Полугном разбудил меня очень рано, в зале и на улице было совершенно темно.

— Ты чего? — зевнула я. — Уже подъем?

— Тсс! — Он прижал мне палец к губам. — Зажги крохотный огонек, и пошли!

Я, поеживаясь, встала. Летний дворец не отапливали, и, хотя Хьюдор находился значительно южнее Чистяково, было так холодно, что окна заиндевели. Ботинки, в которые я сунула ноги, были ледяными. Бедные дуэньи, спавшие на полу!

Отто накинул мне на плечи куртку и для верности одеяло, и мы крадучись пошли к выходу.

Зал наполняли разнообразные звуки. Кто-то из претенденток на корону стонал, кто-то бормотал во сне, кто-то уже начал кашлять. А некоторые так храпели, что я поневоле пожалела короля. Приходишь в опочивальню после решения страшно важных государственных дел, а там — королева. Храпит. И сразу рука так и тянется несколько смертных приговоров подписать. Ну у меня бы тянулась.

Полугном вздохнул свободнее только тогда, когда осторожно прикрыл за нами дверь.

— Что происходит? — спросила я, начиная подозревать, что мы уже вляпались в какую-то неприятную историю и сейчас готовимся к бегству. Я судорожно припоминала высоту забора вокруг дворца — его с толком ставили, не перелезть.

— Ты слышала, что сказала та дама насчет завтрака? Его получат только те, кто прошел регистрацию. А ты видела, сколько девиц? Штук триста! И это только у нас в зале!

— Ты и меня в штуки записал?

— Хорошо, голов. Но сути дела это не меняет. Пойдем, я вчера разузнал, где будет проводиться регистрация.

Возле массивных деревянных дверей оказалось, что не мы одни такие умные. Радовало, что мы хотя бы были в первой двадцатке.

Девушки и их дуэньи сбились в кучку под дверями, чтобы хоть как-то согреться. Холодина стояла жуткая. Несколько свечек практически не давали тепла. Лица девушек в бликах свечей и трех магических шариков (мой был самым лучшим) казались такими причудливыми, будто у нас тут проходил внеочередной съезд нежити из Сумеречных гор.

— Кто крайний? — спросил Отто. — Ага. А вы за кем? Ага. Держись вот этой, я сейчас приду.

Он сунул мне в руки полотняный мешочек, перехватил мой огонек — поддерживать магический свет полугном умел хорошо — и потопал в сторону туалетных. Походка у него была чудовищная, однако мужские ботинки, которые он отказался менять на более изящные, если можно так выразиться, гномьи дамские туфли, ступали едва слышно. Когда Отто двигала великая цель — например, не разбудить моих конкуренток, — он умел передвигаться бесшумно, почти как эльф.

Я села рядом с указанной полугномом парой, которая дрожала под одним одеялом, и пошарила в мешочке. Там были остатки дара Живко. Вкусное, хорошо прокопченное мясо! Какая прелесть!

Откусив кусочек, я блаженно закрыла глаза. Вкуснотища!

У кого-то рядом отчетливо заурчало в животе. Я открыла глаза и посмотрела на девиц. Мясо стало поперек горла — на меня смотрели тридцать шесть пар голодных глаз. Тусклый свет рисовал на их лицах кривые ухмылки и оскалы, прибавлял к пальцам длинные крючковатые когти.

Я вздрогнула. Орочье мясо скользнуло по горлу куда-то вниз, и это куда-то было совсем не туда.

Отто подоспел вовремя, чтобы спасти меня от удушья. После оказания первой помощи достал из кармана бутылочку с водой.

— Ты что это, золотце? Простудилась или не проснулась?

— Не могу я есть в такой обстановке, — прошептала я ему на ухо. — Ты посмотри, как они на меня уставились!

Отто обвел девиц суровым взглядом. Некоторые скромно потупились, а некоторые продолжали глазеть на мешочек так, будто он был набит бриллиантами.

— Хорошая дуэнья, — степенно сказал Отто, достав из другого кармана ножик и яблоко, — должна предусмотреть все варианты развития событий. Что в переводе на общегосударственный означает, что еда у нас есть, но делиться мы ею не будем. Кушай, золотце.

Я схватила яблоко, разрезанное на идеальные четвертинки, и ретировалась в туалетную.

Там было еще холоднее. Вода из крана шла ледяная. У меня застучали зубы, и с тоской вспомнились орочьи сапоги. Ничего себе у них условия, «приближенные к реальным»! В тайном дворце королевы, помнится, тепло было. Хотя да, лето тогда стояло на дворе…

Я подождала немножко в надежде, что огненный демон проснется, но дождалась только того, что в комнате стало еще холоднее.

Да что же это такое! Маг я или не маг?

Я постучала по трубе, добавив слабенький магический импульс.

— Эй, хватит спать, давай сюда горячую воду!

Демон, конечно, проигнорировал мой приказ. Но мне было настолько холодно, что я уже не боялась пришествия самого Ёшки.

— Эй! — Я еще раз постучала по крану. — Не заставляй меня прибегать к методам демонического воспитания, которые применяются в студгородке Университета магии, тебе они не понравятся! Слышишь? Или мне приступать к процессу?

Стоило мне начать чертить простейшую пентаграмму на кране, как королевский огненный демон, явно не привыкший к такому обращению, проснулся и отомстил мне, выпустив фонтаном из крана струю кипятка.

Впрочем, я была к этому готова, поэтому вовремя отскочила. Опыт не пропьешь! Зато в комнате сразу потеплело.

— Ого, — сказал Отто, когда я вернулась. — Ты даже горячей водой умылась? Вот тебе номерок.

— Зачем? — Я огляделась и поняла. Народу в коридоре стало значительно больше, и деятельный полугном уже ввел систему записи и раздачи номерков, чтобы никто не пролез вне очереди. Теперь, когда номера перевалили уже за полусотню, этим занималась другая дуэнья. Главное — организовать процесс.

— В пятой слева туалетной я огненного демона разбудила, — сказала я.

Отто кивнул, прихватил с собой мешочек с едой и ушел.

Я же поприседала и сделала несколько махов руками, чтобы согреться. К тому же — мало ли что. Все мои знания о жизни королей сводились к недолгому и разрушительному знакомству с королевой Ангелиной. После нашей небольшой, но победоносной войны сил добра «за некроманта» против сил зла «за королеву и некромантию» от дворца остались одни руины. Так что держать себя в физической форме было необходимостью — неизвестно, как далеко распространились фантазии организаторов насчет приближения к реальности.

Когда Отто вернулся, я села к нему на колени, и мы завернулись в одно одеяло.

— Я хочу напомнить, золотце, что тебе нужно на этом конкурсе продержаться как минимум неделю. — Полугном перекинул одеяло мне на плечи и принялся расчесывать мои волосы, исполняя обязанности дуэньи. — Тогда наша поездка окупится.

К шести утра мы все сбились в одну кучу, тесно прижимаясь друг к другу. Магический огонь разводить я не рискнула — вдруг тут стоит какая-нибудь защита или еще что-то, и я одним махом нарушу десяток правил. Не продержусь неделю — Отто потом мне это минимум год будет припоминать и вздыхать о потраченных деньгах.

Как только старинные часы в холле пробили шесть, а от количества девушек в коридоре стало чуточку теплее, двери комнаты регистрации открылись. Вчерашняя строгая дама вышла в коридор и удовлетворенно кивнула.

— Отлично. Мне приятно видеть ваше рвение. Меня зовут Мелисса ня Монтер, и я главная фрейлина.

Мы с Отто переглянулись. Ня Монтер? Родственница Блондина? Или, может быть, даже его мать? Да нет, не мать, а то бы все уже знали, какой высокий пост она занимает, — Блондин любил прихвастнуть связями родителей.

Первая девушка и ее дуэнья зашли в зал регистраций, и дверь за ними захлопнулась.

— Я слышала, что девушек там обыскивают, — сказал чей-то дрожащий голос за моей спиной. — Сам начальник королевской стражи, и девушка должна быть голой!

— Круто! — вырвалось у меня. Портрет начальника королевской стражи я видела в журнале «Самые завидные холостяки королевства» и полностью была согласна с его вторым местом в списке (первое занимал конечно же король, с этим я была не согласна, но меня никто не спрашивал). Отто не ограничился толчком в бок, а еще дернул за косу, сделав страшные глаза. — В смысле, какой ужас! Это же оскорбление чести!