ее тряпкой.

— В конце концов, это не мое дело, — сказал он. — Я здесь только бармен.

— Вот именно, — согласился он. — Так что оставь все как есть.

Он отошел и присоединился к Сэму в дверях кабинета.

Они вошли. Варсити Вик сидел за столом. Поднял на них глаза, и на лице его появилась улыбка.

— Входите, парни, — пригласил Вик. Они закрыли за собой дверь.

— У нас сообщение от босса, — сказал он. — Босс хочет встретиться.

— Хорошо, — ответил Варсити Вик и посмотрел в угол комнаты на своего телохранителя, который тут же вскочил на ноги. — Дайте мне знать, и я приеду, когда он пожелает.

— Прямо сейчас, — сказал он. Варсити Вик посмотрел на него.

— Давайте лучше завтра. Я не могу поехать прямо сейчас.

Они повернулись, как бы собираясь уходить. Телохранитель начал улыбаться и убрал пистолет. Сэм уложил его на пол одним ударом. Затем они повернулись к Варсити Вику.

— Ты знаешь, босс не любит ждать, — сказал он.

Лицо Варсити Вика было белым как мел, когда он шел между ними к выходу из закусочной.

Бармен наблюдал за ними с угрюмым видом и продолжал полировать одно и то же место.

Он устроился на заднем сиденье вместе с Варсити Виком, а Сэм сел за руль. Как только они отъехали от здания, он взял бутылку виски и, вытащив пробку зубами, протянул бутылку Вику.

— Глотни, — предложил он. — Ты выглядишь озябшим.

Варсити Вик покачал головой.

— Пей же, — настаивал он. — Прекрасное качество. Не то что это дерьмо, которым ты у себя торгуешь.

Варсити Вик снова покачал головой, а когда наконец заговорил, голос его был слабым и дрожащим.

— Парни, я дам вам тысячу, если вы выпустите меня из машины.

Он сделал еще один глоток из бутылки и молча посмотрел на Вика.

— Я дам две тысячи, — быстро сказал Вик. — Сколько вы получите за эту работу? Сотню? Полторы? Две тысячи долларов — большие деньги.

— Ты слышишь его, Сэм? — спросил он.

— Слышу, — последовал ответ.

— Где деньги? — спросил он.

— Со мной, в кармане, — ответил Вик, касаясь куртки.

— Хорошо, — сказал он и огляделся. Теперь они за городом, вокруг не видно ни одного дома.

— Сворачивай к обочине, Сэм, — попросил он.

Машина остановилась на мягком грунте.

— Давай деньги, — сказал он. Дрожащими руками Варсити Вик вытащил бумажник и быстро пересчитал деньги на сиденье.

— Две тысячи, — сказал Вик. — Вам, парни, повезло. Это все, что есть при мне. — И показал пустой бумажник.

— Да, — сказал он, — нам повезло. А теперь вылезай.

Варсити Вик открыл дверцу, вышел и повернулся к машине.

— Спасибо, парни, — сказал Вик. — Я этого не забуду.

— Спорю, что не забудешь, — засмеялся Сэм, нажимая на курок.

Тяжелые пули 45-го калибра отбросили Варсити Вика футов на десять в кусты. Они вышли из машины и подошли посмотреть на него. Тело дернулось и затихло.

— Слей немного бензина из бака и облей его, — сказал он.

— Зачем? — спросил Сэм.

— Леп сказал “сжечь его”, а когда босс говорит что-либо, то он имеет в виду именно то, что говорит.

Потом они уселись на подножку машины и, наблюдая за огнем, допили остающееся виски. А когда хотели завести машину, то обнаружили, что Сэм слил весь бензин из бака. Им пришлось пройти пешком мили три, прежде чем они смогли угнать другую машину и добраться на ней до города.

Большой Голландец склонился над столом и вздохнул. Налил себе еще виски. Доброе старое время — его не вернешь, оно ушло. Как ушли Леп и Сэм. Леп попал на электрический стул, а Сэма прикончили ножом в бассейне.

Он поднял стакан и посмотрел на него. Сквозь стакан все выглядело золотым. Да, во всем виноваты деньги. Он никогда не верил, что Сэм может заговорить — только не старина Сэм. Он был его приятелем. Но они все равно убили его. Они подобны пиявкам: как только сядут тебе на спину, то уж никогда не отпустят. Но на “этот раз он им покажет.

Он проглотил виски и потянулся к телефону. Надо также позвонить старушке и сообщить, что он собирается домой. А то она ужасно беспокоится.

Он стал набирать номер и не видел, как Чезаре открыл дверь...

Перед рассветом она услышала, как в замке повернулся ключ.

— Это ты, Чезаре? — спросила она. Его голос был вялым и несколько напряженным:

— Да, я.

Он подошел к кровати и, торопливо сорвав с себя одежду, лег рядом с ней. Его сильное тело дрожало. Он схватил ее за груди.

Боль и страх вошли в нее одновременно.

— Не надо так торопиться, Чезаре. — Она едва сумела рассмеяться. — Можно подумать, что ты американец!

Чезаре тянул из бокала апельсиновый сок, когда в комнате появился запыхавшийся Тонио.

— Вас хочет видеть мистер Бейкер, Ваше сиятельство, — доложил он.

— Пригласи его, — кивнул Чезаре и, допив сок, встал как раз в тот момент, когда Бейкер входил в комнату. — Не ожидал так скоро встретиться с вами, мистер Бейкер. Присаживайтесь, выпейте чашечку кофе.

Бейкер сел и молча наблюдал за Чезаре, пока Тонио наливал и ставил перед ними кофе.

Чезаре также внимательно посмотрел на Бейкера.

— Я слышал, что у вас были небольшие неприятности вчера вечером, — сказал Бейкер.

— У меня? — вежливо отозвался Чезаре. — Почему вы так решили?

— Утренние газеты сообщили об этом.

— Я их не читаю.

— А это что? — насмешливо спросил Бейкер, указывая на сложенную газету рядом с чашкой Чезаре.

Чезаре взглянул на стол, потом на Бейкера, и в его глазах промелькнула слабая улыбка.

— “Уолл-стрит джорнэл” — единственная газета, которую я читаю. В интересах бизнеса.

Бейкер почувствовал, как вспыхнуло его лицо. Он полез в карман пальто и, вытащив “Дейли ньюс”, разложил ее на столе перед Чезаре.

Половину страницы занимал огромный заголовок:

СТИЛЕТ НАНОСИТ НОВЫЙ УДАР!

БОЛЬШОЙ ГОЛЛАНДЕЦ УБИТ!

Чезаре взглянул на Бейкера и пожал плечами.

— Не понимаю, какое отношение убийство имеет ко мне? Я же говорил вам, что не знаю этого человека.

— На пятой странице имеется еще одна заметка, — сказал Бейкер. — В ней говорится:

"Сегодня, сразу после полуночи, в районе Парк-авеню, перед зданием компании “Сигрэм”, были обстреляны мужчина и женщина. Женщина упала в фонтан. Прежде чем их смогли опознать, они поспешно скрылись”.

Чезаре намазал тост маслом.

— Ну и что?

— Эта баронесса, с которой вы были вчера вечером... Швейцар сказал, что на ней было мокрое платье.

— Никто не стрелял в меня, — сказал Чезаре, намазывая джем поверх масла. Бейкер сделал глоток из чашки.

— Тогда почему леди была в мокром платье?

— А почему вы не спросите об этом у леди? — задала вопрос Илеана, входя в комнату.

Мужчины встали. Чезаре представил их друг другу.

— Мистер Бейкер работает в ФБР, — добавил он.

Глаза Илеаны расширились; повернувшись к Чезаре, она озабоченно спросила:

— У тебя неприятности?

— Не думаю, а вот мистер Бейкер считает, что кто-то хочет меня убить.

— Это ужасно! — воскликнула она и, посмотрев на Бейкера, спросила:

— Так вот почему вы хотите узнать, где намокло мое платье? Бейкер кивнул.

— Получилось очень неудобно, — объяснила Илеана с должной мерой достоинства. — Видите ли, мы были в “Эль-Марокко”, и, боюсь, я выпила слишком много шампанского, да еще мои новые туфли... Я споткнулась и упала в лужу. От души надеюсь, что меня никто не видел.

— Вы уверены, что упали не в фонтан у здания “Сигрэма”? — спросил Бейкер.

При мысли о том, что он мог усомниться в ее словах, Илеана возмутилась, и это выразилось в ее взгляде, обращенном к нему. Когда она заговорила, в ее голосе прозвучали весьма надменные нотки: