Я прокашлялась, собираясь с силами. Где эта, к демонам, дуэнья, когда так нужна? Ни визиток от нее, ни помощи.

— Я вашего сына не заколдовывала! — сказала я, смело глядя орку в глаза. — Он первый начал.

— Тогда почему он тебя до сих пор еще не тр… Почему он до сих пор сидит в Чистяково, когда может сделать тут себе состояние?

— У него псы хорошо продаются в Чистяково, и недавно Окко ощенилась.

Очень интересно! Живко что, докладывает отцу о своих постельных успехах и неудачах? Вот вернусь я в Чистяково! Одним эльфийским маслом он от меня не отделается.

— О, лучшая сука, — заинтересовался Гопко. — И сколько?

— Пятеро.

— Скажи ему, чтобы никого у вас не продавал! Я тут подготовил почву, щенков оторвут с руками за тройную цену. Гм… — Орк опять вернулся в роль злобного свекра. — Если он тебя допустил к своим псам, то почему не женился до сих пор?

— А почему вы меня допрашиваете? — возмутилась я. — Со своим сыном разговаривайте!

Гопко на миг смутился. Ага, видимо, папочка приставал с расспросами, а Живко, обозленный и неудовлетворенный, ответил совсем не то, на что родитель рассчитывал.

Честно признаться, ход с щенками был беспроигрышным. Они были настолько умилительными, что все постельно-запланированное у Живко получилось бы, если б не пришли покупатели и старейшина, бдительно стоящий на страже морали, не вызвал орка во двор. Это дало мне возможность собраться с мыслями и сбежать, то есть вежливо отступить. Выйдя за ворота, я припустила бегом и остановилась только за пределами эльфийского квартала, растерла лицо снегом и опять побежала под защиту родных стен.

— А я и тебя допрошу, если захочу! Знай свое место!

Я с трудом удержалась, чтобы малодушно не вскочить со стула, поэтому выдохнула и уселась поудобнее, закинув ногу за ногу и всем видом давая понять, что мне абсолютно наплевать на орка.

— Мое место? А кто вы такой, чтобы мне его указывать? Где чье место — этот вопрос решается исключительно между мной и Живко!

Орк сузил глаза и бросил на меня угрожающий взгляд. Я не осталась в долгу — далеко вам, уважаемый, до моего первого свекра, у того зомби в могилы от одного взгляда укладывались и сами закапывались.

— Ты хочешь замуж за короля? — неожиданно спросил орк, понизив голос. Видимо, понял, что нашла коса на камень, и под суровыми взглядами я не теряюсь.

— Нет, я тут по делу, — шепотом призналась я.

— Хорошо, посмотрим, как ты выкрутишься! — Он повысил голос. — Ольгерда Ляха. Высший балл!

Дама ня Монтер удивленно подняла брови, но ничего не сказала и кивнула секретарю.

Гордой походкой победительницы я прошествовала под завистливыми взглядами к двери, вышла, прошла по коридору до туалетной и только внутри сползла по стеночке вниз, потому что ноги совсем не держали.

В дверь постучали, и я услышала голос Рианны:

— Ольгерда? Вам плохо? Вы были такой бледной! Откройте, пожалуйста!

Я дотянулась рукой до защелки, магичка вошла в комнату и заперла за собой дверь. А потом присела передо мной, миг — и к моей шее был прижат кинжал, который воительница достала из потайного кармана. Почему-то я даже не удивилась.

— Что? — спросила я устало. — Вашего сына я тоже соблазнила?

— Нет. — Глаза магички были серьезными. — Кто ты такая и почему с тобой под видом дуэньи — мужчина?

— Я — Ольгерда Ляха, Мастер Артефактов из Чистяково. А со мной — мой партнер по бизнесу, Отто дер Шварт. — Прости, Отто, но сохранять тайну, когда тебе угрожают, несколько затруднительно. — Нет у меня дуэньи. И сюда мы приехали, чтобы бесплатно пожить и поучиться новому. Я вам клянусь, что ничего плохого не задумали! Ну вот, я заблокировала защитный артефакт, можете накладывать заклятие правды.

Рианна убрала кинжал и кивнула:

— Хорошо. Заклятие я накладывать не буду, и так вижу, что не врешь.

Потом поднялась и поправила прическу у зеркала.

— И что? — не сдержалась я. — Вы… ты мне даже не поможешь? Ведь я действительно плохо себя чувствую.

— Зачем? — удивилась Рианна. — Ты просто перенервничала, вот и все. К тому же не ты моя нанимательница. У тебя есть своя… дуэнья, ха!

Магичка вышла, а я посидела еще немного, пока не замерзла, умылась и решила, что такой знаменательный день нужно отметить.

Поэтому направилась в парк на пробежку, чтобы размяться и прогнать остатки страха физическими упражнениями. Королевский парк был прекрасен, и я бросила свое занятие — сосредоточиться на дыхании и ритме, одновременно глазея по сторонам, было решительно невозможно. Плавная прогулка между голых еще клумб с пробивающимися листочками, по аккуратным дорожкам, действовала умиротворяюще.

— Ольгерда! — окликнула Лидия. Они с Рианной тоже вышли на прогулку. Я остановилась и выдавила из себя добрую улыбку.

Девушка добежала до меня и взяла за руку.

— Будешь моей подругой? Мне Рианна все рассказала, мы не соперницы, вот здорово, да?

Я кивнула.

— Я ведь тоже тут не для того, чтобы за короля замуж выйти, меня сюда отец отправил, потому что он против нашей любви!

— Вашей любви? — навострила я уши.

— Да, я так люблю, так люблю Иргу, а отец говорит, что для дочери городского головы это не партия. Как будто любви можно приказать! Ой, Ольгерда, а что у тебя с лицом?

— Зуб болит, — проскрипела я. Конечно, как же может некромант-карьерист размениваться на какую-то там артефактницу! Ему подавай дочку головы, не просто так.

— А Рианна знает заклятия. — Лидия погладила меня по руке. — Мне всегда помогают. Рианна, сделай же что-нибудь!

— Не буду, — сказала магичка. — Посмотри, Лидия, сколько на Ольгерде защитных артефактов. Мое заклятие просто не пробьется.

— Ой, — волновалась Лидия, бегая вокруг меня. Волосы у нее были пушистые и тонкие, несколько прядей уже выскользнуло из прически, и вообще, приходилось признать, что девушка была необычайно милой. Такая не придет с работы и не завалится спать в мужниной рубашке, потому что свою ночнушку не смогла найти. — Ну как же тебе помочь! Я так не люблю, когда людям плохо! Давай сядем на скамеечку!

— Мне уже полегчало, — поспешно сказала я. — Знаешь, как зуб болит — поноет и перестанет. Вернусь домой и вырву его.

С корнем. Чтобы и памяти не осталось.

— Тут есть целитель во дворце, привести?

— Нет, спасибо, я доверяю только своим целителям. — У которых жгучие карие глаза и ослепительная улыбка. И папа вдобавок тоже мужчина крайней привлекательности. — Знаешь, не хочется вылететь с конкурса только потому, что зуб разболелся. Так что не говори никому, хорошо?

Лидия кивнула, а потом обрадованно защебетала:

— Ой, смотри, Рианна, это же Алина, помнишь, мы с ней в том году на зимнем балу познакомились, все думала — она или не она? Она, я ее няню узнала, пойду поздороваюсь, хорошо?

Лидия упорхнула, такая жизнерадостная, что у меня на самом деле зубы заныли.

— Интересная у тебя подопечная, — сказала я Рианне. — Знает меня первый день, а уже дружбу предлагает.

— Единственный ребенок у родителей и шести тетушек. Была бы их воля, они бы до сих пор ее в пеленку заворачивали и соску в рот вставляли, — вздохнула магичка. — Вот меня и наняли, чтобы я помогла ей хоть чуть-чуть повзрослеть. Только что-то начало получаться, как некромант этот… Ты же знаешь Иргу, да?

— Да, — сказала я, не видя смысла скрывать это.

— Может, даже была влюблена? — продолжала допытываться Рианна с проницательностью много пережившего человека.

— Может.

— Может, даже девушкой его была?

— Выше бери, — мрачно ответила я, глядя, как Лидия беззаботно смеется над чем-то со своей знакомой. — Женой.

И посмотрела на Рианну. У той натурально отвисла челюсть от удивления.

— Что, серьезно? — не поверила она.

— Куда уж серьезнее.

— Быть такого не может!

— Мне поклясться? Он меня бросил два месяца назад.

Рианна вдруг рассмеялась.

— А я, между прочим, могла бы быть твоей свекровью. Надо же, как мир тесен.